— Видела, как он вчера шатался по берегу неподалеку от твоей палатки. Вашей палатки, — подмигнула Амара. — А по офису уже прошёлся слушок о том, что кто-то отказал красавцу Кристоферу в немедленном услаждении его прихотей.

— Да откуда ты все всегда узнаешь? — искренне восхитилась Милана.

— Работа у меня такая, милочка.

— Твоя работа заключается в подготовке музыки.

— И в собирании сплетен, — хмыкнула Амара. — Иначе, боюсь, давно слетела бы с этого теплого местечка. Специалистов по музыкальной составляющей найти легко, а вот роботоспособного собирателя сплетен, который будет помогать поддерживать доброжелательную обстановку в коллективе и не трепаться о секретах столь взбалмошного руководителя, — весьма затруднительно. Так что мы друг друга пока что более чем устраиваем.

Милана улыбнулась. Это было похоже на правду.

— Ладно, пожелай мне сегодня удачи. Что-то сердце не на месте…

— Ни пуха! — махнула рукой Амара с полным ртом печенек. — Ты бы сходила к психологу да попросила бы у него каких-нибудь успокаивающих настоек, а? Ну или просто позволь себе быть счастливой, и тогда все проблемы решатся сами собой, как по волшебству.

Милана только хмыкнула. И то правда.

Четверть часа спустя они поднялись в воздух, и Милана восхищённо смотрела по сторонам, любуясь красотами. Они летели на вертолете, и это было бесконечно прекрасно. Такие изумительные виды открывались с этой высоты! Милана не отлипала от окошка, радуясь как ребенок.

Вот и утес был уже совсем близко, но почему-то они не свернули к нему, как ожидала Милана, а полетели немного левее, приближаясь к коралловому рифу.

Милана с сомнением посмотрела на пилота и спросила у Кристофера:

— Тебе не кажется, что он летит куда-то не туда? Или у нас поменялся план, а я не в курсе?

— Конечно. План действительно поменялся, — коротко кивнул Кристофер.

Милана облегчённо выдохнула и натянуто улыбнулась. Странно, конечно, что Сильвестр не сказал об этом на берегу, но он такой ходячий хаос, что неудивительно, если он попросту забыл сообщить о смене локации.

— Я заколдовал пилота, сейчас он подчиняется моей воле, — добавил Кристофер. — И он летит туда, куда я ему приказал.

Милана замерла и, кажется, перестала дышать на какое-то время. Она медленно повернулась к Кристоферу, вальяжно сидящему в мягком кресле и беспечно улыбающемуся. За солнечными очками, которые неизменно были на нем, невозможно было разглядеть выражение глаз. Но настроение, которое от него исходило, никак нельзя было назвать доброжелательным.

— Что все это значит?

— Это значит, что мы не полетим на утес, если ты не будешь покладистой девочкой.

— В с-смысле? — нервно протянула Милана.

Она внутренне была натянута, как струна. Она одна сейчас находилась в компании с явно недоброжелательно настроенным волшебником. В гребаном вертолете, которым управлял этот гребаный мажор. Что там у него на уме?

Кристофер гаденько улыбнулся и положил руку на колено Миланы.

— Сейчас ты мне отсосешь, и тогда мы полетим на нужное место и продолжим съемки клипа. Будешь паинькой — и я не причиню тебе вреда. Есть вопросы?

— Да. Ты охренел?

Милана скинула руку Кристофера с колена, но не тут-то было. Он дёрнул ее на себя, больно заламывая руки и шипя в лицо:

— Что, не будешь паинькой? А если от этого будет зависеть твоя жизнь или жизнь близких тебе людей?

— Ты не в себе, — холодно отозвалась Милана. — Пусти меня, мне больно.

— Это только разминка, цветочек. Ягодки будут впереди.

Тон его не вызывал сомнений в том, что он сгорает от жгучей ревности и неадекватной агрессии.

— Оставь нас с Кимом в покое. Ты из-за него на меня так взбеленился?

— Ненавижу, когда мне отказывают, — скривился Кристофер. — Я докажу тебе свое превосходство.

— Не утруждай себя, сделай милость. Тебе до Кима никогда не дорасти.

— Да чем я хуже этого смазливого паренька? Член у него больше, что ли?

— Мозгов у него больше, — процедила сквозь зубы Милана, пытаясь высвободиться из цепких рук.

— Оу. Какие мы грубые. Что ж, если ты настолько против, может, начнем съемки прямо тут?

Кристофер с силой оттолкнул от себя Милану, и та чуть не вылетела в приоткрытую дверцу, в последний момент успев зацепиться за поручни.

— Ты с ума сошел!? Еще чуть-чуть, и я бы оказалась за бортом!

— Как жаль, что только "чуть". Надо немедленно исправить это досадное недоразумение.

"Если он доберётся до волшебной палочки — мне конец", — успела подумать Милана, а потому решила перейти в нападение.

В следующую секунду она полетела на Кристофера с кулаками, молотя до куда можно дотянуться и отчаянно крича в надежде, что ее услышат с берега, поймут, что что-то пошло не так, придут на помощь.

Она от души двинула Кристоферу кулаком по носу, и тот гневно зашипел, матерясь и прижимая руки к лицу.

— Дура ты! — зло зыркнул он на Милану. — Не хочешь по-хорошему? Что ж, будем по-плохому.

Очки от удара слетели с переносицы, и Милана ахнула, отпрянув назад и в ужасе гладя на Кристофера, осознавая, что столь тёмные очки он носил и никогда не снимал не просто так.

Белки глаз у Кристофера были черными, и темной радужки почти не было видно в этой черноте. Такие глаза были только у представителей высшей нечисти, которую боялись не то что обычные люди, но и грозные волшебники.

— Ты демон, что ли? — шептала Милана, продолжая пятиться.

Однако бесконечно пятиться здесь было некуда, и она уперлась в стену, дрожа от страха и мысленно прощаясь с жизнью.

Кристофер зло сплюнул на пол, сверкнул жуткими черными глазами и водворил непроницаемые солнечные очки на место.

— Какая досада. Плохо, что ты узнала мой секрет. Придется тебе унести его с собой в могилу. Я хотел просто поиграться с тобой и отпустить, но ты не оставляешь мне выбора.

— Какого еще выбора?

Кристофер не стал ничего объяснять, просто взмахнул волшебной палочкой, и Милана, повинуясь невидимой силе, пулей вылетела за пределы вертолёта, зависнув в паре метров от него в воздухе.

Она глянула вниз, где волны разбивались об огромные острые камни, торчащие из воды. Хотелось кричать от дикого, животного страха, но мысли и слова застряли где-то внутри испуганной девочки, которой сейчас была Милана.

— Пожалуйста, верни меня в вертолет, — с трудом выдавила она.

Ужасно жалобно получилось. Но ей было до одури страшно, ее сильно трясло от нервов.

— Верну, если пообещаешь быть паинькой и делать все, что я тебе скажу.