Роуз пожала плечами.

– Наверное, поехала бы в Ист-Энд, – призналась она, потому что вчера вечером читала в интернете об этой части города. Она просматривала единодушные положительные отзывы о новом модном квартале и очень хотела взглянуть на это «альтернативное лицо» Лондона.

– В Ист-Энд? – удивленно покачал головой Саймон Филдинг, словно ожидал чего-то другого. – А куда именно?

– Я не знаю, может, в Шордитч или Уайтчепел. Классные магазины должны быть и на Брик-лейн. Вы там ориентируетесь?

– Я лондонец, – усмехнулся он, – я ориентируюсь здесь повсюду. Вынужден признаться, этот район мне незнаком. Но если вам интересно, я могу вас завтра туда отвезти и составить компанию. Может быть, встретимся около двух? Тогда в нашем распоряжении будет вся вторая половина дня.

– А разве вам не нужно на работу? – нахмурилась Роуз.

– Завтра пятница, и я могу освободиться немного раньше. Кроме того, вы очень важный человек для меня, значит, все же это в какой-то степени рабочая встреча.

– Значит, вы лишь поэтому так со мной любезничаете?

В его глазах промелькнула искорка, а у Роуз перехватило дыхание, когда Саймон наклонился к ней.

– Нет. Мне хотелось бы узнать вас получше, – сказал он и поцеловал ее в щеку. – До завтра, Роуз.

Роуз смотрела на него, и ее сердце бешено билось. Она до сих пор ощущала его прикосновение на коже, ее колени стали ватными от одной только мысли, что же будет, если он поцелует ее по-настоящему. Отталкивать его она бы не стала, это точно. Но может ли она пойти на этот флирт, даже если он столь соблазнителен? Не стоило ли ей рассказать Саймону правду о себе?

«Не забегай так далеко вперед», – успокоила она себя и улыбнулась при мысли о том, что сказала бы ее сестра насчет этого вечера. В конце концов, именно этого она страстно желала для Роуз – отдыха от повседневной рутины и немного удовольствия.

«Для чего Саймон Филдинг подходит как нельзя лучше», – подумала она и закрыла входную дверь со счастливой улыбкой.

Зои потянулась после сна и с удивлением поняла, что лежит на диване в пляжном доме. Она помнила о долгом утомительном возвращении из городка и о том, что хотела немного отдохнуть. Должно быть, она заснула надолго: солнце снаружи стояло уже низко, по дому расползлись сумерки, так что пришлось включить маленькую лампу на прикроватном столике.

Она заморгала от яркого света. Почему же она по-прежнему чувствовала себя такой уставшей, хотя проспала всю вторую половину дня? Наверное, это из-за морского воздуха и непривычной физической активности.

Вздохнув, она откинула в сторону одеяло, прикрывавшее ноги, поднялась и потянулась. Потом отправилась на кухню и заварила чай. Пока закипала вода, Зои смотрела в окно на дорожку, которая вела мимо дома к утесам, и внезапно ей в голову пришла мысль, что Крис в тот вечер, наверное, тоже по ней шел. На какой-то миг она вообразила даже, что снаружи, в сумерках, видит его высокую фигуру, удаляющуюся от дома.

Что ему понадобилось в тот вечер на утесах? И был ли он там один?

Как бы она хотела прочесть показания свидетелей в полицейском деле! Может быть, она тогда…

Какой-то стук отвлек Зои от мыслей.

Казалось, кто-то опрокинул что-то позади дома. Она опрометью бросилась через гостиную, распахнула дверь на террасу и в изумлении застыла.

– Уильям!

Она сразу узнала мальчика, который испуганно взглянул на нее. Наверняка он шатался вокруг дома и случайно опрокинул биту для крикета, стоявшую у стены. Падая, та зацепила жестяную лейку, стоявшую рядом, и та выдала Уильяма. Этот факт был ему явно неприятен.

– Ты хотел зайти ко мне?

Он кивнул, но не стал объяснять ей, почему просто не позвонил в дверь. Впрочем, Зои не стала допытываться, поскольку точно знала, что привело сюда мальчика. Его интересовала Зои и ее история. Любопытство было взаимным. Ей тоже хотелось узнать о нем больше, поэтому она отступила в сторону, приглашая его в дом.

– Я только что заварила чай. Не хочешь чашечку?

Уильям проследовал за ней на кухню, и пару минут спустя они уже сидели друг напротив друга с дымящимися чашками за кухонным столом.

– Мне очень жаль. Это я о вчерашнем вечере, – произнесла Зои, нарушив воцарившееся молчание. – Я наверняка тебя напугала.

Мальчик пожал плечами. Зои не поняла, согласился ли он с ее высказыванием или опроверг его. В его глазах, которые так напоминали глаза Джека, отражалась озабоченность. Он внимательно смотрел на Зои.

– Вам уже лучше?

Зои успокаивающе кивнула и хотела заверить его, что с ней все в порядке. Но что-то во взгляде подростка сказало ей, что она может говорить ему правду.

– Так себе. – Она криво ухмыльнулась. – Мне было тяжело сюда вернуться.

– Из-за вашего брата?

– Приходится много о нем думать, – кивнула она.

Уильям задумчиво пожевал нижнюю губу.

– Мне тоже приходится много думать о маме, – признался он. – Я по ней скучаю.

– И я скучаю по Крису, – сказала Зои. – Но со временем становится легче.

Уильям резко помотал головой.

– Я не хочу, чтобы становилось легче, – ответил он с упрямством и отчаянием. – Если станет легче, возможно, я ее забуду. А я этого не хочу.

Зои кивнула, потому что слишком хорошо знала эти чувства. Она ощутила угрызения совести в тот день, когда обнаружила, что не все время думает о Крисе. В день, когда мысли о брате чуть глубже ушли в ее подсознание, повседневность снова вернулась в обычное русло. Между тем она осознала, что это нормально, когда скорбишь. Но она все еще очень хорошо помнила, насколько болезненным было это освобождение.

– Ты никогда ее не забудешь, – успокоила она его. Поколебавшись секунду, она все же задала вопрос, который все время вертелся в ее голове: – А как все случилось?

Уильям развернул чашку в руке.

– Ее машина вылетела с трассы и свалилась вниз под откос. Ее вытащили еще живой, но вскоре она умерла в больнице.

На какое-то время оба замолчали, и Зои видела, как меняется лицо мальчика.

– И знаете, что самое плохое? – Он сжал руки в кулаки и прямо-таки выпалил слова: – Ее некоторое время не было, и она возвращалась ко мне. Чтобы забрать меня. Они с папой собирались развестись, и мама должна была забрать меня с собой в Нью-Йорк. Поэтому папа ругался с ней несколько недель. Он хотел, чтобы я остался жить с ним, но я уехал бы с ней. Она ведь моя мама. – В его голосе звучали злые нотки, но затем в нем появилось отчаяние, когда Уильям продолжил: – У меня больше не было возможности сказать ей, как я ее люблю. И что мне ее ужасно не хватает, когда ее нет рядом.

Сердце Зои сжалось.