Тем не менее меровингская Галлия не была «королевством без государства», как Франция первого феодального века, столь любимая Патриком Гири. Государь играл важную роль в улаживании конфликтов. Все подданные ждали, что он исполнит свой долг, заключавшийся не обязательно в том, чтобы воздать всем должное, а прежде всего в том, чтобы выбрать решение, позволявшее восстановить мир, по возможности сохраняя честь, законность и общественный порядок. Это была трудная и опасная задача. Она предполагала, что Меровинги увидят в проявлениях ненависти или дружбы их реальное содержание, то есть поведенческие маркеры, а не только сильные эмоции. Два человека, угрожавших друг другу смертью, могли через несколько мгновений обняться и обменяться дарами, если их спор разрешился.

Письма Брунгильды показывают, что королева благодаря посредническому и судейскому опыту знала: чувства, афишируемые публично, на самом деле просто соответствуют ожиданиям общества. Так что ее жизнь можно описать как историю любви и ненависти при условии, что хорошо понимаешь: к сердечным движениям эти слова отношения не имели. Даже месть была не актом, внушенным страстью, а, напротив, хладнокровно продуманной реакцией.

К несчастью для франкских государей, они не могли ограничиться примирением конфликтующих сторон. Они были еще и участниками масштабных распрей, в какой-то мере вредивших их имиджу. Виной этому был способ наследования франкского трона: если члены одного и того же аристократического рода обычно были связаны узами солидарности, то разные Меровинги всегда соперничали меж собой. Таким образом, во франкском мире, сотрясаемом конфликтами между семьями, царствующая династия выделялась тем, что столкновения происходили внутри нее.

Вспомним, что в 558 г. старому Хлотарю I удалось воссоединить Regnum Francorum. Однако его особо динамичная семейная жизнь была чревата многими опасностями для будущего. Конечно, его короткая связь с тюрингской принцессой Радегундой не вызвала появления потомства до ухода этой дамы в монастырь. Но от брака с Ингундой у Хлотаря I осталось три сына: Хариберт, Гунтрамн и Сигиберт I, а также дочь Хлодозинда. Женой Хлотаря была и сестра Ингунды по имени Aperyнда, подарившая ему нового наследника Хильперика. Некая Хунзина тоже принесла ему сына по имени Храмн. Но последний несколько поспешил вступить в права наследства, предприняв попытку мятежа, и отец беспощадно расправился с ним в 560 г.

Итак, когда Хлотарь I в 561 г. умер, он оставил четырех сыновей — четырех королей, которым предстояло разделить Regnum Francorum. Царила ли гармония в их отношениях? Пусть даже Григорий Турский не говорит ни о каких сварах между Ингундой и Арегундой, три сына от первого брака могли испытывать некоторое недоверие по отношению к единокровному брату. К тому же устранение слабейших было неписаным обычаем при наследовании франкского королевского трона. Но прежде чем приступить к большим маневрам, Хариберт, Гунтрамн, Сигиберт и Хильперик вместе похоронили отца в Суассоне, в базилике, которую тот недавно начал строить на могиле святого Медарда. Меровинги, не всегда щадя жизнь родичей, почитали мертвых.

Может быть, Хильперик опасался, что раздел Regnum Francorum по правилам окажется для него невыгодным? Так или иначе, он сыграл на опережение. Сразу же после суассонских похорон младший из сыновей Хлотаря I совершил набег на дворец Берни и захватил там королевскую казну. Новые финансовые возможности позволили ему купить верность магнатов, и при их поддержке Хильперик вступил в Париж. Оттуда он заявил притязания на часть королевства, некогда принадлежавшую Хильдеберту I. Словом, Хильперик не выступил против идеи раздела как таковой, но обзавелся средствами, чтобы выбрать свою долю.

Хариберт, Гунтрамн и Сигиберт I не пожелали смириться со свершившимся фактом. Трое королей объединили силы, чтобы изгнать единокровного брата из Парижа. Добившись успеха, они сами произвели официальное расчленение королевства. Григорий Турский утверждает, что они взяли карту Teilreiche, вычерченную после смерти Хлодвига, и разделили четыре надела по жребию. Есть основания в этом усомниться, поскольку распределение скорее всего было обусловлено соотношением сил.

Старший из четырех сыновей, Хариберт, получил то, что называлось «королевством Хильдеберта [I]», то есть большой Парижский бассейн, к которому добавлялась изрядная часть Аквитании и Прованса. Хильперик не зря пытался захватить его силой — это была лучшая часть Regnum Francorum, самая богатая фисками, и ее было проще всего защищать. К тому же, получая Париж в качестве столицы, Хариберт становился хранителем могилы Хлодвига и наследником харизмы очень популярного Хильдеберта I. Опасности могли угрожать лишь его южным владениям, а именно Аквитании, где был по-прежнему силен местный автономизм. Хариберту также пришлось побороться, чтобы митрополит Бордоский признал право короля назначать епископов.

В ходе этого великого раздела 561 г. второму сыну Хлотаря I, Гунтрамну, передали территорию, называемую «королевством Хлодомера». Этот Teilreich изначально располагался на средней Луаре, и его столицей был Орлеан. Но поскольку аннексия королевства бургундов изменила географические границы Regnum по сравнению с разделом 511 г., Гунтрамн также получил долины Роны и Соны. Впрочем, этот Teilreich понемногу усвоил название «Бургундия», как будто государство Сигизмунда невредимо перешло в руки франков. В целом территории, полученные Гунтрамном, отличались сильной приверженностью к римской традиции и экономическим процветанием, которым были обязаны средиземноморской торговле. Королю надо было только не слишком доверять местной аристократии, все еще смотревшей косо на франкское господство, и быть осторожным с епископатом, ревниво относившимся к своим прерогативам. Но это были мирные земли для того, кто сумел бы найти к ним подход. А ведь Гунтрамн не был обделен талантами. Чтобы добиться любви новых подданных, он для начала назвал своего новорожденного сына Гундобадом в честь великого короля бургундов, одновременно прославленного законодателя и друга епископов.

Что касается восточной части Regnum Francorum, считавшейся «королевством Теодориха [I]», она досталась Сигиберту I, третьему сыну Хлотаря I. Его официальной столицей был Реймс, но его настоящий центр тяжести находился в средней долине Рейна, потому что это королевство значительно расширилось в направлении Тюрингии, Саксонии и Баварии. По сравнению с другими Teilreiche в этом было больше всего периферийных герцогств, которые требовалось контролировать, и границ, которые надо было охранять. Но Сигиберт, вероятно, сам выбрал эту территорию, которую можно было расширять в разных направлениях, ведь он уже показал свои воинские таланты, приняв участие вместе с отцом в походе 555 г. против саксов. Завоевателям всегда требовались ресурсы, и к восточному Teilreich'у присоединили Овернь и Восточный Прованс, завоеванные королями Теодорихом I и Теодобертом I. Эти земли давали значительные фискальные ресурсы, и на них также жили римские семейства, посвящавшие себя праву и литературе. Королевство Сигиберта I быстро приобрело парадоксальный облик: оно отличалось склонностью к военным авантюрам, ив то же время им управляли педантичные чиновники. В VI в. его название еще не установилось. В равной мере использовались термины «королевство Теодориха», «Бельгия» или «Франкия». Григорий Турский первым обронил слово «Австразия», которое впоследствии прижилось и которое будем использовать здесь мы.