5 сентября была достигнута наибольшая высота на ледяном куполе — 2716 метров над уровнем моря.

6 сентября разыгралась страшная снежная буря. Идти и до этого было практически невозможно, поскольку дул ужасающей силы встречный ветер, а тут уж стало и вовсе не по силам. Разбили палатку, забрались в неё, но ветер пробивался во все щели и швырял снег внутрь хлипкого убежища, а ночью чуть не снёс шатёр. Однако всё обошлось.

Наутро продолжить путь не удалось, поскольку от мороза и ветра перехватывало дыхание. Пришлось остаться на месте. Буран всё накидывал и накидывал внутрь палатки снег, помещение становилось всё меньше и всё теплее. Как записал Фритьоф в дневнике, «у нас было уютно и хорошо. Если кто-то заглядывал в нутро бочонка, в котором коптят селёдку, то легко может себе представить атмосферу в нашей палатке». И добавлял, что соотечественники наверняка сочтут его свиньёй, но у полярных исследователей выбора в таких ситуациях нет.

Тепло было редким удовольствием — обычно на морозе замерзало всё тело и особенно лицо. Как с иронией писал Нансен, однажды у него «отмерз нос, но я возвратил ему жизнь растиранием. Потом окоченели подбородок и шея. Растирая и оборачивая чем-то шею, я спас и её». За ночь шерстяные носки смерзались от холода, а отросшие борода и усы смерзались в одну ледяную маску с капюшоном.

8 сентября ветер немного стих. Теперь предстояло откопать сани (что удалось с большим трудом), собрать вещи и отправиться дальше на запад. К счастью, с этого дня начался спуск. Но радоваться было ещё рано. Снег стал настолько глубоким, что пришлось надеть снегоступы, «похожие на теннисные ракетки».

Чем дальше экспедиция продвигалась в глубь ледовой пустыни, тем ниже становились температуры. Нансен взял с собой только ртутный термометр, замерзающий при минус сорока, а ночью температура опускалась ещё ниже. Морозный туман образовывал вокруг солнца ореол, а на небе в результате преломления солнечных лучей в мельчайших ледяных кристаллах появлялись ложные солнца.

Научные результаты Гренландской экспедиции, по мнению учёных, относятся главным образом к области физической географии. Наблюдения были обработаны знаменитым норвежским метеорологом X. Моном[37] в сотрудничестве с Нансеном. Мон вычислил, что на самых высоких участках ледового щита отрицательные температуры достигали -45°.

Постепенно температура стала повышаться, и путешественники поняли, что где-то рядом — море.

16 сентября, когда было «всего» -18°, исполнилось два месяца со дня спуска лодок с борта «Ясона» на воду, то есть с начала собственно Гренландской экспедиции. Праздничный пир по этому поводу состоял из кусочков масла, которые были выданы на обед. А вскоре путешественников поздравили и пуночки, покружившие над санями.

19 сентября удалось поймать в паруса саней попутный ветер — и неожиданно сани понеслись вперёд на бешеной скорости. К счастью, Свердруп и Нансен успели ухватиться за них, а вот Кристиансену пришлось догонять их на лыжах. Но вскоре и Фритьоф отстал от саней-скороходов, которыми рулил Свердруп, не заметивший «пропажи» товарищей, а также части груза, слетевшего с саней во времени бешеной гонки. Нансен, следовавший за Свердрупом, подобрал ледоруб, банки с провиантом, меховую куртку и вяленое мясо.

Вторым паромом «мчались» Дитрихсон с лапландцами. Они тоже потеряли три ящика с сушёным мясом. Пришлось вернуться и разыскать их. Наконец все собрались вместе, проверили груз и надёжно привязали его.

За этот день экспедиция преодолела большой кусок пути, и вечером Балто заметил на горизонте горы — уже не лёд, а землю. Радостное событие по устоявшейся традиции отметили праздничным обедом из галет с джемом и маслом. Для праздника был и ещё один повод: сани остановились буквально в последний момент на краю глубокой трещины и путешественники чудом избежали гибели (в который уже раз!).

Отныне вперёд продвигались с большой осторожностью, ощупывая путь длинным шестом. Коварные трещины были прикрыты снегом, и провалиться в них было очень легко.

Именно 21-го Фритьоф наткнулся на снежницу — водоём, образующийся на поверхности ледяного поля в результате таяния снежного покрова. Снежница Нансена была небольшой, но иногда они представляют собой настоящие озёра чистой и прозрачной пресной воды размером в сотни квадратных метров глубиной до полутора метров. Интересно, что не все исследователи Арктики были согласны с Нансеном в том, что такую воду можно пить. Многие считали её причиной возникновения цинги, что совершенно не соответствует действительности.

24 сентября путники достигли западного края материкового льда. Скоро они были у озера, по которому с большими опасениями, в снегоступах, использовавшихся в последние дни на твёрдом льду вместо лыж, прошли до настоящей земли. Ступить на неё было счастьем!

На следующий день вечером разожгли громадный костёр из сухого вереска и долго сидели, любуясь весёлыми языками пламени.

26 сентября Нансен подстрелил зайца — и у путешественников вновь был праздник. В этот же день они ночевали у реки — впервые за полтора месяца. Трудный переход по ледяному плато был окончен! Кроме того, на песчаном берегу они увидели следы эскимосской обуви — первые человеческие следы.