— Вы можете обойтись без комплиментов и сказать все, как есть, — решаю сэкономить его время.

— Вам нравится Анвар, леди Марьянелла?

Ух, ты! Прям в лоб…

— Я не могу ответить на этот вопрос. Я слишком плохо его знаю, — отвечаю осторожно, начиная напрягаться от того, что не вижу его глаз.

— Вы танцевали только с ним и с королем, — замечает граф.

— Я бы танцевала и с вами — если бы бал не закончился так внезапно, — честно признаюсь.

Были у меня в планах танцы с графом, были.

— Вам не нравится Архимаг? — прозорливо спрашиваю.

— Он не может мне нравится. Он ведет войну с моим народом, — неожиданно твердым голосом произносит граф.

— Он?.. С вашим народом?.. — протягиваю, ничего не понимая, — В одиночку, что ли?.. — недоверчиво переспрашиваю.

— Он — главный Архимаг королевства, воевать в одиночку — его излюбленная тактика. Помощники ему не нужны, — холодно произносит граф Дроттер.

— Он делает это с позволения короля? — осторожно уточняет.

— Он делает это по его недосмотру, — цедит граф, и я вижу, как сжимаются его кулаки…

Черт, кажется, тут не просто соперничеством попахивает…

— А ваш народ… кто это? — едва не стуча себе по лбу от собственной тупости, тихо уточняю.

И почему я не засела за местный глобус? Хоть бы географию подтянула… выяснила бы, какие еще королевства есть, кроме этого…

Пока я в мыслях посыпаю свою голову пеплом, граф Дроттер молчит. Он что, решил проигнорировать мой вопрос?..

— Граф… — кладу ладонь ему на спину, привлекая его внимание, — я могу вам помочь?.. — тихо спрашиваю, а в следующую секунду мужчина резко разворачивается ко мне, успевая за время поворота перехватить оба моих запястья.

В легком шоке поднимаю взгляд на его лицо и сглатываю: глаза графа горят огнем, но совсем не гипнотическим… Реально — огнем!

— Уже — нет! — становится мне ответом, и с каким-то диким ужасом я наблюдаю за тем, как клыки графа увеличиваются до размера клыков саблезубых тигров (мать моя женщина!), после чего вся эта звериная челюсть мчится к моей шее с невероятной скоростью!

В эту же секунду в кабинет врывается Контрад и с криком: «Корвин, нет!», выбрасывает вперед руку. Я не очень понимаю, как это может мне помочь, но с еще большим удивлением наблюдаю, как портьера с карниза летит мне навстречу, повторяя форму руки короля, — ПОРТЬЕРА?! — а затем отталкивает меня тому в руки, вырывая из объятий графа.

Мы падаем на пол — но король берет основной удар на себя, смягчая мое падение. В итоге, тяжело дышу, но отмечаю, что у меня ничего не отбито. Вот это сейчас были скорости!

— Ты начал войну, друг мой, — холодно произносит Контрад из-за моего плеча.

— Вы начали ее первыми! — бросает ему граф, правда, слова произносит слегка шепеляво — саблезубые клыки мешают.

— Мы заключили мир! — настаивает Контрад, притягивая меня к себе.

— Только она способна принести мир в наши королевства! — вытянув руку и указав огромным когтем на меня, шипит граф.

— Она?.. — удивляется Контрад не меньше меня самой.

— Но благословенный плод может родиться только в любви! — вновь начиная выходить из себя, повышает голос граф.

ЧЕГО-ЧЕГО?!

— Благословенный плод? — повторяет король и словно что-то для себя понимает.

А я смотрю на графа Дроттера и с немым изумлением наблюдаю, какая дикая тоска появляется в его горящих огнем глазах, когда он встречается взглядом со мной…

— Я знал, что он предаст вас, ваше величество! — влетает в кабинет Анвар, тут же швыряя в графа каким-то смертельным заклятием, и я понимаю, что так не должно быть! Граф не заслуживает такого наказания! Он не должен умереть! Он не злой! Он просто в отчаянии!!!

— Нет-нет-нет-нет-нет!!! — машу ладонью из-за всей силы, стараясь вернуть все назад! Назад! Назад! Пожалуйста, НАЗАААААД!!!

Перед глазами все размывается из-за слез. Из-за слез?.. Блин! Я действительно жалею графа-тигру! Бедный! Он же не виноват, что он — вампир! Теперь это ясно, как день! А с его народом воюет сам главный Архимаг королевства! Тут — хочешь-не-хочешь, а затаишь обиду, учитывая, что граф вынужден по какой-то причине быть советником Контрада! А вдруг он здесь что-то вроде заложника? Вдруг его присутствие — это гарант того самого, хлипкого мира?..

Открываю глаза и замираю. Фигура Марьянеллы стоит за спиной графа Дроттера и произносит ее голосом:

— Да, ночь чудесная…

Удалось…

Удалось!!!

Так! Так-так-так! А теперь самое главное! Как мне подать самой себе знак, что продолжать разговор будет опасно?!

Что я могу сделать?!

Как вообще повлиять на события, учитывая, что я здесь и сейчас — только сторонний наблюдатель?!?!

Подскакиваю на ноги. Подхожу к самой себе (то есть, к телу Марьянеллы) в тот момент, когда граф говорит, что с ним не все хорошо… черт! Я уже не успеваю!..

Хватаюсь за голову, не имея понятия — что делать дальше.

— Да чтоб тебя, глупая сарамнийская девственница! — ругаюсь на тело в отчаянии, — Что, не могла другую какую способность развить к восемнадцати-то годам? Что ты за неудачница-то такая? — хочу ударить тело по спине — но неожиданно проваливаюсь в него, по инерции делая шаг вперед и натыкаясь на спину графа.

— Марьянелла? — тот хочет повернуть ко мне голову, удивленный моей близостью (ну, да — обе мои ладони на его камзоле лежат! Не говоря о том, что туда же упирается моя грудь!), но я его быстро останавливаю, прекрасно помня, что творится в данный момент с глазами графа!

— Пожалуйста, — утыкаюсь в камзол лицом, лишая себя возможности встретиться с ним взглядом, — не оборачивайтесь, — прошу, чувствуя, как напрягается спина мужчины, — и не делайте того, о чем пожалеете… прошу вас.

— Марьянелла? Откуда вы…

— Я чувствую — вы что-то для себя решаете! — чуть повышаю голос, продолжая говорить в его камзол, — Но, умоляю, не торопитесь.

Ну, же! Граф-тигра! Включай свою привычную невозмутимость, вспоминай о своем воспитании и успокаивай свои нервы! Не знаю, чем хозяйка этого тела может тебе помочь, понятия не имею, что за благословенный плод должен родиться, чтобы установился настоящий мир, но, блин, попытаюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы ты больше не выпускал свои пугающие клыки! При всем уважении — они тебе не очень идут! Да и разговаривать мешают…

Ну, в конце концов, разве можно превращаться в шепелявого деда — при такой-то внешности!

Еще и на мирных девиц кидаться, которые помочь хотят!

— Марьянелла, — намного мягче произносит граф и все же (несмотря на мое сопротивление) разворачивается ко мне.