Опять разговор о боли. Она не покажет своего невежества. Дженна торопливо выпила второй бокал и отставила его. Сначала показалось, что вино не произвело никакого эффекта. Только когда Саймон обнял ее и начал целовать, пульс ее пустился вскачь, и она почувствовала приятное головокружение.

После этого Саймон взял ее за руку и повел к кровати, одну за другой ладонью гася свечи, пока комната не погрузилась в полумрак. Только в камине горел низкий огонь. Подойдя к кровати, Саймон развязал пояс и распахнул халат, пряча сильно травмированное правое колено. Повернув Дженну к себе, он развязал атласную ленту у ворота ночной рубашки. Скользнув по плечам, батист светлой лужицей лег у ее ног, открыв взору все тело. Его горящие сапфировые глаза расширились от нетерпения. Взгляд скользил по изящной шее к груди, узкой талии, животу, изгибу бедер.

– Бог мой, как ты хороша, – произнес Саймон хриплым от желания голосом.

Его пальцы следовали тем же маршрутом, что и глаза. Когда его руки коснулись ее груди, у Дженны перехватило дыхание, лоно обдало жаром. Саймон притянул ее ближе, и она таяла в его руках.

Его атласный халат холодил ее хожу, не в силах погасить лихорадку в крови. Сердце Саймона стучало совсем рядом. Его торопливый гипнотический ритм отдавался в ее дрожащем теле. Саймон положил ее руку на восставшее мужское естество, и Дженна изумленно выдохнула, когда оно ответило на ее прикосновение.

Сбросив халат, Саймон поднял ее на руки и положил на кровать. Голова у нее кружилась. Шампанское подействовало. Оно затуманило ее взгляд, когда Саймон притянул ее ближе, бормоча ее имя. Ободренная и опьяненная его мужской силой, Дженна обняла Саймона и провела рукой по его спине. Когда она коснулась его тугих ягодиц, его тело конвульсивно дернулось и задрожало. Он застонал, прижимая ее к себе, шелковистые завитки волос на его груди щекотали ее.

Кто этот загадочный человек, за которого она вышла замуж, этот мужчина, столь сильный и зрелый и все же способный на такую невероятную нежность? В ее объятиях он казался непосредственным и почти уязвимым. Ее сердце разрывалось от любви к нему.

Саймон снова поцеловал ее, сначала сдерживаясь, потом все горячее. Эффект был головокружительный. Его язык приоткрыл ее губы, у него был привкус вина. От прикосновения его рук к ее груди жаркие волны покатились сквозь ее живот и бедра. Когда его губы последовали за рукой, Дженна выкрикнула его имя.

Она грезила об этом с той минуты, когда Саймон обнял ее в саду в Мурхейвен-Мэноре. Теперь ее восхитительная фантазия становится реальностью, и самое смелое воображение не может сравниться с прикосновениями этих горячих губ, сомкнувшихся вокруг соска, болезненно набухшего под ласками языка.

Дженна выгибалась ему навстречу. Казалось, ее тело жило собственной жизнью и рвалось к нему в пылу страсти. Из горла вылетали хриплые судорожные вздохи. Она не могла вынести сотрясавшей ее дрожи. И когда ее рот приоткрылся с очередным стоном, горячие губы Саймона накрыли его. Сливаясь, их стоны распаляли ее кровь, и ее движения приближались к неведомому эротическому ритму.

Сердце Дженны неистово застучало, когда пальцы Саймона, скользнув по изгибу шеи, путешествовали по ее груди, и почти остановилось, когда его руки прошлись по ее животу и внутренней части бедер. Она затаила дыхание, когда он развел ее ноги, и напряглась. Что он подумает о ее экстравагантном поведении?

– Все в порядке, – пробормотал Саймон. – Расслабься, Дженна.

Она сделала, как он велел. Он исследовал мягкие влажные завитки между бедрами, которые она раскрыла навстречу его медленным ритмичным ласкам, отзывавшимся внутри болезненным жаром. Они становились интенсивнее, ритм ускорялся. Ее дыхание участилось, когда его пальцы проникли глубже, еще глубже! Его губы сомкнулись вокруг пика соска, дразня, его языком. Посасывая, Саймон слегка прижал твердый бутон зубами, и Дженна хрипло застонала. Звук был настолько чужой, что она едва узнавала собственный голос.

Потом была боль, но роскошная боль, когда его умелые пальцы скользили в ней, покрытые первой росой ее пробуждения. Так, значит, разговор шел об этом мучительном экстазе, который пронизывал ее тело восторженным блаженством, какого она и вообразить не могла?

Но нет!

Внезапно Саймон остановился и пристально посмотрел на нее, его грудь тяжело вздымалась, в затуманенных страстью глазах отражались тлеющие в камине угольки.

– Держи меня, Дженна, – задыхаясь, проговорил он.

Она притянула его ближе, и он вошел в нее. Дженна вскрикнула, но он заглушил звук поцелуем, сомкнув вокруг себя ее ноги.

Дженна дрожала от наслаждения и боли, он погрузился глубже, зажигая пожар в ее лоне. Она подстроилась под его ритм, и Саймон на мгновение замер, их сердца стучали в унисон. Но миг неподвижности был недолог. Они цеплялись друг за друга в безумии пьянящего забвения.

Ее руки, кажется, действующие по собственной воле, скользили по его влажной коже, лаская, благоговея, исследуя потаенные уголки мускулистого тела с бесстыдной откровенностью. Какой шокирующий пыл он пробудил в ней! Какую примитивную силу, с которой она не могла справиться в объятиях этого мужчины! Но что бы это ни было, это было завершением того, что она чувствовала с первой встречи с Саймоном в Мурхейвен-Мэноре. Все правильно. Это не только слияние тел, это слияние душ.

Когда она взяла его лицо в свои ладони, он откинул голову и сквозь зубы проговорил:

– Сейчас, Дженна… пожалуйста… Я прошу тебя… сейчас…

Дженна пробормотала его имя, и он со стоном двинулся глубже. Потом, содрогаясь в конвульсиях экстаза, наполнил ее своим семенем.

Застонав, Саймон уронил голову ей на плечо и, тяжело дыша, обнял.

Дженна больше не испытывала головокружения. Зрение стало почти четким, но все тело пульсировало. Прошло какое-то время, прежде чем его жаркий рот нашел ее губы, потом Саймон приподнялся на руках, не выходя из нее.

– Тебе хорошо? – пробормотал он.

Его теплое дыхание щекотало ей ухо, и она кивнула.

– Было очень больно?

– Немного, – ответила Дженна. Она испытала неземное блаженство, поэтому солгать ничего не стоило. – Но потом… ох, Саймон! – прошептала она. Как нежно он все это проделал!

Он снова обнял ее, потом мягко отстранился, хрипло вздохнув.

Дженна ласково, поглаживала его, но когда ее пальцы скользнули по его плечу, он напрягся. Ее рука коснулась какой-то неровности, еще чувствительной, судя по его реакции.

В комнате было почти темно. Только угольки еще тлели в камине, но и в их свете Дженна разглядела грубый шрам ниже ключицы. Рана была недавняя и глубокая.

– Саймон, что это? – выдохнула она.

– Пустяки, – ответил он. Сняв ее руку со шрама, он поднес ее к губам и поцеловал сначала ладонь, а потом пальцы, мягко лаская их.