class="p1">— Катя, объясни, товарищу Тихому, все нюансы, — выделяя каждое слово сказал Собкин и встал со стула, — а я пойду оформлять запрос.

— Сделаю товарищ лейтенант, — ответила Катя.

Подсела ко мне поближе и начала читать скучную лекцию, по юриспруденции. Которая затянулась, на долгие полчаса. Не, а что? Много нового узнал. И разницу между кладом и находкой и как поступать если что-то из вышеперечисленного нашёл. Всё теперь знаю. Осталось всё оформить как надо и через полгода, если не найдётся хозяин вещей, можно владеть монетами по собственному усмотрению(но лучше сдать государству). О, как! А я уже про двадцать пять процентов размечтался. Оказывается есть другое решение.

Катя сидела и молчала. Ждала, что я скажу. А я что? Конечно согласился. Правда кое-что сказал, не подумав. За что получил, ещё один недоумённый взгляд. Но я уже привык к этому. А Катерина, по моему, снова убедилась в моей неадекватности. И сделала, для себя, какие-то выводы. И ведь просто пришли в голову слова из фильма «Бриллиантовая рука», а я взял и произнёс их, с дуру:

— Только Катя, прошу все драгоценности принять по описи. Ну там, чтобы всё как положено: опись-протокол, сдал-принял, отпечатки пальцев…

Балбес! Что ещё можно сказать? Инвалид-затейник блин. Пенсионер-шутник фигов. Никто, в это время, мои шутки не поймёт. Особенно Катя. Она же комсомолка и чужого не возьмёт, даже под страхом смертной казни. Кто меня за язык-то тянул? А Катерина обиделась. Сидит и молчит. Смотрит куда-то в сторону. Надо что-то срочно придумать.

Глава 9

Спас меня, как ни странно, лейтенант Собкин. Он уже пришёл и стоял за дверью в Ленинскую комнату. И, как мне кажется, слышал весь наш разговор. Стоило мне задуматься: «Что же делать, в этой ситуации?» — ведь, по идее, я обидел девушку своим недоверием. Как этот хороший человек, вошёл и начал прямо с порога нахваливать меня:

— Молодец Тихий! Так и надо. Это по нашему! А ты Катя, учись у этого умника, — а сам мне подмигивает глазом, типа «не боись» и сдерживает усмешку, — вишь как в Брянске комсомольцев учат. Во всём нужен порядок — особенно, в таких щекотливых делах, как находка. Как говорил великий товарищ Ленин: «Социализм это учет и контроль, плюс электрификация всей страны». Читали? Найдите и почитайте! Кстати, вы хоть заявление написали?

Катя, мельком посмотрела на меня и, подскочив с места, развила бурную деятельность. Листок бумаги, казалось, появился прямо из воздуха, а следом и чернильница с ручкой. Отодвинув в сторону газеты мы, по очереди, под диктовку лейтенанта, стали писать необходимую бумагу.

Когда написали и отдали заявления лейтенанту, я даже облегчённо вздохнул. Но, Собкин испортил настроение. И ведь, вроде бы, ничего не сделал. Только спросил, как бы невзначай:

— Тихий! А откуда ты, так хорошо, знаешь карту калужских дорог?

Знал ведь, что спросят. Знал и готовился к этому, но всё равно прозвучало неожиданно. А ответ у меня давно готов. Только настроение не то, чтобы переть буром и отстаивать свою правду — как я её вижу. Поэтому ответил нейтрально:

— С чего это вы взяли товарищ лейтенант?

— Да мне вон Катерина все уши прожужжала, что ты ни разу не сбился с правильного пути. Как будто бы всю жизнь, ездил по этой дороге. Удивительно, не правда ли?

— Ничего тут удивительного нету, — отвечаю я, — и если бы некоторые товарищи и, можно сказать, боевые подруги, были более внимательными, то и вопросов не возникло бы.

— Поясни, — попросил лейтенант, усаживаясь поудобнее на стул.

— А что тут пояснять? — я попытался, наоборот, расположиться на стуле, как можно более расслабленно, чтобы создать доверительную обстановку, — всё, лично для меня, понятно. Никакой дороги и тем более дорожных карт, я не знаю. И не знал никогда. Только вот Катя забыла, наверное, что дорога там идёт одна! И других не наблюдается. Так?

Я посмотрел на девушку, как бы требуя подтверждения. Но она сама, не вставая со стула, ответила мне:

— Это так! Но откуда ты мог знать куда поворачивать на развилках? И в городе ориентировался, как у себя дома!

— Да ну нафиг! — я с удивлением посмотрел на Катю и ответил, — извините, но географическим кретинизмом никогда не страдал. Если мы с тобой пришли с запада, то обратно будет восток. Против этого, надеюсь, никто спорить не будет? А развилка это развилка! У неё всего два направления. Берёшь и поворачиваешь, на ту что ближе тебе по направлению и всё. Легче лёгкого.

Лейтенант и Катерина посмотрели друг на друга. Ага, блин. Хрен вы прораба, на такой ерунде словите. Против меня, чтобы в чём-то обвинить, надо более серьёзные аргументы иметь. А это так — чихнуть и растереть. И не такое мимо проходило. Тут всё, как у товарища Суворова — наглость и напор.

Не знаю, как и что там будет, но по моему, я смог их переубедить. Тьфу, блин! Время позднее, а пожрать нечего. И денег нету. Может к Катерине в гости напроситься? Или у Собкина денег занять до первой зарплаты? Нет, ну а что? Я тут, понимаете ли, стараюсь, машину ихнюю доставляю в целости и сохранности. А как накормить героя, так все сразу разбежались по кабинетам. Я, между прочим, взрослый ребёнок и питаться мне надо хорошо. Сейчас чего-нибудь придумаю.

Посидел-посидел и надоело. Никто не идёт, никому я не нужен. Выскочил в коридор и сразу в кабинет к Собкину. Прямо с порога заявляю:

— Товарищ Собкин, дайте в долг двадцать рублей!

Не быть этому человеку генералом. Такое удивление на лице, не может быть у высокого начальства. Чтобы добить добавляю:

— Жрать охота, а денег нету. К тому же поздно. Все магазины закрыты. Если и удастся где чего приобрести, то только в ресторане.

— Подожди, не части, — лейтенант вытянул вперёд руку, прерывая меня, — разве Катя тебя не покормила?

— Когда? — пришлось изобразить удивление всем своим видом, — сначала из машины не выпускала, потом во всякой ерунде подозревала, а теперь вообще одного в комнате оставила. Хоть бы чаем напоила.

Тут дверь в кабинет Собкина приоткрылась и оттуда выглянула моя спутница. В одной руке она держала газетный свёрток, а в другой чайник. Меня она не видела, дверь загораживала, зато лейтенанта сразу заметила и спросила:

— Товарищ лейтенант, а вы Вилора не видели? Я тут ужин сообразила, а его на месте нету?

— Заходи Катя, — усмехаясь сказал Собкин, потом, показав на меня, добавил, — здесь он. Деньги с меня требует. В счёт будущей находки.