Стайка послушниц, бледных и ослабевших, жалась к поручням рядом со сваленным в кучу багажом, ожидая, когда за ними приедут и увезут в монастырь.

— Леди Элинор, подождите остальных, — приказала сестра Мэри, схватив девушку за плащ, когда та двинулась к сходням.

— Зачем, сестра? Я же приехала служить принцессе Уэльской.

— Знаю. Но пока вы еще под моей опекой.

Элинор отошла в сторонку, наблюдая за матросами, которые скатывали по наклонным сходням бочонки. Как чудесно снова ступить на твердую землю и как хорошо, что ей не придется больше отчитываться за каждый шаг перед суровой монахиней!

Улыбнувшись, Элинор огляделась в поисках Джордана. Он расхаживал среди мужчин, надзирая за выгрузкой багажа и лошадей. Мурашки побежали у нее по спине при воспоминании о волшебных мгновениях, пережитых в каюте капитана. Просто чудо, что их не застали за столь неподобающим занятием, и еще большее чудо, что сестра Мэри, объевшись сухофруктами, не на шутку расхворалась. Страдая от несварения желудка, она даже не заметила отсутствия одной из своих подопечных.

Элинор не знала, сможет ли видеться с Джорданом, когда приступит к исполнению своих обязанностей при дворе, но готова была пуститься на любые хитрости, лишь бы не потерять драгоценные недели, остававшиеся до его отъезда в Испанию. Если ей придется обманывать принцессу Иоанну, чтобы ускользнуть на тайное свидание, значит, так тому и быть.

Взглянув на небо, Элинор поразилась его сияющей голубизне. В свежем ветерке, налетавшем с реки, чувствовалось тепло полуденного солнца. На узкой набережной, застроенной высокими зданиями из серого камня, покачивали кронами высокие платаны. Бордо располагался в самом центре винодельческого края, и вокруг города, насколько хватало глаз, тянулись разбитые на холмах виноградники.

Прежде всего выгрузили лошадей. Громыхая копытами по деревянному настилу, они с нетерпеливым ржанием устремились навстречу свободе. Великолепные, полные сил животные за несколько недель отощали, гривы у них спутались, глаза потускнели. Не лучше выглядели и послушницы. Усмехнувшись, Джордан окинул их взглядом. «Пожалуй, хорошо, что путешественниц свалила морская болезнь, избавив тем самым от соблазна оруженосцев и слуг», — подумал он, глядя на молодых людей, которые наверстывали упущенное, красуясь перед девушками. Сердце его екнуло, когда он увидел направлявшуюся к нему Элинор.

— Готовы сойти на берег, леди Элинор? — учтиво осведомился Джордан, оглядевшись, дабы убедиться, что их не подслушивают.

— Вполне. А ты?

Он кивнул, с удовольствием глядя на нее. На щеки Элинор вернулся румянец, пухлые губы порозовели.

— Я пошлю тебе весточку, как только смогу, — пообещал он, понизив голос.

— Не заставляй меня ждать слишком долго. Каждый день покажется мне месяцем, — прошептала девушка, мечтая поцеловать его или хотя бы коснуться рукой загорелого лица.

— Думаю, ты подружишься с принцессой Иоанной. Вот уж кто верит в настоящую любовь.

— А у нас настоящая? — не удержалась от вопроса Элинор, глядя в его голубые глаза.

— Более настоящей не бывает, — выдохнул Джордан за мгновение до того, как сестра Мэри нарушила их уединение.

— Правильно ли я поняла, сэр Джордан, что за леди Элинор пришлют эскорт из дворца?

— Да, сестра. Так было сказано в сообщении, которое получил капитан. А вот и они. Видите группу всадников вон там, под деревьями?

Сестра Мэри напрягла зрение, но ничего не увидела, кроме голубого пятна, мелькавшего среди листвы.

— Кажется, да, — кивнула она, улыбнувшись молодому рыцарю. — Благодарю вас, сэр Джордан, за защиту во время путешествия.

