– Грязный?

– Выпил, наверно?

– Да так, немного… ну, как тут? Скоро купим?

– Теперь скоро.

– Сколько впереди?

– Человек двести пятьдесят. Не больше.

– Хорошо…

– Ты тут испачкался в чем-то…

– Спасибо… да… надо же…

– Подруга твоя так и не пришла.

– Не пришла?

– Не-а.

– Наверно, что-то случилось… или дело какое…

– Садись… подвиньтесь, парень сядет. Он стоял здесь.

– Спасибо…

– Теперь очередь вся дворами идет. Милиция попросила всех во дворах стоять. Чтобы не мешать на улице.

– Понятно…

– Практически два двора осталось просидеть, и все…

– А отпускают быстро?

– Да. Там четыре продавца.

– Четыре? Это хорошо.

– Да…

– Молодой человек, я попрошу вас, мне вот так удобней…

– Пожалуйста, пожалуйста…

– Вот хорошо так… спасибо… знаете, у вас тут вот песок…

– Ага… да…

– Фууу… ну вот, хоть облаками заволокло.

– Скоро дождь будет.

– Грозу обещали.

– А вы поставьте вот сюда.

– Спасибо.

– Володя!

– Хочешь бутерброд, Люсь?

– Давай.

– А там всегда так. Они себе-то получше какой, а нам – фигу…

– Ага…

– А эти гоняют и гоняют. Целый день! Все футбол только на уме…

– Воронцов его фамилия… Воронцов…

– Спасибо… спасибо…

– Какое же безобразие… сволочизм просто…

– Я думаю, она щас подойдет…

– Может быть…

– Володя! Я кому говорю!

– Вы не стесняйтесь, чего тут…

– Скажите, а тут переклички не было за мое отсутствие?

– Нет.

– Хорошо…

– Правда, тут многие ушли, фамилии свои отдали другим.

– Ясно…

– Тут уже и спекулянты появились.

– А где их нет…

– Говорят, в первой сотне фамилия стоит пятнадцать рублей.

– Недурно… господи… как голова болит…

– Перегрелся?

– Немного…

– Жили-то беднее, слов нет, но добрее как-то… добрые люди были. А щас просто каждый себе норовит…

– Светлана Яковлевна.

– Как здорово. А я – Игорь Иванович.

– Тоже неплохо.

– Володя!

– Как бы его там эти хулиганы не задели… вон, вон как носятся, как угорелые…

– А переходят часто?

– Знаете, тут теперь дворами переходят.

– Правильно. Чего лавочками… дворами удобней…

– Удобней…

– Мудачье, бля…

– Заняла за ним, подхожу, а он говорит – вы, говорит, здесь не стояли! Во как!

– Дурак какой-то.

– Не дурак, а хулиган просто…

– Крошки брось туда… и бумажку…

– Тяжело все-таки.

– Тут еще двор ничего. А в том и лавочки поломаны…

– Сережа, не надо там.

– А я ничего…

– Теперь немного осталось…

– Я уж боялся, что все купили.

– Ничего, на нашу долю хватит.

– Хватит… хватит…

– Я там немного проработала совсем…

– Ну, это неплохое место.

– Конечно. Но скучно, правда.

– Володька! Ну что за дрянь за такая!

– А я видел в универсаме забавную сцену…

– Да?

– Да. Стоит очередь гигантская. А на лотках на этих – пусто…

– Пусто?

– Пусто. А за стеклами видно, как сосиски фасуют. Гору целую.

– Так…

– И после раз всю гору на лотки!

– И что?

– А как рыба-пиранья! Раз, раз, и нет ничего! И снова пустота и очередь спокойная, спокойная такая…

– А я видел, как две женщины колбасой дрались.

– Наверно, удобно очень… ха, ха…

– Такой вареной, за два девяносто…

– Ха, ха, ха!

– Подвинься, он сядет…

– Закурить не будет?

– Есть… вот…

– Спасибо…

– Трикотажная.

– Аааа… это хорошо…

– Помидоры там. Здесь их не бывает никогда.

– «Ростов» – нормально. У него канал сквозной.

– А это что?

– Ну, когда записываешь, слушать можно, как пишется.

– Нормально…

– Мендельсон.

– А мне кажется – Вебер.

– Нет. «Песни без слов».

– Сень, подкинь хлебца…

– На…

– Во, порядок.

– Ой, оса… отгони…

– Не бойсь, не укусит…

– Они сами этого хотят, понимаете?! Сами!

– Двигайтесь, двигайтесь, пожалуйста…

– Это еще ничего… бывают и побольше…

– Вон он.

– Мне немного. Я попробую только.

– И не торопится… чудак…

– «Шарп» тоже будь здоров. Ватт тридцать. Штуки три стоит, если не больше…

– «Джи Ви Си» тоже тридцать ватт. Приемничек, все путем…

– Хохма старая…

– Володя!

– Да я не ради себя покупаю. Сын просил. Он в армии.

– Просто подонок…

– Они напишут, ждите!

– Почему, могут и написать. Сейчас вон как спекулянтов прижимать начали…

– Ааа… им все равно…

– Ну на хуя?

– Да ладно, подумаешь…

– Епт, стояло, не мешало никому…

– Валя, Валь…

– Старый, старый такой…

– А за молодых она не захотела?

– Так она баба с расчетом.

– Сейчас все хитрожопые пошли… нет чтоб по любви, как в старое время…

– Где там… все модные…

– Хуйня все это…

– А Блохин все на полузащиту оглядывался. И вечно недоволен был. Все ему не так…