– Что?! На, – протянула телефон Николаеву.

– Сергей, привет! – Жора, как всегда, жизнерадостен и бодр. Во характер!

– Куда прикажешь твоего зверя доставить?

Николаев на пару секунд потерял дар речи.

– Сергей, ты там? Не поверишь, у меня в плаще оказалась, в кармане. Так куда кошку привезти? Сидит у меня на вещах и орет – вас, видимо, требует.

– Мы сами заедем, – решительно ответил Николаев. – Говори адрес.

– Кошка у Жоры, – пояснил он, и Дарья восторженно захлопала в ладоши. – Непонятно, как там оказалась. Говорит, вытащил ее из кармана плаща. Едем?

– Едем! – ответили остальные хором.

* * *

Прошло неполных семь часов с момента, как он открыл глаза в здешнем Кемерово... и вот они снова дома – квартира как-то сразу стала уютной. Дарья сходила вместе с Николаевым по магазинам, и вот уже и чайник правильный, и фильтр для воды, и чай, и посуда, и все-все-все.

Словно и не было ничего – ни потопа, ни ужаса, ни пропавшего с лица Земли вида «человек разумный». Просто переехали в другую квартиру. И только к вечеру Николаев начал припоминать. Все – от момента, как дирижабль повис над городом, охваченным паникой, и до момента, как удалось выловить из воды всех, кого еще можно было спасти – и на каждую лодку выбросили мешки с запасами воды и продовольствия, и прочего – вот что, значит, он возил по двадцать раз на дню последние несколько дней – и не только он, похоже, на том грузовичке столько было не увезти. Вот для чего пригодились герметичные контейнеры и шары-поплавки.

Теперь Николаеву не казалось, что все это лишено смысла. Что нет смысла спасать и обеспечивать всем необходимым всех тех, кто вот-вот исчезнет непонятно куда.

– Ты во что любишь играть? – спросила Мария, после того, как зашла на кухню и объявила, что переезд окончен, ура.

Николаев не сразу нашелся с ответом.

– Ну играть, играть. Бильярд? Боулинг? Может, игровые автоматы? Тут рядом много всего. Говори, что любишь.

– Да ни во что, – признался Николаев. – Пиво иногда выпивал, на выходных после работы. И все.

Мария покивала.

– Даша, ты как, ходить еще можешь? Вот хитрая! – Дарья показала им фантик от одной из «волшебных» конфет и рассмеялась. – Ну, значит, помогай. Сейчас мы его поднимаем и идем выяснять, что он любит, кроме дома и семьи, да? Должна же быть у него тайная страсть! Кошка, ты с нами?

Кошка приоткрыла глаза, едва слышно мяукнула и отвернулась.

– Ну и ладно, нам больше достанется, – Мария подала руку Николаеву. – Подъем!

* * *

Он открыл глаза и уселся в постели. Судя по часам, без пяти четыре утра. Мария сидела за столом, в этой комнате два письменных стола, и читала. Обернулась – странно, выглядит такой свежей! – и подсела на краешек дивана.

– Хорошо мы тебя вчера укатали, – улыбнулась она. – То, что нужно. Помнишь, что было?

Помнил. И бильярд пробовал, и дартсы, спорт смелых и ленивых, и прочее. А понравился больше всего боулинг. Там они и остались, чуть не до часу ночи. Помнил еще, что Дарья заснула прямо там, в баре – и переживания, и просто усталость, и он нес ее домой на руках. Спать ее Мария сама укладывала. Я сама буду за ней ухаживать, если нужно ее раздеть или одеть. Для тебя это пустяки, никаких посторонних мыслей, а она очень расстроилась бы потом. Я видела, как она смотрит на себя в зеркало там, в ванной.

– Помню, – признал он. – А ты что не спишь?

– Уже выспалась. Там, у Даши. Ей что-то тревожное приснилось, надо было остаться. Не грей голову, с ней это бывает после сброса. Дала ей мишку под бочок, сама на полу устроилась, и все в порядке. Завтра и не вспомнит.

Николаев протер глаза. Точно, выспался. И картины минувшего конца света не пугали уже, и не давили.

– Помогло, – она взяла его за руку. – Я поговорить хотела. Мы с тобой чуть меньше месяца знакомы, но я сразу почувствовала, в том еще лесу, что не случайно встретились. И Даша сразу захотела с тобой остаться. Ты и сам сказал потом, что мы семья, и мы с ней так же думаем.

Он держал ее за руку. Она посмотрела ему в глаза и кивнула.

– Хорошо, что молчишь. Сам научился глупости не говорить? – она улыбнулась. – Не обижайся, я шучу. Быстро все случилось, но здесь вообще все быстро. И жизнь, и смерть. Расслабляться некогда, а жить все равно хочется. Тьфу, опять меня понесло! Ты не сказал пока, что мы с ней хотим услышать. Только подумай, прежде чем сказать. Сам понимаешь, ни меня, ни ее не обманешь. Тс-с-с! – она прижала палец к его губам. – Я же сказала, подумай. Торопить не будем. Но если нам тут еще миллион лет вместе болтаться, я хочу чувствовать себя человеком. Вот тогда точно сама не свихнусь, и другим не дам.

Она поцеловала его, забрала книгу и ушла.

Через десять минут они уже оба сидели на кухне, говорили ни о чем и пили чай, у Марии чай, особенно черный, выходил теперь отменно. А еще через час появилась Дарья. И стало ясно – конца света как и не было, жизнь продолжается. Необычная, но жизнь.

– Откуда дирижабль? – улыбнулся дядя Гоша. – Знаешь, долго объяснять. Да и не умею я, это пусть Федя объясняет. Может, лучше сам посмотришь?

– В смысле? – не понял Николаев. Он не успевал за событиями: прошли всего сутки, а у него вновь были обе машины – и «козлик», причем такой же ухоженный, в отличном состоянии, и грузовичок. Близнецы тех, предыдущих – только номера другие. Жора оказался администратором что надо: ему говорили, что нужно, он отвечал «ясно», и... делал. Нет, ну машины, квартиры, вообще все подобное – это понятно. Но дирижабль? Такие строили в начале двадцатого века, Николаев не поленился посмотреть в энциклопедии.

– Завтра пятница, – пояснил дядя Гоша. – Ничего срочного нет. Я сейчас напишу на бумаге, что надо сделать, а ты сделай. Ничего особенного, немного поездить на поезде. На электричке. Можешь девочек с собой взять, если им интересно. Просто сделай все так, как написано – и поймешь.

Николаев улыбнулся.

– Хорошо, дядя Гоша. От Федора есть новости?

Георгий Платонович покивал.

– Много новостей. Кое-что я уже передал Даше, она у нас теперь главная по архивам. Самое главное он сам расскажет. У нас сейчас одна задача: найти двенадцатого. Если Федя не ошибается, двенадцатый где-то здесь, среди нас. Конец света будет не очень сложный, за пару дней все подготовим. Не так, как в этот раз было, почти две недели все готовили.

– Откуда вы знаете, какой именно будет конец света? Или это тоже к Федору?

– К нему, – согласился Георгий Платонович. – У него все бумаги. Кроме Винни-Пуха, ридикюля и Фединого портфеля, у нас ничего не было, а записей столько, что приходилось чем-то жертвовать. А теперь, когда компьютеры есть, совсем другое дело. Ты не давай Даше работать по четырнадцать часов, хорошо?