Мне захотелось в туалет. Я терпела, как могла, но природа брала свое.

– Госпожа Джармуш, – прошептала я, гадая, услышит ли.

– Да? – тут же раздался ответ.

– Мне надо отойти по нужде… – неуверенно сказала я.

Некоторое время она молчала, а затем раздался приказной голос коменданта:

– Иди в обратную сторону от тропы. Не дальше двадцати шагов – вокруг нас невидимый защитный контур. Дальше – Дикий лес. И, поверь, гидры в нем – самые безопасные твари.

Голос звенел металлом, но мне показалось, что я слышу в нем что-то теплое. Нотки заботы? Хотя вряд ли. Он четко дал понять в начале нашей вылазки, кто я для него.

Пусть так. Это только начало. Однажды я заставлю его если не почувствовать то же, что чувствую к нему я, то хотя бы уважать меня.

Упрямо встала на затекшие ноги и пошла прочь от тропы. Лотос попросил возвращаться быстрее. И почему никому кроме меня не надо в туалет?

Шаги начала считать сразу. Их количество было крайне важным. Мне очень не хотелось, чтобы, как только я спущу свои новые черные штаны, какая-нибудь шишига тяпнула меня за мягкую попу. И ведь, ясное дело, тяпнет: такое сияющее белизной пятно среди сплошной зелени – попробуй пройти мимо!

Каждый шаг я заботливо отмеряла, широко выставляя вперед ногу. Насчитав пятнадцать, оглянулась: отряд был почти не виден. Но голова одного парня упрямо выглядывала из-за дерева. В мою сторону он не смотрел, но все равно сильно отвлекал.

Шагнула еще пару раз и села за какой-то куст. Вокруг расстелилась изумрудная лесная зелень, стрекотали кузнечики. И почему это дивное место называлось Мертвыми топями? Здесь даже болота не было. Хотя… Гидры же где-то живут.

Встала, застегнула ремень штанов, подняла голову и увидела мужчину.

Он стоял в трех шагах от меня, с любопытством рассматривая. Сердце ухнуло куда-то вниз.

Симпатичное лицо, короткие светлые волосы, упавшие на голубые глаза и щеки, но не прикрывающие шею. Он сложил руки на груди и оперся на древесный ствол.

– Здесь гидры, – сказала осторожно я. Хоть мужчина и вызывал у меня внутри слабозавывающее чувство опасности, я должна была его предупредить. Чутье подсказывало, что он не очень хороший человек. Но, кем бы он там ни был, смерти в пасти многоголовой твари он наверняка не заслужил.

– Правда? – мужчина удивленно поднял светлую бровь, не выказывая желания приблизиться.

Это слегка усмирило мое чутье, твердящее об опасности. Все-таки я под защитным контуром, что бы это ни значило.

– Уходите, – сказала я, видя, что он не понимает.

– Зачем? – удивился он. Причем вполне реально. Он не понимает, зачем уходить от гидр?..

– Они же монстры и могут вас съесть, – объясняла я, как ребенку.

– Монстры, – задумчиво сказал он, опустив глаза и словно пробуя это слово. – Как тебя зовут, девушка?

– Амелия.

– Амелия, – повторил он. – А знаешь ли ты, кто такие монстры, Амелия? Или как они появляются?

Я посмотрела в глубокие, немного раскосые глаза мужчины, отметив, что в народе он наверняка считается красивым. Однако мне его внешность нисколько не нравилась.

– Понятия не имею, – честно ответила я, слегка заинтересовавшись разговором.

– Из-за магии, – ответил он, проведя рукой по груди, обтянутой рубашкой без пуговиц. – И жестокости. Гидры, которых ты зовешь монстрами, когда-то были просто змеями. Пока один самоуверенный человеческий маг не начал эксперименты по слиянию существ. Он создал их, как своих детей. И бросил умирать, ужаснувшись их виду. Но они выжили и стали новой породой существ, которым нет места в мире. Поэтому они и живут только здесь. Где людям до них не добраться.

– А разве они не жестокие твари, убивающие кого ни попадя? – сложила я руки на груди, копируя позу странного собеседника. – По-моему, как бы печальна ни была история этих существ, именно их кровожадность провоцирует охоту.

– Может быть, – повел плечами мужчина. Так, словно я не сказала ничего важного. – Но кровожадность – еще не повод убивать.

– Как это не повод? – возмутилась я.

– А так. Вот тебе другая история. Вполне правдивая. Молодой и знатный особничий по имени Арабис ухаживал за дивной красоты княжеской женой. Втайне от мужа, само собой. Миледи была прекрасна, как цветок тиаре. И столь же пленительна и редка была ее красота. Особничего можно понять, что он не удержался и сорвал-таки свой цветок любви.

Мужчина говорил медленно, соблюдая интонации и паузы, свойственные речи благородных. Я не могла ошибиться: передо мной стоял не простой крестьянин.

– Но ревнивый муж застукал влюбленную пару, как водится во всех дурных комедиях, – продолжал он. – Злая судьба позволила этому человеку родиться князем, она же наделила его властью карать своих вассалов. Особничий Арабис как раз относился к таким. Волей оскорбленного мужа бедный влюбленный был утоплен в болотах за границей княжества. Его тело даже не вернули матери, оставив гнить в водах Мертвых топей.

Мужчина на мгновение остановился, не отрываясь следя за моей реакцией влажными синими глазами.

– И, несмотря на всю кровожадность этого поступка, ревнивого князя никто не наказал. На него не ведут охоту ловчие, и его не боятся люди. Где же здесь разница?

На мой взгляд, разница была. Хотя, конечно, моя бы воля – князь получил бы свое.

– Разница в том, что он не убивает десятками.

Но мужчина покачал головой, видя, что я не понимаю.

– Гидры тоже.

Он наклонился к траве и что-то поднял с земли. Приглядевшись, я увидела дивной красоты лягушку. Изумрудно-желтую в красное пятнышко. Она была похожа на драгоценный камень.

– Какая красота! – воскликнула я и неосознанно сделала шажок вперед. Всегда любила лягушек, хотя многие подружки презрительно фыркали, замечая в моих руках этих милых созданий. Ну и что, что они холодные и мокрые, они ведь живут в воде! И какие же у них маленькие лапки, тонкие пальчики и забавный беззубый рот!

Я опустила глаза в траву, выискивая другую лягушку. И аж целых две вдруг прыгнули совсем недалеко от меня!

Мужчина слегка улыбнулся, глядя, как я догоняю лягушку.

– Любишь животных?

– А почему бы их не любить?

Я наконец поймала одну и теперь радостно трогала ее за лапки.

Мужчина посмотрел куда-то за меня и нахмурился.

– А как вас зовут, кстати? – спросила я у него.

Синие кристаллы глаз неожиданно потемнели.

– Арабис Сонераль, – он поклонился мне, как положено этикетом княжества, а у меня похолодели руки. – Рад знакомству.

Меня начало мелко трясти. Так это он про себя рассказывал? Я вдруг обратила внимание на странные, чуть раскосые глаза, красивый рот, который казался несколько больше, чем нужно, неловкие движения, когда он касался сквозь рубашку собственных ребер. Все это были мелочи, которые, сливаясь в единый образ, начинали пугать своей жутковатостью.