Политика в России полностью закончилась не с приходом Путина. Путин начал борьбу против политики (такой, какой она была в 90-е годы), и в этой борьбе и состояла его собственная политика. Она была направлена не «за», а «против». В этом был ее позитивный и содержательный нерв. Люди довольно ясно представляли, что им надоело, чего они не хотят. И Путин на основе этой легитимации стал ликвидировать то, что раздражало массы. А массы раздражало все, что составляло политику 90-х: реформы, приватизация, либерализм, оголтелый фанатичный антикоммунизм и антисоветизм, западничество, олигархат и его бесноватые СМИ, ослабление государства, растущая угроза распада России. Путин уловил это и не возражал против того, чтобы этого не стало. Народ и Путин нашли друг друга — отсюда бешеный рейтинг, харизма и легитимность Путина. Но ни массы, ни Путин не имели никакой положительной программы. Она была и не нужна — ее с успехом заменяла отмена старой, разрушительной программы и низвержение ее носителей. Чистая диалектика: отрицание отрицания.

Результатом восьмилетней борьбы Путина с российской политикой стала его полная и окончательная победа над ней. Виктория была настолько тотальной, что в 2008 году он совершенно спокойно предложил своим преемником аккуратного, вежливого и малоизвестного молодого человека с хорошими манерами, давая понять — при нем все будет так же, как при мне. Народ полностью согласился, проголосовал — без каких-либо условий или политических программ. «Владимир Владимирович плохого не посоветует», — думал электорат. Что он понимал под «плохим»? Только одно — политику, а значит, он был уверен, что и при Медведеве политики снова не будет. Медведев был при власти четыре года. И что? Политики так и нет. «Значит, — неспешно сопоставляет факты электорат, — Путин все продумал, и все идет по плану».

Но удовольствоваться просто продолжением отсутствия политики было бы чересчур плоско — прикинули, видимо, кремлевские технологи и выдумали новую историю. Эта история состоит, видимо, в том, чтобы повторить столь удачно разыгранный сценарий еще раз. Коварный план (если мы правильно его разгадали) состоял в следующем: на первом этапе правления Медведева инсценируется возврат политики 90-х, но только не по-настоящему (это не нужно, опасно и бессмысленно), а понарошку. Появляются старые клоуны, переодетые в либералов-реформаторов нового поколения — Юргенс, Гонтмахер, Дискин, Белых и пр., и пытаются сделать вид, что политика возвращается. Медведев им подыгрывает, посещает редакцию «Новой газеты», слушает советы олигархов (Авена — Фридмана), нападает на путинские госмонополии. Для чего это нужно? Только для того, чтобы снова все вернуть назад на следующем витке. Для того чтобы народ продолжал оставаться в рамках диалектики отрицания отрицания и не задумывался об отсутствии позитивной программы для страны. Если же массы слишком разнежатся в отсутствие политики, осознают, что политика зла (либеральные реформы) полностью миновала, они могут начать задумываться: что же дальше? А вот это уже излишне, так как, по всей видимости, у власти нет никаких соображений на этот счет. И сама постановка вопроса о будущем — о стратегии, о курсе, о целях — будет явно неудобной. Власти самой понравилось отсутствие политики или, как вариант, приведение плохой политики к ее отсутствию. Это конкретное know-how политического менеджмента в современной России. И пока оно работает, от него никто и не подумает отказаться, все проходит именно в этой же парадигме: «плохая политика» против отсутствия политики (как эрзаца «хорошей политики»).

Таков инерциальный сценарий. Именно в его рамках развивалась индивидуальная судьба Медведева. Оставаясь в границах базовой парадигмы (без политики), он скромно уступает место возвращающемуся Путину и получает за это самое важное: сохранение места в кадровом резерве, «номер 1» в путинской тысяче. В конце концов, он еще очень молодой человек, и 2024 год — не фатальная для него дата, если, конечно, он все 12 лет будет столь же бравым и обаятельным, как сегодня. Однако Медведев может перенервничать, его может попутать бес или он забудется, в какой-то момент приняв игру за реальность. Такое, увы, тоже бывает. Этого будет достаточно для того, чтобы снова запустить в России политику. Давайте рассмотрим гипотетически и этот вариант — «возвращения политики», учитывая, что, скорее всего, этого не произойдет и все рассосется само собой.

Путин, передавая власть Медведеву, а тот, извлекая из пыльных сундуков либеральных марионеток, запустили игру — показали представление. Вот над ширмой возникают картонные Гонтмахер с Дискиным, выкрикивают что-то нечленораздельно-агрессивное про «модернизацию» и «демократизацию», но тут из-за ширмы появляется настоящий Герой (Герой-1) и вместе с Героем-2 режет ножницами плоские фигурки, выбрасывая их в оранжевую урну к Хакамаде, Касьянову и Немцову. Аплодисменты.

И вот здесь что-то может пойти не так. Представим себе, что Герой-2 переходит на сторону бумажных человечков. Миф о близнецах, где часто участвуют брат бессмертный и брат смертный (понятно, кто есть кто в нашей ситуации), распадается, комедия перерастает в трагедию. Бумажные человечки, к которым присоединяются новые бумажные человечки — пожилой Павловский, скабрезный Пионтковский и вся редакция «Эха Москвы» в полном составе, — превращаются в новую голосистую армию, вышедшую из-под контроля владельца цирка. Ожившие куклы под руководством бравого Буратино. Вот это уже будет политика. Снова повторюсь: это маловероятно. Но давайте просто пофантазируем, дадим волю политическому воображению.

Итак, эта весна — последний срок для Медведева, если он хочет вернуть политику в Россию. Этот возврат может состоять только в одном: в демонтаже путинского могущества и соответственно в разрушении того консенсуса между Путиным и народом, в основе которого лежит согласие об «отсутствии политики». В электоральном смысле опорной базы у Медведева нет, так как в любом случае это подавляющее меньшинство — те, кто голосует за «Правое дело» и «Яблоко», а также персонально старая правозащитница Людмила Алексеева. Поэтому речь не идет о выборах. Но нельзя сбрасывать со счетов следующие факторы: активность либералов в СМИ, их влияние в крупном бизнесе (олигархат), экспертное сообщество (в подавляющем большинстве представленное носителями либерального мировоззрения) и поддержку большинства международного сообщества (в первую очередь США), которое с удовольствием видело бы Россию вновь погруженной во внутренние дрязги, как в 90-е. Добавив сюда волю самого Медведева (если она есть), и мы получаем весьма серьезный силовой потенциал, асимметричный в отношении Путина, но имеющий свои собственные козыри. Реальной целью могут стать следующие парламентские и президентские выборы. В конце концов, если все пойдет по такому сценарию, то где гарантия, что 12 лет президентства Путину достанутся по умолчанию?

Если допустить, что так все и будет развиваться, то должна начаться вторая волна политизации. Смыслом этой политизации может стать только разделение общества по формуле: Медведев или Путин; Медведев vs Путин. Только это может вернуть политику в Россию. Все остальное — правые или левые, центристы или радикалы, либералы или социал-демократы — это никому сегодня непонятно, неинтересно и неактуально.