– Там много эротики…

Благовоспитанная Татьяна сразу утратила к «чтиву» всякий интерес. Но в 30-м году в Париже она познакомилась с советским скульптором Дмитрием Цаплиным и увлеклась им. К этому времени «Леди Чаттерлей» выходит и на французском языке. В кругу знакомых почему-то «завихрился» слух, что Лоуренс написал эту книгу о Татьяне и Цаплине. Это не могло быть правдой, но заинтригованная молодая женщина тут же кинулась читать… Ласковые волны Средиземного моря и любовь будили вдохновение. Переводя книгу, она незаметно для самой себя создала первый русскоязычный перевод экзотического романа. Стараниями издательства «Петрополис» книга увидела свет в Берлине в 1932 году. Это суперраритетное берлинское издание Феликс безуспешно искал повсюду – в Нью-Йорке, Мюнхене, Вене – безрезультатно. Но однажды ему повезло. В парижском магазине русской книги на маленькой улочке рю Дарю, где стоит знаменитый собор Александра Невского, в закутке шкафа обнаружил то, что долго искал. Прилетев в Москву, помчался к Татьяне Ивановне, у которой когда-то и кем-то эта книга была «экспроприирована» с заветной полки.

– Господи, мой «Любовник»! – воскликнула обрадованная Татьяна Ивановна. В тот же вечер она поведала другу о том, о чем в Москве никому не говорила, – о переводческом эпизоде своей биографии. Времена были нелегкие, и она понимала, что при случае на родине ей могут припомнить «развратный» роман.

– А не попробовать ли нам издать его в Москве? Времена-то сейчас другие, – рассудил Феликс.

Татьяна Ивановна с сомнением пожала плечами.

В начале 1991 года роман Лоуренса в переводе с английского Татьяны Сухомлиной и с предисловием Феликса Медведева вышел в издательстве «Видео-Асс» тиражом в 100 тысяч экземпляров. Но вот что странно! При таком огромном тираже, удивляется Феликс, он ни разу не встречал в букинистических магазинах это едва ли не самое первое «перестроечное» издание смелого сексуального содержания. Выходит, владельцы откровенного романа о любви простого лесника и замужней богатой дамы до сих пор держат его у себя на книжных полках.

Феликс собрал целую коллекцию переложений этой книги на русский язык, сделанных и другими, профессиональными, переводчиками.

Татьяне Ивановне, много лет прожившей за границей, в 1930 году стоило огромного труда получить советский паспорт, чтобы видеться с родными. Начальники, к которым она обращалась, «сидели с каменными лицами, как шизофреники, словно в каких-то страшных масках, словно нечеловеки… Москва холодная, заснеженная. Люди измученные, плохо одетые, пришибленные, всюду торчат портреты Сталина и его приближенных… Москва странный город. Многие дома разваливаются, их не ремонтируют. Новые же удивительно безвкусные».

Ее столичная жизнь, в конце концов, закончится арестом и долгими годами лагерей, а милые истории из нью-йоркской и парижской жизни сменятся печальными лагерными притчами. Татьяна Ивановна, вдоволь насмотревшись на зверское обращение с несчастными заключенными, по-особенному стала ценить доброе слово. «Оно согревает, дает надежду», – сказала она Феликсу.

… Однажды их гнали по этапу, в лютый холод. «Я выбилась из сил и упала на снег. Подошел конвоир. В таких случаях многие из них просто стреляли. Но тот мне помог подняться и тихо сказал: «Мужайтесь…» Я не поверила своим ушам. Неизвестно, откуда вдруг взялись у меня силы. До сих пор мне кажется, что это слово спасло меня от смерти», – призналась Татьяна Ивановна.

1989 г. Феликс Медведев организовал приезд в Россию потомков знатных дворянских династий. После чаепития у четы Медведевых на Покровке гостей пригласил в себе в мастерскую художник Илья Глазунов. На снимке потомки Пущиных, Небольсиных, Мещерских, Шереметевых, Осоргиных, Голицыных, а также Иван и Вера Глазуновы, Серго Микоян с женой, писатель Юрий Мамлеев, журналисты Андрей Чернов и Алексей Денисов, предприниматель Михаил Бочаров, Феликс и Кирилл Медведевы

… Другой раз, когда их снова отправили по этапу, небольшую группу, около тридцати человек, загнали, как скот, в вагон к «блатным» из обычного лагеря. В этом вагоне везли женщин-убийц. Над страшным входом, как над щелью в Ад, горела свеча, внутри вагона раздавался истерический смех, рыдания, чьи-то крики. Их загнали убивать, «политические» это сразу поняли. Они сгрудились плотным кругом, взялись за руки и закричали во весь голос. И случилось чудо! Капитан Семяшкин, которого знали «политические», и двое конвоиров, проходивших мимо, открыли вагон: «Выходите, этап отменяется!». Женщин спасло простое человеческое участие. К спине Татьяны, чтобы легче было нести «имущество», был привязан медный таз, и на этом тазу осталась глубокая вмятина-шрам от ножа: по тазу полоснули, но не пробили. «Спасибо, капитан Семяшкин!» – крикнула счастливая женщина…

Феликс вдохнул вторую жизнь в творчество и талант этой незаурядной женщины. Он возит ее на свои концерты, организовывает для нее выступления в Центральном доме литераторов, снимает в недавно им придуманной, но уже полюбившейся зрителям телепередаче «Зеленая лампа», которая снималась в его квартире на Покровке в доме 43а. С легкой руки Феликса Татьяна Ивановна становится популярной, почти как в молодые годы, приглашения следуют одно за другим. Она безумно рада, что сейчас, на девятом десятке жизни вдруг снова почувствовала себя настоящей артисткой, привлекательной женщиной, которой дарят цветы, говорят комплименты, восхищаются ее песнями, ее голосом. Она почти влюблена в своего молодого спасителя, огненным вихрем ворвавшегося в остывающую жизнь и подарившего на склоне лет мир ее грез…

Иногда Феликс надолго пропадает – ведь ему нужно столько успеть! Его творческие увлечения сменяют друг друга – правнучка знаменитого фельдмаршала Кира Шереметева, приехавшая в Россию из Америки, Ирина Одоевцева, Нина Берберова, Джуна, Наталья Михоэлс-Вовси, дочь великого артиста… Но рано или поздно Феликс снова объявляется – с розами и ее любимым мармеладом, который она так любит по давнишней детской привычке топить в чае…

Однажды перед Пасхой Феликс приносит расписной кулич.

– Где же вы его достали? – восхищается Татьяна Ивановна, зная, что за ними огромная очередь.

– Места знать надо, – хитро улыбается гость.

Перед началом пасхальной службы в Даниловом монастыре Феликс радостно бросается к Татьяне Ивановне, трижды целует ее – «Христос Воскресе!» Рядом с ним – хорошенькая молодая женщина.

– Это Мила, – представляет он свою юную супругу.

– Боже мой! Какая прелестная! И глаза какие! – восклицает Татьяна Ивановна и целует Милу.

Потом, в один из визитов Феликса, Татьяна Ивановна еще раз призналась, что Мила ей очень понравилась.

– Нет человека, которому бы она не нравилась, – сказал Феликс.

– Она прелестная. И в ней есть одно качество… – она замолчала, подбирая верное слово.