– А зачем?

– Зачем я туда пошел? Проголодался. И хотел знать, Слышал ли кто-нибудь о баре «Сестра дракона».

Она заинтересовалась. Даже находясь под воздействием наркотика, я обратил на это внимание.

– И?

– Мне дали адрес. На углу Вайн и улицы Гумбольдта. Южная сторона.

– Может быть, завтра?

– Нет. Сейчас.

Она рассмеялась.

– Я еду на краденом автомобиле, Бирс, а ты не в состоянии на чем-то настаивать.

Она включила двигатель. Я твердо положил руку на руль.

– Нет, Элис. В состоянии. Я хочу увидеть это место, подумать о Нем. Хочу знать правду.

Элис Лун вздохнула и посмотрела на меня.

– Ты устал, не оправился после укола, плохо соображаешь.

– Все верно, но два часа назад я был в форме, и вот что тогда я подумал. Ты сказала, что они спрашивали твою маму о «Сестре дракона». Возможно, это правда, возможно – нет. Но я кое-что соображаю. Я два года отработал в Чайнатауне. У меня там были друзья. Я ходил на вечеринки и праздники. И я помню.

Она отложила шоколадку. Вид у нее был юный и встревоженный.

– По-китайски слово «дракон» звучит как «лун». Тебе это известно. Ты говорила, что тебя воспитала бабушка-китаянка. Так почему кто-то спрашивал твою мать о «Сестре дракона»?

– Скажи мне, умник, – пробормотала она.

– Потому что все не так. Я умножаю два на два и получаю пять с половиной. Вот что я думаю. Твоя мама знала Мириам и Рики не потому, что работала на Оул-Крик. Она знала их по бару. Возможно, они с Мириам были подругами. Может, она сидела с ребенком, когда я был на работе. А может, бар назвали по имени человека, который им управлял, и это мне кажется наиболее вероятным, поскольку тогда в моду начал входить эгоцентризм.

Элис не ударила меня, не сказала «нет».

– Поэтому делаю вывод: бар назвали «Сестра дракона», потому что управляла им твоя мать. А если это правда, тогда можно сделать очевидный вывод: бар назвали «Сестра дракона», потому что человек, который владел им, был ее братом. Твоим дядей.

Я внимательно на нее посмотрел.

– Он тоже умер?

Она ничего не сказала, вид у нее был растерянный.

Я поднял цветы. Они упали на пол.

– Я выйду из машины, если хочешь. Оставлю тебе деньги. Мне все равно.

– Нет! – Она покачала головой.

Я подумал о том, что сказал продавец в магазине.

– Сейчас он вроде бы называется «Старбакс». Ты знаешь, что это такое?

– О господи, Бирс… Тебя нельзя выпускать на улицу. Это кофейня. Их миллионы.

В голове зазвенел приятный колокольчик.

– Кофе? – сказал я. – Было бы неплохо.

«Да, – подумал я, – и кофе заодно».

Я не знаю, что такое двойной латте мокко с мандарином или как там его. Но никакой это не кофе. Я сидел в стерильном помещении на улице Гумбольдта, втиснутом между прачечной и книжным магазином, и мне казалось, что я попал в мечту подростка о том, какой должна быть жизнь взрослого.

Разноцветные подушки, бессмысленные картины на стенах, тихая незапоминающаяся музыка, чашки размером с баварскую пивную кружку. Люди пили галлоны теплого сладкого молока и жевали крошечные пирожные по цене обеда двадцатилетней давности. В перерыве между глотками тыкали в клавиши портативных компьютеров, лежавших у них на коленях, говорили по крошечным телефонам. Увидев молодую пару, занятую разговором, я подумал, что это галлюцинация. Посетители, все без исключения, казались здоровыми, сильными и благодарными судьбе за то, что избежали опасностей внешнего мира. Я даже задался вопросом, уходят ли они домой?

Я улыбнулся молодой девушке за стойкой, пытавшейся заинтересовать меня непонятными блюдами.

– Прошу прощения, английский – единственный язык, который я знаю. Мне говорили, что раньше в этом месте находилось кафе со стриптизом под названием «Се стра дракона». Сомневаюсь, что здесь остались люди, которые могли бы мне это подтвердить.

На мгновение мне показалось, что она расплачется. Потом повернулась ко мне спиной и прибавила звук музыкального фона.

Элис повела меня к единственной свободной софе. Я утонул в мягкой плюшевой пене.

Пригубил жидкость в чашке и почувствовал легкую тошноту. Невозможно было поверить, что напиток приготовлен из кофейных зерен. Задумался, как он отреагирует на то, что до сих пор гуляет в моих венах. В моей крови гремучий коктейль очкастого доктора и не ушедшего еще зелья Мартина-медика. Добавлять двойной латте вряд ли разумно. С другой стороны, это всего лишь теплое молоко.

– Думаю, тебя следует показать доктору, – сказала Элис.

– Хороший ночной сон – вот и все, что мне нужно. Если утром я буду еще плох, поступай, как знаешь.

Она вздохнула. Элис Лун была сообразительной девушкой. Она знала, что спорить со мной бесполезно.

Сейчас она смотрела по сторонам.

– Трудно поверить, правда? – сказала она.

Я тоже посмотрел. Окна, должно быть, расширили. Я представил их в прежнем виде – маленькие, квадратные: в мое время так было положено в питейных заведениях. Бары всегда были окружены магией. Чем больше людей туда входило, тем больше казалось помещение. Пустое помещение выглядело крошечным. Когда туда втискивались пятьдесят жаждущих посетителей, возникала интимная обстановка. Подозреваю, что позади общего зала были и другие комнаты. Вероятно, сейчас там хранятся миллионы одноразовых кофейных чашек и аэрозоли.

Сказать с уверенностью не могу: для этого нужно туда войти. Когда Элис припарковала старый «вольво» – она сделала это, даже не оглядевшись по сторонам, – я вдруг вспомнил, что Мириам никогда не ходила со мной в этот бар, наверняка у нее были на это причины.

– Трудно во все поверить, пока не начнешь разбираться, – сказал я в ответ на замечание Элис. – Так что давай приступим. Сначала твой дядя. Имя у него было?

– Все звали его Джонни. Это, разумеется, не настоящее его имя. Но здесь не так много людей говорят на кантонском диалекте.

Я кивнул.

– Джонни Лун. Джонни Лун. Некоторое время я работал в Чайнатауне. Проходил стандартное обучение для молодого полицейского.

– И?

Она знала, что я собираюсь сказать.

– Слышал имя Джонни Луна один или два раза. Он был мошенником. Не крупным. Таких людей ставят для прикрытия, чтобы спрятать настоящего владельца.

В этом отношении моя память была крепка.

– Он владел – или утверждал, что владеет, – рестораном в Эдеме. Некоторые полицейские ходили туда на ленч и обед. Потому что дешево.

– Наверное, бесплатно. Ты тоже ходил? – спросила она.