— Надо заменить ее на что-нибудь более приятное, — заметил Зейн. — И переделай звонок: что это за похоронный звон! Если бы я мог, вообще изменил бы само представление о Смерти!

Дворецкий провел его в удобную гостиную.

— Располагайтесь поудобнее. Не желаете выпить аперитива? Может, включить телевизор? Или угодно активировать заклинание, снимающее усталость?

Зейн плюхнулся в мягкое кресло. Ему почему-то было неуютно.

— Да, давайте все это, — сказал он.

— Сию минуту. Изволите передать мне письма?

— Зачем?

— Чтобы сжечь, сэр! Так положено.

— Ни в коем случае! Даже если они годятся лишь для мусорной корзины, я хочу сперва просмотреть их.

— Разумеется, сэр, — пропел дворецкий, словно успокаивал ребенка. Как только он исчез, перед глазами возник экран телевизора. Раздалась привычная бодрая скороговорка ведущего программы новостей:

— Кадровые перестановки в Чистилище! Новое назначение на должность Смерти. Предшественник, проявив себя неплохо, за время службы сумел улучшить показатели и отправился в Рай. Что ж, как говорится, Смерть мертва; да здравствует Смерть! Проводимый нынешним Танатосом новый курс еще не до конца ясен — его поведение непредсказуемо, он позволил двум клиентам сбежать и измотал штаты постоянными требованиями изменить те или иные частности в быту и работе. Заслуживающий доверия источник из высших сфер предполагает, что, если в ближайшее время положение резко не изменится, дело может кончиться Небесным предупреждением!

Зейн присвистнул — по оперативности и остроте «Последние новости» Чистилища оставляли далеко позади любые земные передачи!

— Наш штат пополнился ребенком. Когда малыш подрастет, его станут готовить к работе клерка. Разумеется, потом он сможет самостоятельно выбрать возраст, который сохранит вечно. Данная мера облегчит положение с переизбытком клиентов, проходящих через нашу обитель, вызванное увеличением численности населения Земли.

Зейн насторожился. Почему сообщения посвящены только ему одному? Неужели об остальных инкарнациях нечего сказать?

Вернулся дворецкий и поставил перед хозяином стакан красного вина.

— Заклинание входит в состав напитка, сэр.

— Почему сообщения в новостях касаются только меня и всего, что относится к моему ведению? На случайность что-то не похоже!

— Мы в Чистилище, сэр. Здесь не бывает случайностей. У нас новости подстраиваются под каждого, кто их слушает, следовательно, пользователь получает только ту информацию, которая его интересует.

— А я думал, что Чистилище — в комплексе зданий через дорогу.

— О нет, вся эта местность — Чистилище, сэр. В том большом здании расположены исследовательский центр и административные службы. А мы, живущие здесь, так сказать, заблудшие души.

— Но я-то жив!

— Несомненно, сэр. Ваша пятерка с формальной точки зрения является смертной, однако остальные обитатели нашей зоны простились с земным существованием.

— Пятерка?

— Я имею в виду инкарнации, сэр.

— А, понятно! Время, Судьба, Смерть…

— Марс и Природа, именно так, сэр, — закончил дворецкий. — Живые воплощения бытия. Все остальные мертвы, за исключением, конечно, Вечных.

— Вечных?

— Господа и Сатаны, сэр. Они не подчиняются обычным законам.

Зейн отпил вина. Оно оказалось превосходным и в самом деле бодрило.

— Понятно. Ты сам-то мертв?

— Да, сэр. Я служу здесь уже семьдесят два земных года.

— Значит, видишь, как каждые тридцать лет новый Танатос сменяет старого? И не скучно? Монотонное существование.

— Лучше, чем Ад, сэр.

Да уж! Такая альтернатива не оставляет места сомнениям.

— Может быть, тебе следует представить меня другим обитателям дома? В таком роскошном особняке наверняка есть прислуга. Верно?

— Да, сэр. С кем бы вы предпочли встретиться сначала?

— Я не знаю… А кто у меня работает?

— Садовник, повар, горничные, наложница…

— Что?

— Живые имеют свои слабости и нужды, — деликатно объяснил дворецкий.

— Которые удовлетворяют за счет умерших?

— Именно так, сэр.

Зейн в отвращении скривился и залпом допил вино.

— Я передумал. Познакомлюсь с остальными в другой раз, попозже. Уверен, что на Земле меня уже заждались клиенты.

— Разумеется, сэр.

Как только Зейн встал, слуга отправился за рабочей одеждой. Зейн облачился в нее и покинул дом.

Морт ждал его. Зейн взобрался на коня и только тогда обнаружил, что до сих пор сжимает в руке письма.

— Надо прочитать их, — пробормотал он.

И тут обнаружил себя сидящим за рулем машины. Нет, скорее миниатюрного самолета, ведомого автопилотом. Он не уставал поражаться удивительным возможностям своего коня.

Зейн распечатал первое письмо.

«Дорогая Смерть! Зачем ты забрала мою маму? Я тебя ненавижу! С приветом, Роза».

Зейн задумался. Автор письма, без сомнения, ребенок. По-видимому, девочка напрасно винила Танатоса. Скорее всего ее мать обошлась без его персональной помощи. Но откуда это знать малышу?

Ответить ей? Интересно, переписывались когда-нибудь его предшественники с детьми? Вряд ли.

А что мешает ему создать прецедент? Раз уж послание Розы дошло до него, то, очевидно, девочка сможет получить ответ. Хотя в результате ничего не изменится, мертвец останется мертвецом.

И все же нельзя оставить без ответа крик души осиротевшего ребенка. Он выяснит, куда попала душа (вероятно, в Рай, ведь, судя по всему, умершая была любящим родителем), и сообщит об этом. Возможно, даже сможет передать посмертное послание от матери.

Зейн распечатал следующий конверт.

«Дорогая Смерть! Прошлой ночью я поймала своего старого козла с очередной девкой. Забери его завтра, потому что я хочу получить страховку. Искренне ваша, униженная и оскорбленная супруга. Заранее благодарна.

P.S. Пусть теперь трахается с Сатаной!»

Ну, ей-то отвечать не нужно. Понятно, почему «старый козел» не хранит верность такой жене!

На приборной панели замигал огонек. Зажглась надпись: «ЧАСЫ!»

Зейн удивленно взглянул на них. Остановились!

— Спасибо, что напомнил, Морт! — Он торопливо включил таймер, сунул письма в бардачок. Его еще ждала работа с клиентами.

Танатос странствовал по свету, собирая свою страшную жатву, ухитряясь не отставать от графика. Всюду он встречал беспардонную рекламу адского агентства; «Жизнь — дерьмо, зима вокруг… Заходи погреться, друг!» Если выпадала свободная минутка, Зейн отвечал на письма. Он объяснил Розе, что ее мать болела, страдала от ужасной боли; смерть, открывшая несчастной Райские врата, принесла ей лишь облегчение. Зейн специально посетил Чистилище, чтобы удостовериться, куда попала ее душа, хотя не сумел поговорить с ней в Раю — по-видимому, его обитатели теряли всякий интерес к земным делам. Так же он ответил остальным, стараясь всегда выдерживать вежливый тон. Иногда он спрашивал себя, стоит ли тратить время на наиболее одиозные послания, но решил, что надо сохранять беспристрастность. Ведь смерть — настолько важный поворотный этап в существовании души, что тут нельзя проявлять небрежность.