Обычно Комиссаров употреблял этот столик для долгой задушевной беседы. Федор Александрович, как опытный чиновник, давно заметил, что если человек сидит за официальным столом, он напряжен и насторожен, а если ему предложить чай в глубоком кресле за низеньким столиком, он настраивается на более дружественный лад.

Относительно Сапарчи это правило не действовало. Он предпочитал сидеть за столом, из-за которого были видны только его могучий торс и бицепсы, а низенький столик с беспощадной ясностью подчеркивал высокие колеса его инвалидного кресла и клетчатый плед на исхудавших коленях.

Те м не менее Сапарчи одним движением пальцев подкатил свое кресло к столику, и Комиссаров тяжело уселся напротив него.

– Уважаемый Сапарчи Ахмедович, – сказал ему Федор Комиссаров, – как вы знаете, мой Комитет расследует убийство полпреда Российской Федерации Владислава Панкова и главы «Авартрансфлота» Хизри Бейбулатова. И у нас есть такая версия, что это было сделано, чтобы вы могли получить обратно «Авартрансфлот».

От такого вопроса Сапарчи слегка растерялся. Дело в том, что он отдал бы любые деньги, чтобы убить Хизри Бейбулатова, но так получилось, что это сделали другие люди.

Взрыв был самым настоящим терактом, и это знали все. Более того, все знали имена исполнителей, потому что после того, как полпреда РФ выкинуло из разорванной машины и он лежал, умирая, на обочине, к полпреду подошли три человека и всадили ему, каждый, по пуле в голову. Эти три человека проделали все это под видеокамеру, и чтобы никто не ошибся, они сняли маски. В результате получился такой рекламный ролик боевиков. Люди переписывали его с мобильника на мобильник.

– Под машиной полпреда взорвалась ФАБ-250, – напомнил Комиссарову Сапарчи. – Всего таких взрывов было четыре, и следствию прекрасно известно, что все эти бомбы ставили люди Арсаева.

– Да, – согласился москвич, – но именно вы предупредили Арсаева о времени и маршруте следования. У нас есть показания.

Сапарчи Телаев не знал, есть ли у Комиссарова такие показания, но он понимал, что было бы желание, а показания будут. Для того, чтобы изготовить показания, достаточно было отловить на базаре любого человека и отвезти его на авиабазу в Бештой. На авиабазе в Бештое были специальные собаки с вырванными зубами. Эти собаки предназначались для того, чтобы кусать мужчин за разные дорогие им части тела. Если бы Федора Комиссарова завезли на авиабазу в Бештой и оставили там на два дня, то за эти два дня он успел бы наговорить на четыре пожизненных срока.

– Сколько? – спросил Сапарчи.

– Миллион, – ответил Комиссаров, – полпред все-таки.

– Миллион это бы стоило, если бы я хоть пальцем притронулся к полпреду, – возразил Сапарчи, – триста тысяч.

– Семьсот тысяч, – сказал Комиссаров, – вы общались с Вахой Арсаевым. У нас есть документальное свидетельство, что вы подарили ему бронированный «Мерс».

Они сошлись на пятистах.

* * *

Сапарчи Телаев очень не любил ваххабитов. У него с ними была непримиримая вражда. Вражда эта началась еще в то время, когда Телаев не был бизнесменом, а был авторитетом.

Он считался авторитетом достаточно долго, и в девяносто четвертом, когда Джамалудина не было в Бештое, он даже помогал решать проблемы Зауру. На этом основании он любил повторять, что является крышей Заура, хотя всегда очень тщательно следил за тем, чтобы Заур этого не услышал.

В двухтысячном году на самой окраине Бештоя был пункт приема металлолома, и в этот пункт таскали все, что федералы оставили в горах Чечни, а там было довольно много металлолома. Пункт этот был под крышей Сапарчи.

Как-то двоюродный племянник Сапарчи сидел в этом пункте и принимал металлолом, когда к воротам подъехал грузовик. В кузове грузовика лежали остатки вертолета, а из кабины грузовика выпрыгнул Ваха Арсаев.

Ваха тогда еще не был так знаменит, как впоследствии, но он считался эмиром Бештойского района и был, разумеется, в федеральном розыске.

Ваха поздоровался с племянником Сапарчи – его звали Джамал, – и предложил купить у него металлолом. Джамал заглянул в кузов, и ему показалось, что дело нечисто. Какой-то вертолет был слишком аккуратный. Обычно вертолеты привозили в мешках.

– Откуда эта рухлядь? – спросил Джамал.

Ваха засмеялся и сказал, что это не забота Джамала. Из его ответа Джамал понял, что вертолет совершил аварийную посадку, и так как ему не очень хотелось связываться с Вахой, он заплатил ему деньги, но на всякий случай записал номер машины.

Ваха уехал; а через два часа к воротам подъехали два особиста. Они разыскивали списанный вертолет, который ночью кто-то порезал на части, да и продал с базы, и оказалось, что это был тот самый вертолет, который ваххабиты продали Джамалу. Особисты опознали вертолет и потребовали у Джамала сказать, кто был продавцом, и Джамал, чтобы отвязаться от них, назвал им номер грузовика.

Вот особисты поехали обратно на базу, а по пути завернули на рынок, и надо же такому случиться, что они увидели, как возле кафе напротив рынка тормозит этот самый грузовик. Из грузовика вышли трое и пошли в кафе.

Особисты очень обрадовались. Они зашли в кафе и увидели, что оно полно народу. Трое посетителей как раз усаживались за столик ближе к выходу, и по их повадкам было видно, что они пользуются тут некоторым авторитетом.

Старший из особистов, лейтенант Гавриленков, подошел к людям из грузовика и спросил у того, кто постарше:

– Это твой грузовик?

– Мой, – ответил Ваха Арсаев, встал и выпустил в Гавриленкова две пули в упор.

История эта наделала много шуму. Тягали Джамала, тягали хозяина кафе и всех посетителей (впрочем, посетители ничего не помнили и никого не узнавали). Спустя четыре дня газета «Новости Пензы» написала, что уроженец их города лейтенант Гавриленков ценой своей жизни остановил грузовик, груженный тонной тротила и спас от взрыва Бештойский рынок, и на основании этой статьи Гавриленкову дали Героя России.

Вот все успокоилось, и прошел месяц, и еще другой, и Сапарчи передали, что его ищет эмир Бештойского района Расул.

– Кто такой эмир Расул? – удивился Сапарчи.

– Его раньше звали Вахой Арсаевым, – ответили ему.

Ваху Сапарчи знал очень хорошо. Когда-то Ваха работал в бригаде наперсточников, которую Сапарчи крышевал.

На следующий день Сапарчи встретился с Вахой, и эмир сказал ему:

– Твой родич поступил не по понятиям. С тебя миллион за то, что он сдал мусорам тех, кто привозит ему товар.

Сапарчи удивился и сказал:

– Эй, Ваха! Ты у нас специалист по понятиям или по Аллаху? Если ты теперь эмир и Расул, так и думай об Аллахе, а не о бабле!

Тогда Ваха усмехнулся и сказал:

– Твой родич предал бойцов за веру. Он сдал их кяфирам, и за это с тебя штраф в миллион долларов.