Глаза Маркфильда были прикованы к ее лицу с момента, когда она появилась в дверях, и теперь его сердце было так взволнованно, что готово было вот-вот разорваться. Почти невозможно было поверить, что это видение красоты скоро станет его женой. Ричард решил, что, как только они поженятся, он увезет ее от всей суеты и пустой болтовни, вызванных поспешной свадьбой, и сделает все, что в его силах, чтобы завоевать ее любовь. Он окружит ее такой преданностью, что она не сможет сопротивляться. Так уговаривал он себя, чтобы окончательно не потерять самообладание.

И теперь его нареченная стояла, готовая принести все необходимые клятвы, и, хотя он изо всех сил старался поймать ее взгляд, чтобы послать ей ободряющую улыбку, она отказывалась смотреть в его сторону и не сводила глаз с молитвенника, который викарий держал перед ней.

Итак, с бессмертного и освященного обращения «Возлюбленные мои» началась церемония венчания. Монотонное бормотание священника, смущавшее ее ощущение руки Маркфильда так близко от ее собственной… Но потом все это отступило, и все существо Хелены наполнили возвышенные слова священного текста.

Одна за другой с языка викария слетали сакральные фразы, а затем:

— Берешь ли ты, Ричард Александр Генри, эту женщину?

И громкое и уверенное «да» Маркфильда.

— Берешь ли ты, Хелена Луиза, этого мужчину?

И ее робкое, шепотом:

— Да.

Затем ее отец выступил вперед и вложил ее руку в руку Маркфильда, который, все еще тщетно стараясь поймать ее взгляд, обещал любить и беречь ее, и она повторила те же слова. И тогда Маркфильд надел на ее палец кольцо.

Молитва, псалом, еще молитвы. Последнее благословение, и, наконец, все было кончено. На горе или на радость, она и Маркфильд были обвенчаны!

Ричард привлек ее к себе и, наклонившись, запечатлел на ее губах первый поцелуй мужа.

Сердце Хелены стучало так сильно, что готово было выскочить из груди. Она подняла лицо вверх, чтобы получить желанно сладкое прикосновение его губ, но не смела посмотреть ему в глаза, чтобы он не прочел в них истинную силу ее чувства к нему. Смущенная, в последний момент Хелена отвернулась и стала блуждать взглядом поверх голов присутствующих.

И тут внезапно внимание молодой женщины привлек яркий блеск цветного драгоценного камня в головном уборе, украшенном перьями. Она всмотрелась в его обладательницу и узнала сильно накрашенное лицо леди Рейчел Каммингс. Хелена почувствовала, как ее охватывает холодная ярость. Значит, он дошел до того, что пригласил на свадьбу свою любовницу, чтобы нанести своей будущей жене самое сильное оскорбление! А еще обещал «оставить всех остальных»!

Сердито дернувшись, она едва почувствовала губы Маркфильда на мочке правого уха и, не думая о последствиях, вырвалась из его объятий и напомнила опешившему священнику, что они еще должны расписаться в журнале.

Граф, смущенный неожиданной переменой в поведении Хелены, которое до того момента было холодным и отстраненным, приписал это нервам. Когда она вошли в ризницу, он повернул Хелену к себе.

— В чем дело, дорогая? — спросил он с тревогой. — Ты плохо себя чувствуешь?

— Я совершенно здорова, благодарю вас, милорд, — ответила она слегка дрожащим голосом и, повернувшись к викарию, попросила пригласить свидетелей.

— Пожалуйста, скажи мне, что тебя тревожит, — обратился к ней Ричард, как только священник вышел. — Если у тебя болит голова, я могу устроить…

— Уверяю вас, что моя голова в полном порядке, — прервала она резко. — Должна сказать, что сейчас она намного яснее, чем час назад!

— Я не совсем тебя понимаю. Надеюсь, что ты не хочешь сказать, что уже начинаешь жалеть о нашей свадьбе?

— Сомневаюсь, что вас бы очень огорчило, если бы я и жалела, милорд, — пожала плечами Хелена. — По крайней мере, мне ясно, что вы не имеете намерения соблюдать клятвы, которыми мы только что обменялись!

Он отступил от нее, покраснев от гнева.

— Ради Бога! — воскликнул он в изумлении. — Что ты имеешь в виду?

— Сомневаюсь, что Бог придет на вашу защиту, милорд, — сухо заметила она. — Вам лучше обратиться к вашей любовнице!

— К моей любовнице? — Совершенно сбитый с толку, Ричард машинально взъерошил себе волосы. — Не представляю, что…

Но в этот момент достопочтенный Олдридж вернулся в ризницу в сопровождении графини и Джайлза Витли, и граф был вынужден прервать свои протесты и сконцентрировать внимание на подписании метрической книги.

В дальнейшем у молодоженов не было возможности остаться наедине, поскольку всю дорогу от Ганновер-сквер обратно в Стэндиш-Хаус их открытый экипаж сопровождали большие толпы народа. За свадебным обедом они сидели рядом друг с другом, но за едой разговор согласно этикету должен был ограничиваться банальностями, а потом в течение всего дня им было не до разговоров.

Улыбаясь и приседая в реверансе каждому из ста пятидесяти гостей, выстроившихся в ряд, чтобы их поздравить, Хелена вздохнула с большим облегчением, когда последний гость наконец удалился через двойные двери, ведущие в столовую. Она поняла, что худшие из ее страхов позади, — по крайней мере, презренная леди Каммингс не была приглашена на прием!

Ричарду, у которого от бесконечных рукопожатий и похлопываний по спине болели голова и плечи, казалось невозможным пробиться сквозь толпу, обступившую Хелену, и предложить ей устроить небольшой перерыв для себя. Она выглядела довольной в окружении пустоголовых гуляк, которые, по его мнению, были здесь только в надежде договориться с ней о тайном свидании. Как бы ему хотелось всадить пулю в каждого из них!

— Так вот ты где прячешься, старина! Уже устал от бремени брака?

Отбросив невеселые мысли, Ричард обернулся и увидел Джофрея Фэрфакса, который вместе с сэром Брейтвейтом наконец обнаружили временное укрытие своего друга в одной из многочисленных оконных ниш бального зала.

— Я просто хочу, чтобы все поскорее закончилось, — ответил он с усталым вздохом, снова бросив взгляд на свою жену, которая, судя по всему, довольно благосклонно беседовала в этот момент с одним из поклонников.

Сэр Питер заметил, что многие люди уже начали уезжать, так что желание Маркфильда скоро исполнится.

— Насколько я могу судить, — добавил он бодро, — прежде чем старинные часы в гостиной пробьют пять, мы будем провожать вас в свадебное путешествие.

— Мы не поедем в свадебное путешествие, — возразил Ричард, покачав головой. — Отец Хелены действительно предложил отправить нас в тур по европейским столицам, но, поскольку одна из моих лучших племенных кобыл должна со дня на день ожеребиться, я решил, что не могу оставить Гримторпа с ней одного.

— Не поедете даже на несколько дней? — удивился Брейтвейт.

— Возможно, позднее, — ответил граф, слегка покраснев. — Когда все немного уляжется.