к Пилату – римскому прокуратору Иудеи, Самарии и Идумеи, который подчинялся непосредственно легату Сирии. Храмовая стража доставила Учителя к римскому правителю связанным в сопровождении примерно пятидесяти обвинителей, включая членов синедриона (в основном саддукеев), Иуду Искариота и первосвященника Кайафу, а также апостола Иоанна. Анана среди них не было.

185:0.2 (1987.2)  Пилат был уже на ногах, готовый к приему ранних посетителей, ибо те, кто в предыдущий вечер заручился его согласием на использование римских солдат для ареста Сына Человеческого, сообщили ему, что Иисуса приведут к нему рано утром. Было решено, что суд состоится перед преторием, пристроенным к крепости Антонии, где Пилат и его жена останавливались при посещениях Иерусалима.

185:0.3 (1987.3)  Хотя Пилат провел значительную часть допроса Иисуса в залах претория, публичное дознание проводилось снаружи, на ступенях, которые вели к главному входу. Это была уступка евреям: в этот день приготовления к Пасхе они отказывались входить в языческие здания, где, как они опасались, могли пользоваться закваской. Такое поведение не только осквернило бы их и не позволило бы участвовать в послеполуденном празднестве благодарения, но и заставило бы совершить очистительные обряды после захода солнца, прежде чем они были бы вправе разделить пасхальную трапезу.

185:0.4 (1987.4)  Хотя этих евреев ничуть не смущало то, что целью их заговора было узаконенное убийство Иисуса, они продолжали скрупулезно соблюдать всё, что касалось ритуальной чистоты и установленных традиций. И эти евреи были не единственными, кто не смог увидеть высоких, священных обязанностей божественного характера, педантично уделяя внимание тому, что имеет ничтожное значение для благополучия человека как во времени, так и в вечности.

1. Понтий Пилат

185:1.1 (1987.5)  Если бы Понтий Пилат не зарекомендовал себя достаточно умелым правителем малых провинций, Тиберий вряд ли позволил бы ему в течение десяти лет сохранять за собой должность прокуратора Иудеи. Но хотя он и являлся довольно хорошим управляющим, он был моральным трусом. Будучи ограниченным человеком, он не мог понять характера своей задачи в качестве правителя евреев. Он не смог осознать того, что эти иудеи обладают подлинной  религией – верой, за которую они готовы принять смерть, и что миллионы людей, разбросанных по всем уголкам империи, смотрят на Иерусалим как на святыню своей веры и считают синедрион высшим земным судом.

185:1.2 (1988.1)  Пилат не любил евреев, и эта глубоко укоренившаяся ненависть начала проявляться уже давно. Из всех римских провинций ни одной не было так трудно управлять, как Иудеей. Пилат никогда по-настоящему не понимал проблем, связанных с управлением евреями, и потому уже в самом начале своего правления допустил целый ряд губительных и фактически роковых просчетов. Именно эти просчеты и дали евреям такую власть над ним. Если они стремились повлиять на его решения, им было достаточно пригрозить восстанием, и Пилат быстро капитулировал. Эта явная нерешительность прокуратора – или отсутствие моральной смелости – объяснялась в первую очередь несколькими прошлыми столкновениями с евреями, а также тем, что в каждом из этих случаев он терпел поражение. Евреи знали, что Пилат страшится их и боится упасть в глазах Тиберия, и они не раз пользовались этим, ставя правителя в чрезвычайно невыгодное положение.

185:1.3 (1988.2)  Неприязненное отношение евреев к Пилату сложилось в результате целого ряда злосчастных столкновений. В первом случае он не принял всерьез их глубоко укоренившегося предубеждения против любых изображений как символов идолопоклонства. Поэтому, в отличие от своего предшественника, он позволил солдатам вступить в Иерусалим, не убрав изображений кесаря со своих знамен. Пять дней большая делегация евреев неотступно следовала за Пилатом, умоляя, чтобы он приказал убрать эти изображения с военных знамен. Пилат наотрез отказался удовлетворить их просьбу, пригрозив немедленной смертью. Будучи скептиком, Пилат не понимал, что люди, обладающие сильными религиозными чувствами, без колебания умрут за свои религиозные убеждения; поэтому он пришел в смятение, когда эти евреи вызывающе выстроились перед его дворцом, пали ниц и известили его, что готовы умереть. Пилат понял, что он выступил с угрозой, которую не хочет приводить в исполнение. Он уступил, приказав снять изображения с воинских знамен в Иерусалиме, и с того дня в значительной мере оказался заложником прихотей еврейских вождей, которые, таким образом, нашли его слабое место:бросать угрозы, которые он боялся выполнять.

185:1.4 (1988.3)  Впоследствии Пилат решил восстановить утраченный престиж и приказал повесить на стенах дворца Ирода в Иерусалиме щиты с изображениями императора, какие обычно использовались для поклонения кесарю. Евреи возмутились. Но Пилат был непреклонен и отказался выслушивать их протесты. Евреи безотлагательно обратились с жалобой в Рим, и император столь же безотлагательно приказал убрать оскорбительные щиты. После этого Пилат пал в их глазах еще ниже.

185:1.5 (1988.4)  Еще одной причиной огромной неприязни евреев к Пилату стало то, что он осмелился брать деньги из храмовой казны для оплаты строительства нового акведука, который должен был улучшить снабжение водой миллионов посетителей, собиравшихся в Иерусалиме по большим религиозным праздникам. Евреи считали, что только синедрион вправе распоряжаться храмовыми деньгами, и они всегда поносили Пилата за это дерзкое постановление. В результате этого решения вспыхнуло не менее двадцати бунтов и было пролито много крови. Последняя из серьезных вспышек насилия была связана с массовым убийством галилеян, молившихся у жертвенника.

185:1.6 (1988.5)  Примечательно, что хотя этот нерешительный римский правитель пожертвовал Иисусом из-за своего страха перед евреями и для укрепления своего личного положения, в конце концов он был смещен в результате бессмысленного убийства самаритян в связи с притязаниями лжемессии, который повел свои отряды на гору Гаризим, где, как он утверждал, были захоронены храмовые сосуды. После того как этот лжемессия, несмотря на свое