По общим очертаниям это были люди, но стоявшие ниже животных моего мира.

Свет на экране изобразил символ. Раздался звук. Лежавшие на койках поднялись и встали возле своих дверей. Едоки уронили миски и тоже подошли к дверям.

Но лишь немногие вышли из своих комнатушек, выстроились в проходе и прошли под тем балконом, где стояла я. Остальные остались на месте, не выражая никакого нетерпения или недовольства, что их оторвали от еды и от отдыха.

Символ на экране снова растаял в бегущем свете, и я задумалась над своим непосредственным будущим. Совершенно ясно, что мне не пробиться через дверь, теперь плотно закрытую.

Ни в одной из камер внизу не было признаков Айлии. Оставалась секция за светящимся экраном. Я не знала, что там и за выходом под моим балконом, куда ушли Серые. Увидит ли кто из оставшихся, если я спущусь вниз? Я не решалась сделать это и боялась коснуться мозга Айлии.

Но мне не дали времени на размышления. Если меня привело сюда что-то вроде прикосновения к мозгу, то сейчас были приняты другие меры воздействия со стороны правителя этой подземной территории. Без всяких предупреждений я была схвачена чем-то, что никак не поддавалось моим попыткам освободиться. Я могла только моргать глазами, а все тело обратилось в камень, как в детских сказках.

Плененная этой неизвестной мне силой, я смотрела, как четверо ожидающих повернулись и пошли опять-таки под балкон, но не исчезли там, а поднялись ко мне на платформе. Один прицелился в меня из какого-то орудия наподобие арбалета. Оковы, держащие мои руки и ноги исчезли, и я получила способность двигаться. Они направили меня на платформу и спустили вниз, напротив экрана.

Зрелище этого экрана отсюда, а не сверху, внушало страх. Он был полностью чужд мне, однако, вокруг было что-то знакомое — сила влияния, управляемая Мудрой женщиной, но она направлялась не на меня и не была частью потока, приведшего меня сюда.

В сопровождении стражей я прошла через арку экрана. Тут не было камер, а только помост с четырьмя ступенями.

Вокруг помоста стояли небольшие экраны. Из них только два светились. Перед каждым экраном была установлена наклонная панель с кнопками и маленькими рычажками. Я с растущей тревогой вспоминала рассказы о приборах колдеров.

Перед каждой панелью было сиденье.

Люди в сером сидели перед освещенными экранами, положив руки на панели, как бы готовясь в любой момент нажать кнопки, если понадобиться.

На самом помосте стояло нечто, сразу же привлекшее мое внимание: высокий столбообразный ящик из прозрачного кристалла, а в самой его середине стоял человек из Эскора. Я его сразу узнала! Он не только был Древней расы, он был тем магом, которого я видела во сне.

Он был похоронен, но не мертв! Из вершины кристалла тянулись вверх серебряные нити, все время трепетавшие и кружившиеся. В глазах человека был жестокий блеск, страшное по интенсивности требование, сила этих глаз давила на меня. В эти несколько секунд он пытался сломить меня, подчинить своей воле. Я знала, что представляю для него ключ к освобождению, и он привел меня сюда только ради этого.

Возможно, он и добился бы своего, если бы я сразу уступила его требованию, но моим ответом был почти автоматический отказ.

Никто из моего рода не подчинялся силе.

Если бы он просил, вместо того, чтобы применять силу… Но его потребность в свободе была слишком велика, он не мог просить, когда все живое вне его хрустальных стен объединилось с врагом, по его мнению.

Серебряные нити дико тряслись, когда он пытался сделать из меня рабыню, вещь.

Я услышала изумленный крик. От одной из панелей поднялся человек, наклонился вперед, вглядываясь в пленника в кристалле, а затем посмотрел на меня. Изумление в его лице быстро перешло в возбуждение, а потом в удовлетворение.

Он в той же степени отличался от Серых, как и я, но не был из Древней расы, и он не имел никакой Власти. Это я увидела с первого взгляда. Но в лице его были жизнь и разум, а вместе с этим и отчужденность, которая показывала, что это не человек, а только его подобие.

Он был на голову выше своих слуг, тощий, но не скелетоподобный, как они. Ни лицо, ни руки его не были серыми, но на нем была такая же серая, плотно прилегающая одежда, как и у слуг, отличавшаяся лишь замысловатым гербом на груди, выполненным в желтом, красном и зеленом цветах. Его блестяще-черные волосы, густые и довольно длинные, как у салкара, были зачесаны назад за уши и касались плеч, но по его лицу я видела, что это не морской разбойник, прошедший через Врата: его черты были резкими, угловатыми, широкий, выдающийся вперед нос придавал ему сходство с птичьей маской, какие носили в сражениях фальконеры.

— Женщина!

Он коснулся кнопки на панели, подошел ко мне и, уперев руки в бедра, стал разглядывать меня сверху донизу с таким наглым высокомерием, что я разозлилась.

— Женщина! — повторил он.

Он взглянул на пленника и опять на меня, но уже не удивленно, а задумчиво.

— Не такая, как та…

Он махнул рукой к другому краю помоста. Я не могла повернуть голову, так что увидела только край плаща. Это был плащ Айлии.

Она не шевелилась, и я подумала, что ее держит та же сила, что теперь держала меня.

— Итак? — обратился он к пленнику. — Ты, значит, хотел воспользоваться ею? Однако ты не пытался сделать это с другой. Какая же разница между ними?

Человек в кристалле даже не взглянул на него, но я чувствовала глубокую ненависть, волной хлынувшую из его тюрьмы.

Ненависть эта замораживала, а не жгла. Такую ненависть я иногда чувствовала у своих братьев, но она не была все же такой неистовой.

Его захватчик обошел вокруг меня. Я не могла повернуть голову, чтобы видеть его: но хорошо знала, что он не может сразу заметить Власть, как заметил ее пленник, поскольку сам лишен этого дара.

Эта мысль дала мне искру уверенности, хотя, видя пленника, я мало на что могла надеяться.

Как он признал во мне колдунью, так и я признала в нем больше чем колдуна — мага, каких теперь не существовало в Эскоре и никогда не было в Эсткарпе, где Мудрые женщины тщательно контролировали все знания, оставшиеся как раз от таких безрассудных искателей запретного.

— Женщина, — повторил чужак в третий раз, — ты на нее рассчитывал. Похоже, она нечто большее, чем кажется, хотя она грязная и усталая. Если она окажется хоть чуточку родной тебе, мой недруг, то сегодня поистине ночь удачи, и счастье улыбнулось мне!

Он кивнул стражникам, и те окружили меня, хотя и не подошли вплотную. Видимо, существовал какой-то барьер.

— А теперь, мы поместим тебя в безопасное место, девушка, пока не настанет время заняться, решением твоей загадки.

Стражники теснили меня по ступеням, пока я не оказалась в противоположном от входа конце комнаты, позади пленника в кристалле, так что мы больше не видели друг друга. Затем стражники остановились, из пола поднялись четыре хрустальные бруса, каждый толщиной в мое запястье. Они поднялись выше моей головы и запылали. Сила, удерживающая меня, исчезла, но протянув руку я убедилась, что между брусьями существует невидимая сила-стена, и я заперта внутри этих стен.