Светлана фыркнула.

– Какая, к черту, любовь? Страсть – да. Этого я отрицать не буду! Элементарная животная страсть. А к Кириллу и нельзя было относиться по-другому. Потому что он и был грязным похотливым скотом! У любого нормального человека могло возникнуть желание прирезать его. Но Олег, вялое бесхребетное существо!.. Кому он мог помешать?

– Вам, например. – Станислав тоже решил не миндальничать с этой женщиной, коль скоро пошел такой открытый разговор.

– Мне?!

– Да. А почему бы и нет? Насколько мы поняли, вы находились на содержании у Кирилла. Уж извините за прямоту, но это так. Собирался он вас бросить, тем самым лишить своей благосклонности, или нет – это теперь уже вопрос риторический. Со смертью Кирилла вы автоматически лишились его финансовой поддержки. А Олег так или иначе что-нибудь получил бы по завещанию. У вас могло дойти и до развода, а теперь вы официальная вдова…

– Довольно! – Светлана вскочила с дивана. – Хотите сделать из меня крайнюю? Обвинить во всех преступлениях? Не выйдет! Хрен вам, господа сыщики! Ничего у вас на меня нет. Кроме блефа вашего дешевого. Так что идите вы!..

– Сядьте, – довольно спокойно произнес Крячко, остужая пыл собеседницы. – Не горячитесь так, Светлана. Никто вас пока ни в чем не обвиняет. Это просто предположение. Вы нашли тело Олега? Верно?

Она села, погасила сигарету в пепельнице и тут же прикурила новую, сперва несколько раз вхолостую щелкнув зажигалкой. Что-то изменилось в манерах этой женщины. Она вела себя совсем иначе, нежели тогда, когда стало известно о смерти Кирилла.

– Верно.

– Расскажите, как это произошло.

– А чего тут рассказывать? – Светлана дернула верхней губой. – Я вошла в комнату и сразу увидела его.

– Где вы были до этого?

– На улице. Сидела в беседке.

– Одна?

– С Яшей.

Крячко немного помолчал, потом заметил:

– Со стороны беседки вы никак не могли напрямую видеть вход со стороны гостевой комнаты. Но способны были заметить, не огибал ли кто дом с левого торца.

– Я никого не видела.

– Когда вы общались с Олегом в последний раз? – продолжил допрос Станислав, нависая над женщиной.

Она не смотрела на него.

– Не помню. Все так смешалось. Мы все бродим по дому как привидения, наталкиваемся друг на друга, перекидываемся парой фраз или молча проходим мимо. Никто ни с кем толком не общается, потому как страшно это. Понимаете, о чем я? Каждый старается уединиться и ждет очередного допроса с вашей стороны. Короче, я не помню, где и когда в последний раз видела Олега. Наверное, в той самой комнате. – Сигарета Светланы потухла, но она все еще продолжала машинально затягиваться. – Он сидел там и резал фотки. Как полный дебил. Я спросила его, какого черта. Но Олег ничего не ответил. Просто продолжал резать.

– Он пил что-нибудь? Спиртное? Коньяк? Вино? Водку? – Крячко щелкнул зажигалкой и поднес огонек к кончику сигареты Светланы.

Женщина глубоко затянулась. Крячко достал из кармана собственную пачку. Гуров продолжал хранить молчание, разглаживал ладонями скатерть. Он вроде бы даже не прислушивался к допросу, проводимому напарником.

– При мне ничего.

– Бутылка, – вдруг глухо произнес Лев Иванович, не поднимая головы. – Та самая, которая стояла на столике у Олега. Она уже была в комнате, когда вы приходили, Светлана? Пусть даже и не распечатанная.

– Я не обратила внимания.

– Не вы ее принесли?

– Нет! – живо отозвалась женщина. – Опять хотите сделать из меня преступницу? Я ведь не дура. Олега отравили? Так? Яд был в этой самой бутылке? Да или нет?

Гуров вновь погрузился в молчание, и вместо него пришлось отвечать напарнику:

– Мы предполагаем, что так оно и было. – Крячко вытряхнул из пачки сигарету, размял ее двумя пальцами. – Но точное заключение должны сделать эксперты.

Осторожное постукивание по дверному косяку заставило Станислава обернуться. Гуров тоже поднял голову.

Дверь в гостиную была открыта. В проеме появилась коренастая фигура Якова Глинского.

Он сухо откашлялся в кулак и пробубнил:

– Я это… Можно вас на минуточку, парни? Буквально на пару слов.

Сыщики переглянулись. После чего Гуров поднялся из-за стола и решительно направился к выходу. Крячко, так и не успевший прикурить сигарету, последовал за ним. Светлана осталась под присмотром лейтенанта.

В коридоре Яков снова откашлялся. Он переминался с ноги на ногу, демонстрируя неловкость своего положения. Волосы на голове водителя были всклокочены больше обычного.

– Вы меня извините, парни. Кстати, ничего, что я так, по-свойски?..

– Ничего, – хмуро ответил Гуров. – Вам есть что сказать?

– Да. – Глинский понизил голос, не желая, чтобы его слышали в гостиной, несколько раз оглянулся по сторонам. – Как бы вам объяснить, парни?.. Водитель, он же не дурачок какой-нибудь. Он все видит, слышит и подмечает каждую мелочь. Они автоматически отпечатываются у меня в памяти. Это профессиональное. Наверное, не хуже, чем у вас, сыщиков.

– Можно ближе к делу?

– Можно и ближе, – согласился Яков. – Отчего же нельзя? Я тут случайно подслушал под дверью. Вы уж извините меня за это. Не то чтобы я специально стоял тут, уши развесив, а просто проходил мимо и слышал, как вы Светку про бутылку спрашивали. Ту, которая с коньяком на столике у Олега.

– Ну?.. – Гуров откровенно терял терпение.

– Я тоже обратил на нее внимание. Перед тем как вы дверь захлопнули. Короче, вчера для вечеринки все продукты покупал я. Шеф дал мне денег и отправил по магазинам. Я ведь прекрасно знаю, что любит из жратвы и выпивки. Коньяк, стало быть, к столу тоже я покупал. Но такую бутылку не брал. Коньяк дорогой, хороший, спору нет. Но шеф эту марку не любил. Если бы я такое бухло припер, то он мне башку оторвал бы. Значится, что получается, парни? Коньяк этот кто-то из гостей притащил. Шефу в подарок или просто к столу, как говорится. – Глинский замолчал и уставился на сыщиков.

Дескать, я сказал все, что хотел. Теперь ваша очередь. Делайте выводы, господа.

Таковые не заставили себя ждать.

– Твою ж мать! – с чувством заявил Станислав. – Получается, что коньяк для Кирилла предназначался. Его хотели отравить. Он этот продукт пить не стал, вот преступник и решил перерезать ему глотку. Все просто, как в песне, Лева.

– А как бутылка у Олега оказалась? – спросил Лев Иванович.

Крячко усмехнулся и ответил:

– Так он мне сам о ней рассказал. Помнишь, я еще поделился с тобой этой информацией? Олег схватил бутылку и собирался врезать ею братцу по кумполу. Этот герой так и сделал бы, если бы его шорох на лестнице не спугнул. Тогда он и слинял, а бутылку с собой прихватил. Припоминаешь?