— Особой защиты не потребовалось, хвала Господу.

— Аминь.

Улыбнувшись монахине, Джордан задержал взгляд на Элинор, стараясь запечатлеть в памяти ее образ. Кто знает, когда они увидятся вновь? Затем решительно отвернулся от женщин. Слишком много у него дел, чтобы отвлекаться, если даже речь идет об Элинор. Нужно позаботиться о людях, лошадях и припасах. Он приобрел продукты в расчете на долгие месяцы, и нельзя допустить ни малейшей пропажи.

Подставив лицо теплому ветерку, Элинор шагала по булыжной пристани к конному отряду. Джордан выдумал всю историю, сделав ставку на то, что за ней пришлют эскорт. Прибытие всадников, одетых в цвета принца, пришлось как нельзя кстати.

— Леди Элинор из замка Мелтон? — почтительно осведомился смуглый юноша, снимая шляпу с перьями.

— Да, это я, — отозвалась девушка и, оглянувшись, помахала сестре Мэри, с беспокойством наблюдавшей за ней. Почтенная монахиня не решалась отправиться в путь, не удостоверившись, что об Элинор позаботятся.

— Ваша компаньонка? — поинтересовался молодой гасконец и, лукаво подмигнув, добавил вполголоса: — Бьюсь об заклад, что такая красавица нуждается в дюжине компаньонок, чтобы отгонять навязчивых поклонников.

Элинор слегка улыбнулась, принимая комплимент, и повернулась к кораблю. Ее глаза скользили по палубе, высматривая высокую фигуру Джордана.

— Нам пора, леди. Ее высочество ждет вас.

Только оказавшись в седле, Элинор увидела наконец Джордана, препиравшегося с одним из матросов из-за бочонков с элем. Словно почувствовав на себе ее взгляд, он повернул голову и поднял руку в прощальном приветствии, прежде чем вернуться к своим делам.

Путь к аббатству Сент-Андре пролегал через узкие, мощенные булыжником улочки с цветущими растениями, которые украшали окна и двери домов. Изредка встречались прохожие, но большинство горожан прятались от зноя за закрытыми ставнями. Яркое солнце золотило каменные здания и высекало серебряные искры из струй фонтана, бившего на площади. В то же время жара усилила зловоние. Повсюду громоздились кучи отбросов, заполонившие проулки и превратившие в помойки открытые пространства.

Наследник английского престола, принц Уэльский, обосновавшись по другую сторону Канала, устроил в принадлежавшей ему провинции пышный двор. Его апартаменты располагались в примыкавшем к собору монументальном здании, получившем название дворца архиепископа. Принц и его жена предпочли солнечный климат Гаскони туманам и дождям Англии.

Иоанна была воспитанницей матери Эдуарда, королевы Филиппы. Выбрав ее в жены, принц следовал велению сердца вопреки советам приближенных. Недостаточно молода, не имеет влиятельной родни, не отличается строгой моралью — вот только часть возражений, выдвинутых против его избранницы. Поговаривали даже, что Иоанна была любовницей его отца. Но Эдуард оставался непреклонен. Невзирая на сплетни и кривотолки, он женился на Иоанне по взаимной любви, и она уже ждала третьего ребенка. Несмотря на раздавшуюся талию, принцесса по-прежнему являлась законодательницей мод. Ее пристрастие ко всему дорогостоящему и чересчур смелым нарядам стало притчей во языцех. Обилие мехов и драгоценностей, которыми Иоанна украшала свою персону, как и расточительность ее двора, служило постоянным источником пересудов в чопорной Англии. Чтобы оплатить всю эту роскошь, принц Эдуард — не слишком мудрый правитель — обложил своих гасконских подданных непомерными податями, не предоставив ничего взамен. Среди его приближенных почти не было знатных гасконцев. Высочайшие милости доставались англичанам, последовавшим за принцем-воителем в солнечную Францию.