Джоннард достиг ложбины, где в тот раз попалась в ловушку Бейли, привстал на стременах и стал осматриваться, вбирая в себя воздух этого места, в то время как его лошадь опустила морду и лакомилась последней оставшейся летней травой.

Да, Джоннард чувствовал Бейли подобно тому, как, входя в комнату матери, он чувствовал запах мускуса и жасмина. Аромат Бейли был мягче, нежнее: благоухание свежего лимона, яблок и еще, пожалуй, роз. Воздух словно напоен чем-то прекрасным и чистым, и в нем не было ничего зловещего.

Джоннард вздохнул. Мысли о Бейли смущали его, она в стане врага и впустую растрачивает свой Талант. Если он будет думать о ней, это станет для него серьезной проблемой. Усилием воли Джоннард постарался подавить в себе эту слабость.

Он тронул поводья, заставив лошадь оторваться от травы, и стал спускаться с холма, к развалинам крепости, которые, благодаря наложенному на них Зеркальному заклинанию, выглядели так, словно это был настоящий лагерь. Сам Джоннард, конечно, видел, что там никого нет, но декорации предназначались вовсе не для него, а для местных жителей и Магов.

Джоннард довольно улыбнулся, объезжая по периметру территорию. Да, идея его была хороша! Изабелле потребовалась энергия всего лишь трех Левкаторов, чтобы наложить заклятие. По всем расчетам, оно будет действовать несколько лет.

Джоннард проверил места, где были замаскированы волшебные призмы, искажающие реальность, и убедился, что все в целости и действует. Очевидно, Гэйвен со своим отрядом не решился проникнуть на территорию. Проезжая мимо сторожевой башни и чувствами ощупывая окружающее пространство, Джоннард проверил горячие магические точки и вдруг ощутил что-то постороннее, чего здесь быть не должно. Он натянул поводья и остановился. Лошадь наклонила голову и нервно фыркнула.

Что это? Почему? Откуда это донеслось до него?

Джоннард медленно развернул лошадь. Действительно ли он что-то заметил или ему почудилось?

Нет! Что-то есть! Теперь это что-то было точно перед ним. С минуту Джоннард рассматривал угловую башню, единственную неплохо сохранившуюся, затем спешился и осторожно направился к ней.

Чем ближе он подходил, тем острее чувствовал отца. Жжение в глазах. Выступили слезы. Он ощущал всем телом Антуана Бреннарда, своего отца, чей пепел сейчас покоится в золотой урне, стоящей на углу письменного стола Изабеллы. Его отец, который столько сражался, привел их сюда, потерпел поражение… Последними силами его воспользовался Джоннард. Чтобы уцелеть с Изабеллой.

Это слабое проявление Магии словно предназначено именно для него, Джоннарда. Возможно, даже Изабелла ничего бы не заметила.

Джоннард начал копать в углу башни, не заботясь о перчатках, и внезапно дошел до пустоты, хотя в этом месте должна быть каменная кладка. На глубине примерно в полметра лежал небольшой кожаный сундучок.

Тяжело дыша, Джоннард извлек свою находку наружу. На крышке выгравированы инициалы его отца. Он открыл сундук и взял две тонкие тетради, пахнущие плесенью. Его отец бывал здесь раньше! Этого не могло быть, но это так. Но если он был здесь, какой Хранитель Врат пропустил его через Врата Дракона?

Джоннард осторожно открыл одну тетрадь; страницы хрустнули, но не рассыпались. Слова, которые он прочел, поразили его.

С помощью собственной воли и Таланта я проник в этот новый мир.

Джоннард захлопнул тетрадь. Бреннард открыл Врата! Вряд ли он мог делать это часто, иначе он так отчаянно не охотился бы за Физзивигом и Джейсоном, но все же… Очевидно, и у него, Джоннарда, в крови тот же Талант.

Джоннард закрыл сундучок. Все это нужно тщательно изучить, но не здесь. Изабелле тоже нельзя ничего говорить. Пусть охотится за Джейсоном, Хранителем Врат. Если окажется, что он, Джоннард, обладает способностями открывать Врата, она без колебаний воспользуется собственным сыном в своих целях. Но он не позволит, чтобы его использовали, будь то Изабелла или кто-то другой!

Спрятав сундучок под плащ, Джоннард вскочил в седло и поскакал домой.

К середине дня с ребят пот лил ручьями. Несмотря на то что утро было прохладным, осеннее солнце в конце концов показало, что еще может дарить тепло. Да и тяжелая работа разогревала не хуже футбольной тренировки. Наконец, притомившись, они присели отдохнуть, глотнули воды и захрустели яблоками.

Трент с любопытством взглянул на Джейсона:

— Выкладывай. Что-то тебя тревожит?

Джейсон пожал плечами:

— Немного то, немного это. Мне не нравится чувствовать, что у меня связаны руки; и меня раздражает мысль о том, что Джоннард преследует Бейли. Я понимаю, что мы сейчас ничего не можем с этим поделать, но мне от этого не легче.

— Почему же мы ничего не можем с этим поделать? Я имею в виду, что вряд ли может случиться что-то еще. Я не думаю, что они как-то навредят Элеоноре и ФайрЭнн… по крайней мере, больше, чем уже сделали. Иными словами, пока ситуация, слава Богу, стабильная.

— Все не так-то просто, — вздохнул Джейсон.

Трент встал и со всей силы запустил свой огрызок яблока, продемонстрировав неплохую подготовку игрока в бейсбол. Огрызок, описав большую дугу, исчез на опушке леса. «Там наверняка им с радостью займутся птицы и грызуны», — подумал мальчик и с удивлением увидел, как несколько ребятишек-рабочих кинулись за ним, словно это было какое-то сокровище.

— Что они делают?

Джейсон на минуту задумался.

— Семена. Собирают яблочные семена.

— Я думал, им запрещено что-либо выращивать.

— Они и так вне закона. Любая пища — хотя бы и урожай яблок — для них вопрос выживания. Я не могу осуждать их за то, что они готовы нарушить еще один закон. — Джейсон доел свое яблоко, и когда поблизости появились ребятишки, кинул им огрызок. Они поймали его и с радостным смехом убежали. — Ты мог бы представить себе место, где подбирают яблочные семена? А эта их история с Властителем, или вождем…

Трент уселся, обняв руками колени. Выглядел он сейчас как разбойник с большой дороги, однако заговорил тоном учителя:

— Нам это кажется странным, но, с другой стороны… В нашем мире тоже в свое время был великий вождь, который, вероятно, был вроде местного, судя по их рассказам. Только нашего звали Цинь, он построил Великую китайскую стену и объединил все провинции в Китае. Мы не знаем, зачем захоронили терракотовые фигурки воинов, но, возможно, они должны были… тоже… охранять и защищать его империю. Разве это не похоже на то, что сделал этот местный Властитель?

— Наверное, надо быть незаурядным человеком, чтобы оставить после себя часть своей сущности в виде Духа, — заметил Джейсон, вытирая платком мокрые от яблочного сока пальцы. Потом осмотрел на тыльной стороне правой руки серпообразный шрам, — след, оставшийся после встречи с волкошакалом. Всего лишь едва заметная белая линия, но иногда вдруг он начинал болеть, что предвещало, как правило, беду. Юный Маг это хорошо знал. Он потер шрам, но тот не реагировал. Все спокойно.