Через полчаса, когда его американский солдат почти выбежал из джунглей, кишащих врагами, и достиг ближайшей, хорошо обороняемой точки сохранения, телефон завибрировал. Поставив игру на паузу, Уилл вытащил его из кармана.

Экран был пуст. Ни одного уведомления.

А потом по спине пробежал холодок: вибрировал другой. Он отложил свой телефон и достал второй, ярко-желтый, с сердечками-наклейками. Экран горел, иконка приложения показывала одно новое сообщение. Уилл нажал на нее пальцем. Сообщение прислал некий Джейсон.

Привет, бармен.

Уилл несколько секунд рассматривал сообщение и решил на него не отвечать. Откинулся на спинку дивана и нажал «Продолжить игру». Из густой листвы начал стрелять снайпер. Солдат присел на корточки.

Телефон завибрировал снова, отвлекая от миссии.

Ты посмотрел.

«Пошел к черту», – подумал он.

Снова вибрация.

Теперь он твой.

Уилл бросил геймпад и написал ответ.

Не нужен мне твой гребаный телефон. Забери его сегодня вечером в баре.

Прошло несколько секунд.

Уже успел посмотреть все фотки?

Уилл напечатал:

Может, мне показать их полиции?

В ответ:

Посмотри лучше сам. Вдруг понравится.

Выждав немного, Уилл понял, что сообщений больше не будет. Американский солдат в джунглях потерпел поражение. За кнопкой возврата к последнему сохранению валялся размытый изрешеченный пулями труп.

Уилл выключил приставку и сосредоточился на желтом телефоне. Он походил на проводник темной энергии, держать его в руках было неприятно. Уилл опустил телефон на самый край стола рядом с диваном и свернул окно сообщений. Иконка «Галереи» притягивала взгляд, словно обладала гравитацией. Он открыл ее.

В папке находились четыре сохраненные фотографии и одно видео. С минуту он молча смотрел на них. Понадобилось время, чтобы привыкнуть к увиденному и изменить сознание таким образом, чтобы оно могло переварить не только рутинные будни и ежедневное управление организмом, но и то, что поместилось в маленьких выстроившихся в линию квадратиках, похожих на кадры из Ада.

Уилл нажал на первое фото. Оно расползлось и заполнило весь экран.

На нем был крупный план человека, который, казалось, спал. Немолодой, лысеющий, с большим плоским носом; лицо мягкое и округлое, словно время истерло острые края. Личная фотография, ничего зловещего – такую могла сделать и любовница, и близкий друг.

На второй фотографии тот же человек снят с того же ракурса, но с большего расстояния. Мужчина был мертв: кто-то проломил ему голову. Округлый купол черепа, не поместившийся на первое фото, представал на втором во всей кровавой красе: кости, мозг и кровь смешались и вылезли наружу, отчего голова стала похожа на психоделический вулкан, запечатленный в момент извержения. Мужчина лежал на тротуаре. Лужа крови вокруг головы отражала свет уличного фонаря или фонарика. Снимок сделали ночью. На белой пухлой левой руке, лежащей ладонью вверх, сверкало обручальное кольцо.

На третьем фото окружение изменилось. Фотографировали в помещении, под резким светом люминесцентной лампы. На заднем плане виднелись стены, обшитые деревянными панелями в стиле семидесятых. На переднем плане стоял белый чертежный стол, где лежала голова все того же мужчины, но отрубленная. Она стояла прямо – должно быть, кто-то постарался и поставил ее. Ракурс помог скрыть рану на голове. Крови тоже больше нигде не было, кроме той, что черным кольцом засохла на месте отсечения. Казалось, кто-то заботливо помыл его, будто готовил сына к съемке выпускного альбома. За головой, чуть в тени, лежала тонкая красная книга; корешок смотрел прямо в камеру.

Уилл попытался перелистнуть изображение, но пальцы онемели; он не рассчитал силу, и телефон со стуком упал на пол. В ту же секунду его охватил дикий необъяснимый страх, что кто-то, услышав стук, захочет увидеть фотографии, а затем испытал стыд, словно его застали за просмотром самого жесткого порно или же решили, что зрелище на фотографиях – его рук дело.

Он поднял телефон на стол, закрыл глаза и заставил себя успокоиться. Нервы шалили, дыхание сбилось. Внезапно на него снизошло пророческое откровение: продолжать необязательно. Все уже понятно. Случилось нечто ужасное: кто-то совершил и задокументировал убийство чудовищного размаха, дальнейшее расследование не требовалось. Уилл должен встать, пойти в полицию и все им рассказать.

Но остановиться было невозможно. Он открыл четвертую фотографию.

Некий мастер обработал голову с ювелирной точностью. Выбрав в качестве отправной точки рану, он вырезал на скальпе форму звезды и оттянул лоскуты кожи вниз, словно кровавую банановую кожуру. Мягкие благородные черты лица, которые, как казалось Уиллу несколько секунд назад, являлись объектом восхищения любимой, теперь были скрыты кровавой изнанкой. Череп начисто выскоблили. Глаза вычерпали. Стол под головой запятнали кровавые брызги.

Осталось видео. Если просмотр фотографий можно объяснить прихотью, то так же легко запустить видео Уилл не мог. Нажать «Воспроизвести» – значит сделать осознанный выбор. Еще не поздно остановиться.

Уилл включил видео.

Первые несколько секунд шла загрузка, потом экран заполнила дрожащая картинка головы на столе. В динамике телефона раздался треск: на видео что-то неразборчиво сказали. Уилл уменьшил громкость, испугавшись звука, вторгнувшегося в квартиру подобно призраку. Почувствовав кожей чье-то приближение, он обернулся, но никого не увидел; поднес телефон к лицу, чтобы не пропустить ни одной детали. Тело затрепетало от стыда, страха и удовольствия.

– Тина! Держи нормально, господи.

Юный мужской голос.

Камера стабилизировалась, возвращая в фокус отрубленную голову, чуть завалившуюся набок. Видео начали снимать после четвертой фотографии: аккуратные полосы плоти лепестками обрамляли лицо. Верхнюю часть черепа спилили, над виском зияла красная влажная дыра. В кадре появилась спина девушки. Прямые светлые волосы, подтянутое тело. Она поправила голову и не убирала руки еще несколько секунд, чтобы убедиться, что та не упадет.

– Обалдеть, оно шевелится, – сказала она и отскочила.

– Вышла, на хер, из кадра!

А это уже другая девушка.

Первая отошла от стола, и картинка опустела. Рука, держащая телефон, чуть двигалась, и кадр подрагивал. Затем раздался нервный смешок. Голова слегка повернулась, будто хотела прислушаться к донесшемуся звуку. После двинулась снова, и внутри, в темной дыре, что-то шевельнулось.

– Твою мать! – пронзительно взвизгнул кто-то из троицы.

Четыре мясистых бледных пальца вытянулись из дыры и вцепились в лоб. Кто-то за кадром закричал, изображение размыло в одно большое пятно. Видео оборвалось.