Девочка замечала, что по выходным Вольфганг начинал вести себя как-то иначе. Он заметно нервничал, легко раздражался и никогда не задерживался в бункере дольше, чем на пять минут, а иногда и вовсе не появлялся весь день. Тогда Наташе приходилось съедать сэкономленные и отложенные заранее съестные припасы и сдерживать то и дело подступающую панику. Похититель мог попасть под машину, сломать ногу, его могли арестовать, в конце концов… Что тогда будет с ней?

По будням же Вольфганг обычно проводил вечера с Наташей. Они играли, читали книги и разговаривали.

Когда Вольфганг принес девочке школьные принадлежности, Наташа была счастлива. Первым делом она вырвала лист бумаги и начала писать письмо родителям. Приклопиль оставил ее наедине с собой, и девочка еще полночи придумывала текст послания родителям. Она хотела зашифровать в нем свое местоположение, рассказать, что с ней все хорошо, успокоить и попросить о помощи… Вольфганг пообещал отправить его, но на следующий день он появился с перебинтованной рукой. Оказалось, что «заказчики» чуть не убили его, когда узнали о письме, и отправить его не удалось. Наташа поверила, у него ведь правда рука была перебинтована.

«Бывали дни, когда тревога о родителях занимала меня больше, чем собственный страх. Я часами размышляла о том, каким образом подать им весточку, что я, по меньшей мере, жива. Чтобы они не теряли надежду. Чтобы они не прекращали меня искать. Первое время в застенке каждый день, каждый час я ждала, что вот-вот распахнется дверь, и меня спасут»

(Наташа Кампуш)

Этот молодой и красивый мужчина, правда, делал все возможное, чтобы Наташе было хорошо. Не в его силах было сделать лишь одно: освободить ее. Ежедневно в семь утра дверь открывалась, и небытие Наташи заканчивалось. В комнате вспыхивал свет, рождалось некоторое подобие жизни. Первой просьбой девочки стали часы. Непременно старого образца: со звонким будильником и гулко тикающей секундной стрелкой. Точно такой же будильник стоял у ее бабушки в пекарне Зюсенбрунна. Эти часы помогали пережить тринадцать часов тьмы в подполе. Когда свет в подвале выключался, пять квадратных метров буквально утопали во мраке. Ни единого луча солнца, ни звука, только едкий, убивающий уши треск вентиляционной системы. В этот момент казалось, что мир исчез. В такие моменты Наташе начинало казаться, что она сама исчезла. Именно поэтому ей были жизненно необходимы часы, предмет, который будет напоминать ей, что она существует.

– Что-нибудь еще? – привычно поинтересовался Вольфганг у девочки на прощанье.

– Купи мне, пожалуйста, бутылку Францбрандвайн, – отважилась наконец попросить Наташа.

– С ума сошла? – возмутился Вольфганг.

В конце концов он все же согласился принести ей алкоголь. Этой настойкой для растираний всегда пользовалась бабушка Наташи. Крепкий запах, который исходил от бутылки, обладал удивительным свойством перемещать во времени. Одного только вдоха хватало ей для того, чтобы представить себя за прилавком пекарни, почувствовать крепкие объятия бабушки, вдохнуть аромат сладких специй, смешанный с крепким запахом настойки для растираний.

Когда мозг лишается какого-то органа чувств, долгое время он не может осознать этого. Более восьмидесяти процентов информации человек получает посредством зрения. Если лишить человека на короткое время способности видеть, мозг просто не будет знать, что ему делать. Он привык перерабатывать определенный объем информации, а сейчас его нет. Что делать? Нужно как-то себя занять, чем-нибудь развлечь. Очень скоро мозг начинает посылать в мозг фальшивые зрительные сигналы, которые легко могут трансформироваться в подобие галлюцинаций. Тринадцать часов в сутки Наташа оставалась наедине со своим миром фантазий, который в эти часы работал на полную катушку. Она представляла то, чем могут быть сейчас заняты ее родные и близкие, о чем они говорят и что будет с ней дальше.

То и дело Наташа прокручивала в голове события последних дней. Обида на похитителя в такие моменты многократно преумножалась. Девочку начинали душить беззвучные рыдания, которые все труднее было сдерживать. Тогда Наташа пыталась представить себе маму. Она буквально видела то, как женщина с ее неподражаемым жестким и холодным голосом велит ей собраться и не плакать.

Один день сменялся другим. Время шло, но ничего не менялось. Жизнь за пределами бункера начинала казаться сном, фантазией, чем-то совершенно нереальным. Ей все сложнее было представить мать, а обида и тотальное одиночество сводили ее с ума. Похититель был непреклонен. Как бы ни умоляла его Наташа, ровно в девять вечера он выходил из бункера, не забыв при этом выкрутить лампочку. Пять квадратных метров моментально погружались в непроглядный мрак, выносить который было уже невозможно.

– Когда тебе будет восемнадцать, будешь иметь право решать, а пока ты ребенок, – где-то на окраине сознания продолжал звучать голос матери. Девочка силилась представить себе то, какой она будет через восемь лет. Сильная, смелая и стойкая женщина – такой она хотела быть в восемнадцать лет. Такая не будет больше плакать, не будет терпеть унижений. В такие моменты казалось, что девочка буквально черпает силы из этого образа, он придавал ей желание жить и бороться. Тогда Наташа пообещала себе, что как только ей исполнится восемнадцать, она вернет свою жизнь себе и больше никому не позволит диктовать ей свои условия.

***

«Я узнал, что Наташа пропала, потому что в тот же день мне позвонила ее мать. По правде говоря, я не очень-то этим обеспокоился – я был в курсе, что они поссорились, мне рассказала об этом ее мать. Я думал, что Наташа хочет лишь напугать маму, и на самом деле не волновался до следующего дня, когда она так и не нашлась. Тогда начался кошмар»

(Альберт Кох, отец Наташи Кампуш)

Полиции стало известно об исчезновении Наташи Кампуш лишь вечером 2 марта 1998 года. Уже на следующий день об этом сообщили во всех новостных выпусках. Была объявлена масштабная операция по поискам пропавшей девочки. Принципиально было сделать все возможное в самые кратчайшие сроки, так как в абсолютном большинстве случаев играют роль лишь первые три дня. Шанс на то, что ребенка найдут живым по истечении этого времени, ничтожно мал.

Для маленькой Вены этот случай стал беспрецедентным. В полицию стало поступать бесчисленное количество звонков. Люди рассказывали о том, что видели похожую девочку в автобусе, магазине, на перекрестке…

«Мы испробовали все. Педофильские круги в Нидерландах, соответствующие сайты в Интернете. Но мы так и не обнаружили какой-либо существенной зацепки. Никаких подозрительных связей. Ничего».

(Начальник австрийского отделения Интерпола

Херберт Бушерт)

«Нет другого такого дела по исчезновению человека, где прилагались бы подобные усилия по поискам. Мы действительно сделали все, что в человеческих силах».

(Рудольф Кёниг)

За всем этим потоком ложных сообщений поначалу даже не заметили информации, поступившей от матери двенадцатилетней девочки, учившейся в той же школе, что и Наташа. Девочка по дороге в школу видела то, как на улице, по которой должна была пройти Наташа, приблизительно в нужное время стоял белый фургон марки Mercedes. Вот это уже была более или менее серьезная зацепка. Полиция стала методично искать все белые фургоны этой марки. Несколько сотен домов пришлось обойти полиции, чтобы только попытаться ухватиться за эту зацепку. Но и эти поиски не принесли результатов.