– Ты что, до сих пор не поняла, что я не поддаюсь на твои слезы? Ты только добьешься того, что я буду еще более последовательным в своих поступках.

Мелани вскочила на ноги.

– Ты самый жестокий человек на свете!

В обычной ситуации Джастин не обратил бы внимания на это обвинение, но его рассердило, что сестра обвинила его в присутствии Пенфордов. Он резко ответил:

– Если ты так считаешь, Мелани, то ты просто совсем не знаешь мужчин.

Она возмущенно посмотрела на него сквозь слезы.

– Я тебя ненавижу!

Повернувшись, она выбежала из комнаты. Мисс Пенфорд последовала за ней.

Виконт, очевидно, вовсе не смущенный происшедшим, спокойно заметил:

– У Мелани сейчас трудный возраст, не обращайте внимания. Еще стаканчик портвейна, милорд?

Джастин кивнул. Пенфорд взял графин со стола и налил себе и гостю.

– Я должен извиниться за то представление, которое разыграла здесь моя сестра, – хмуро сказал Джастин. – Она любит использовать слезы как оружие против меня.

– А почему бы и нет? Слезы так хорошо действовали на ее бабку и деда, что, естественно, стали ее излюбленным средством. – Пенфорд отпил глоток. – У вас есть все, что нужно?

Джастин улыбнулся.

– Нет, кажется, все мои желания предвосхищаются.

– Моя дочь прекрасно ведет дом. Мне удивительно повезло.

Джастину вспомнились ее слова насчет отвергнутых поклонников.

– Я удивляюсь, что какой-нибудь воздыхатель не увел вашу дочь от вас.

– Несколько мужчин пытались свататься, но у них ничего не вышло.

– И кто же эти отвергнутые джентльмены?

– Роджер Чедвик, отпрыск сэра Сесила Чедвика, был ближе всех к цели.

Джастин прищурился.

– Я его не знаю, – сказал он, сразу же почувствовав явную неприязнь к этому джентльмену.

– Прекрасный молодой человек, – уверил его Пенфорд со странным выражением, несколько озадачившим Джастина. – Честно говоря, я не совсем отказался от надежды, что Роджер еще может убедить Джорджину выйти за него.

Неприязнь Джастина к Роджеру Чедвику заметно усилилась.

– Скорее всего, Рэвенстон, вы знаете только двух из отвергнутых Джорджи женихов. Это лорд Плимптон и граф Инглэм.

Черт возьми! Так вот почему эти джентльмены говорили о ней с такой злостью! Так она их отвергла! Теперь эта пара упала еще ниже в глазах Джастина.

– Особенно Инглэм. Он никак не мог поверить, что Джорджи откажется от столь заманчивой партии, как он сам, и сердито потребовал, чтобы она назвала причины.

Джастин не мог удержаться от улыбки.

– Не сомневаюсь, ваша дочь выполнила его желание со своей обычной прямотой.

– Да, именно так. Инглэм был так разъярен ее нелестным – но абсолютно верным – отзывом о его характере, что я уже начал опасаться, не хватил бы его удар. С того момента он порочит ее, где только может.

Да, теперь Джастину все было ясно. Пенфорд замолчал, словно бы не зная, как начать, затем сказал:

– Как вы знаете, моя дочь очень хотела бы дать приют вашей сестре в нашем доме.

Хотя Джастин начинал все больше проникаться этой идеей, он вежливо сказал:

– Я не могу допустить, чтобы Мелани так вас стесняла.

– Но я совершенно не возражаю.

Джастин посмотрел на него с сомнением.

– Ну конечно, я прекрасно понимаю, что вас волнует, – продолжил Пенфорд. – Вы заботитесь о благе вашей сестры, и это весьма похвально. Вы не захотите даже всерьез рассматривать эту идею, пока не будете абсолютно уверены, что девочка в хороших руках.

– Я нисколько не сомневаюсь в ваших достоинствах, – любезно произнес Джастин. Пенфорд иронически поднял бровь.

– Вы сомневаетесь в достоинствах моей дочери?

– У меня есть некоторое беспокойство, что она окажет нехорошее влияние на мою сестру.

– Да, Джорджи имеет сильное влияние на нее! – заверил его Пенфорд. – И я говорю это отнюдь не из отцовской гордости. Если бы она не взяла Мелани под свое покровительство, ваша сестра, боюсь, стала бы просто невыносимой.

– В таком случае, я искренне благодарен вашей дочери. – Джастин не мог отрицать, что в присутствии мисс Пенфорд Мелани показала себя с лучшей стороны, чем когда-либо раньше. Ее оживленность и интерес к различным вещам просто поразили его.

– И потом, без Джорджи ваша сестра не развила бы свой ум. – Это заставило Джастина насторожиться, и он холодно сказал: – Чего бы я совершенно не хотел, это чтобы Мелани стала «синим чулком».

– Почему? – спросил Пенфорд.

– Они такие... такие скучные, – запинаясь, произнес Джастин.

– Неужели? – Пенфорд вопросительно поднял брови. – Но вы не казались скучающим во время сегодняшнего разговора с Джорджи.

Совершенно сбитый с толку, Джастин открыл было рот, потом закрыл его. Какое там, этим вечером он и думать забыл о скуке! Он не мог припомнить, чтобы когда-либо еще так интересно проводил вечер.

– Но я не считаю вашу дочь «синим чулком».

– Вы произнесли это как комплимент, но Джорджи вряд ли так бы его восприняла.

– Скорее всего, нет, – с улыбкой согласился Джастин.

– Если у вас нет ничего срочного, что требовало бы вашего присутствия в Лондоне, лорд Рэвенстон, я бы предложил вам остаться в Пенфилде на две-три недели, чтобы вы могли понаблюдать за вашей сестрой в обществе Джорджины. Я уверен, что это поможет развеять все ваши подозрения.

Приглашение было очень заманчивым, хотя желание Джастина остаться в Пенфилде имело довольно мало общего с беспокойством за Мелани.

– Тогда, вернувшись в Лондон, вы сможете быть уверены, что вашей сестре пребывание здесь не принесет никакого вреда. Более того, вы согласитесь, что это лучшее место для нее.

– Наверное, я останусь.

– Я буду очень рад вашему обществу, – заверил его Пенфорд со странной улыбкой, смысл которой был непонятен Джастину.

Хотя получить такое приглашение было заветным желанием Джастина, у него вдруг мелькнула мысль, не имеет ли виконт на то какие-то свои скрытые причины. Впрочем, Джастин так и не мог придумать, что бы это могло быть. Может быть, Пенфорд рассчитывает убедить его поддержать радикальный билль о правах замужних женщин на имущество?

Но это ему не удастся.

Джорджина долго не могла уснуть, думая о Рэвенстоне. Его извинения перед обедом были столь искренними, что не могли не покорить ее. Почти весь вечер он был таким милым и обходительным, что, несомненно, очень тронуло ее.