* * *

К счастью, кабинет был пуст. Кендра двинулась прямиком к скрытой двери. Ее руки тряслись, когда она отодвигала гобелен. Только когда дверь отворилась, она почувствовала сомнение, коварный страх, который крался по ее спине.

Путешествие во времени. Абсурд. Невероятно. Но вот она стояла тут, застрявшая посреди невероятного. Отказавшись от версий об опухоли мозга, психическом расстройстве или розыгрыше, Кендре пришлось поверить в то, что она только что провела утро в девятнадцатом веке.

Теоретически путешествие во времени возможно. Альберт Эйнштейн выдвигал теорию о том, что гравитация была достаточно сильной, чтобы гипотетически вызвать искривление в пространственно-временном континууме, заставив время в прямом смысле закольцеваться. Были сумасшедшие любители научной фантастики, которые даже верили, что в мире существуют естественные гравитационные горячие точки, которые могут создавать такой водоворот пространства и времени и позволять людям путешествовать во времени. Но это научная фантастика, черт возьми.

Конечно, проводились эксперименты, которые, в принципе, доказали, что путешествие во времени возможно. В 1971 году ученые Дж. Хафеле и Ричард Китинг поместили невероятно точные атомные часы, которые обладали возможностью измерения времени с точностью до миллиардной доли секунды, на авиалайнеры, летевшие со скоростью 600 миль в час. Используя точно такие же атомные часы, установленные для сравнения в Военно-морской обсерватории США, они зафиксировали, что на часах на борту лайнеров наносекунды времени были одновременно набраны и потеряны. То есть, если бы кто-то находился на борту лайнеров, он бы мог на наносекунду оказаться в будущем и снова в прошлом.

Но между путешествием на наносекунды и века большая разница. Такое не может быть возможным. Однако раз она стояла сейчас здесь, она наверняка столкнулась с одной из таких предположительно существующих гравитационных горячих точек. Вероятно, это могло объяснить непроглядную темноту, головокружение, боль… ощущение того, что ее тело распухает и растворяется, исчезает?.. И, если в проходе скрывался такой водоворот, он и был ее обратным билетом.

В этой теории было много несостыковок, Кендра понимала это. Например, если бы за этой дверью скрывался такой водоворот, то, наверное, герцогу приходилось бы регулярно сталкиваться с потоком людей, которые неожиданно появлялись и так же неожиданно исчезали. Но она не хотела думать об этой несостыковке. Она просто хотела домой.

Все же Кендра медлила, прежде чем скрыться за этой дверью. Все у нее внутри сжалось от неприятного чувства тревоги. Это был мучительный процесс с физической точки зрения. Невыносимый. Но не это вселяло в нее нерешительность. Она готова была вынести эту боль, если знала бы наверняка, что в итоге сможет вернуться в свое время.

В этом и был вопрос: вернется ли она домой? Или же ее унесет глубже в прошлое или дальше в будущее? Будущее она бы еще пережила. Но что, если она окажется в семнадцатом веке? Пятнадцатом веке? Этот век по крайней мере знаменовал начало современной эпохи.

Кендру удивила абсурдность ее мыслей. Вчера, если бы кто-то сказал ей, что она будет волноваться по поводу перемещения куда-то во времени, она бы посмеялась и засомневалась бы в здравом уме такого собеседника. Теперь же это ее здравый ум был под вопросом.

Она запустила пальцы в волосы, выпрямила спину. Хватит тянуть. Она глубоко вдохнула и подошла к двери.

Лестничный пролет утопал в темноте.

Но это была не та абсолютная, неестественная тьма, с которой она столкнулась прошлым вечером.

Было холодно.

Но это был обыкновенный холод.

Она медленно поднималась по лестнице, желая, чтобы темнота сгустилась, температура упала, а проход вновь обрел те сверхъестественные свойства, которые она ощутила в тот раз, но так и не поняла.

Чувствуя себя немного Дороти в ее ярко-красных туфельках, Кендра закрыла глаза и задержала дыхание.

Нет места лучше дома, это точно. Она отказалась от своего дома, когда создавала себе новые документы и банковские счета, когда поставила перед собой цель убить сэра Джереми. Может, это карма?

Ей казалось, что голова закружилась. Появилась надежда… и тут она поняла, что гул в ее ушах был вызван не какой-то паранормальной электромагнитной заряженностью в воздухе, а тем, что она до сих пор задерживала дыхание. Чувствуя себя ровно настолько глупой, какой ее считала Сара, она со свистом выпустила воздух и облокотилась на холодную каменную стену. Головокружение сменила ярость.

«Это сумасшествие! Просто настоящее сумасшествие!» – подумала она, поднялась еще на несколько ступеней и отчаянно ударила ладонью о каменную стену.

– Твою мать!

Она заставила себя продвинуться еще немного наверх и остановилась. Закрыла глаза. Ничего.

– Где, черт возьми, этот дурацкий водоворот? Ну же! – Она подумала о своей матери, докторе Элеаноре Янке, которая как раз пыталась открыть секреты мироздания в Швейцарии.

– Ну и ну… Мамочка, у меня для тебя сногсшибательная новость. Тебе понравится. Ты…

– Эй. Кто здесь?

Кендра замерла на месте. Голос раздавался сверху. За ним послышался звук приближающихся шагов.

Она мысленно обдумала возможный побег. Без вариантов. Спустя секунду свет забрезжил на стене, а затем из-за угла появился и герцог Элдриджский с масляной лампой в руке.

– Мисс Донован? – Он остановился и удивленно поднял брови, разглядев молодую женщину, стоявшую на несколько ступеней ниже. Из-за ее испуганного вида он смягчил свой тон. – Вот так сюрприз!

– Извините, я… – Кендра не знала, как объяснить свое присутствие в проходе. Один раз ей это с трудом удалось. Но второй? Это уже было подозрительно.

Элдридж посмотрел на нее с любопытством:

– Не извиняйтесь. Это просто приятное стечение обстоятельств. Хотите чаю?

Кендра растерянно моргнула:

– Что?

– Чаю. Я попросил принести. Пойдемте, дорогая. – Он не стал дожидаться ее ответа и принялся спускаться по лестнице. – Не отставайте, мисс Донован, – сказал он весело, не оглядываясь назад.

Ошеломленная Кендра последовала за ним сквозь дверной проем. Последний раз, когда она была в этой комнате, та была пустой, если не считать камин. Сегодня он был полон горящих бревен, и в воздухе стояла легкая дымка. Над каминной доской висели две овальные картины, портреты женщины и ребенка. Те же женщина и ребенок, заметила Кендра, что и на картине в кабинете.

За исключением готических окон, пропускавших в комнату дневной свет, все стены были заставлены книжными шкафами. Здесь также был стол, менее элегантный, чем тот, что стоял на нижнем этаже, и его поверхность была почти что не видна под стопками с книгами и кипами бумаг. Рядом стояла пара деревянных стульев. Но взгляд все же привлекал не стол, а два длинных станка. На них располагался странный, беспорядочный набор оборудования, инструментов и приспособлений. Кендра увидела отблески меди и глянцевое мерцание бронзы.