Джек кивнул. Он был так напуган, что согласился бы просить у меня прощения, будь я даже желеобразной медузой.

— Сорри, Сити, — промямлил он.

— Ее имя Фелисити. — Ли стиснул его плечо еще сильнее.

Опять все взгляды обратились на меня. Я покраснела. Стала пунцовой. Меня никто здесь не называл просто по имени, никто, даже учителя давно перешли на «мисс Морган». Даже мои друзья Филлис, Руби, Николь, даже Кори и Джейден звали меня Городом.

— Извини, Фелисити, — прохрипел Джек.

Я кивнула. А что мне оставалось? Как мне вообще жить дальше? В голове мутилось. Внутри была пустота, как в канистре из-под бензина. Ли отпустил Джека, и тот попятился, будто хотел оказаться отсюда как можно дальше. Филлис за руку вывела меня из столовой, прочь от всех этих взглядов.

Поблагодарить Ли не хватало духу. Что там поблагодарить, даже в лицо ему посмотреть не могла еще часа два. Он наводил на меня первобытный страх. Неужели никто больше не слышал, как он рычит? И как ему удается так влиять на людей?

Фелисити увивалась за ним всю оставшуюся неделю. Она засыпала его глупыми эсэмэсками и нелепыми записками, детский сад, ей-богу! Моргала ему со своего места, махала ресницами как сумасшедшая, кидалась к нему всякий раз на перемене. Ава и Синтия явно были в шоке от ее поведения. А меня уже ничего не удивляло. Когда Страттон уселась на биологии рядом с Ли на мое место, мой сосед без обиняков прямо заявил ей, что не хочет, чтобы она сидела рядом с ним, что место это мое, и она удалилась с видом побитой собаки.

Мне же, честное слово, проще было бы сидеть рядом с Синтией, чем с моим заступником. Синтия что? Ничего нового, презирает меня, и все, я давно к этому привыкла. Но вот Ли с его странным вниманием, с его рычанием и властным поведением по-прежнему казался мне непонятным и страшным. Филлис, Николь и Руби пели ему хвалебные гимны, только я никак не могла им подпеть. Для них он был героем, защитником бедной золушки. Мне он совсем не казался сказочным принцем. Я сама не была принцесса, и герои-спасители наводили на меня страх, а не внушали благодарность.

Однако с тех пор Леандер окончательно стал одним из нас. Он прочно влился в нашу компанию. И благодаря ему, надо отдать ему должное, нас перестали считать неудачниками. Мы составили оппозицию Страттон и ее клубу.

Мне не давало покоя то происшествие в ванной. Я была бы рада, если бы это был сон или галлюцинация, но испачканные илом и грязью вещи убеждали меня в другом. В довершение моих несчастий опять заныл зуб. И тут уж я не стала дожидаться, когда волшебный Ли снова дунет мне в рот, я пошла к зубному, а тот не только залечил кариес, отчего боль исчезла, но и снял брекеты.

Я торчала перед зеркалом и не могла налюбоваться на мои ровные, белые зубы, фантастически красивые и гладкие. В среду на них обратили внимание и в школе. Джек Робертс пялился на меня во все глаза.

— Он вылупился на тебя так, будто ты превратилась в Пиппу Мидлтон, — хихикала Филлис.

Я не знала, как к этому относиться. Джек вел себя странно с того дня, когда его заставили просить у меня прощения. Я поняла бы, если бы он избегал меня, но нет, он, наоборот, стал все чаще попадаться на глаза, даже на уроках подолгу сидел, повернув голову в мою сторону. Но что мне до Джека! То ли дело мой таинственный сосед по парте…

Подходил срок сдачи реферата по истории религии. С того дня, как Ли с поклоном выставил меня из своего дома, мы больше не возвращались к нашей теме. Но перед историей сделать это пришлось. Мы уединились на большой перемене в пустом кабинете английского. Я разложила перед Ли все, что смогла накопать по нашему вопросу, а он тщательно переписал материал своим старомодным почерком к себе в блокнот.

— Ну вот, реферат и готов. Хочешь сделать доклад? — Он удовлетворенно откинулся на спинку стула.

Я одна перед всем классом, перед «звездами»! О нет!

— Думаю, доклад лучше сделать тебе. Ты новенький. Пришло время тебе доказать, что ты не только красивый, но и умный.

— Давай сделаем доклад вместе, — предложил он, расплываясь в улыбке и сверкая идеальными зубами.

— Ой, нет, лучше ты один. У тебя лучше получится.

— Как же ты в себе не уверена! — Ли закатил глаза.

— При чем здесь это? — обиделась я.

— При том. Доклад может помочь тебе выбраться из твоего улиткиного домика.

— Мне и в нем хорошо, — резко отвечала я, — зато твое блистательное выступление поднимет нам оценку.

— Да ладно… — начал он.

— Это чистая правда, — перебила я и широко улыбнулась, — если что, я тебе помогу. Обещаю.

— Ну, тогда я спокоен.

Он выглядел довольным. Надеюсь только, я правильно поступаю. Честно говоря, я готова была ему этот реферат хоть целиком подарить! Пусть выдаст его весь за свой. Мне-то уже что, меня учителя все равно не жалуют, я не отличница, да еще и опаздываю все время.

И вот наступил час истины! Ли делал доклад за нас двоих, но мое имя упоминал так часто, что любой дурак понял бы: реферат делали мы с ним вместе. Доклад был блестящий, как и следовало ожидать. Докладчик знал свое дело, сыпал совершенно уместными остротами там, где это было нужно, и лихо закручивал интригу там, где ее, может быть, и не было вовсе (особенно что касалось скучного Якова II). Аудитория оказалась покорена. Я уже готова была расслабиться, Леандер раскланивался под аплодисменты. Но… он так и не сказал ни слова о казненных епископах! Это, интересно, почему?

Ли скользнул на свое место.

— Рот закрой, а то муха влетит, — посоветовал он мне.

— А где история про епископов?

Он наморщил лоб, как будто не понимал, о чем я говорю.

— Яков II казнил семерых епископов, — напомнила я, — которые не признали его как католика и отказались присягать ему на верность. А еще они пытались его шантажировать.

— Клевета, — отвечал Фитцмор, — не казнил он никого, только сместил.

— Что? — я не поверила своим ушам. — Им отрубили голову! Так написано в твоей книге!

— В какой книге? — докладчик состроил невинное лицо.

— Да вот в этой! — порылась в рюкзаке и сунула ему под нос его же книгу. — Вот гляди, вот здесь. «…Арестованы и предстали перед судом за то, что возмущали народ… Но в конце концов освобождены…» — прочитала я вдруг.

ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ЗДЕСЬ ЖЕ БЫЛО НАПИСАНО СОВСЕМ ДРУГОЕ! Здесь было написано, что их казнили. В том числе архиепископа Кентерберийского. Я посмотрела выходные данные. Так и есть: переработанное издание 2010 года. То же самое издание. Я что, с ума сошла?

Я поглядела на соседа. Опять эта довольная улыбка. Что-то здесь не так! Но вот что?

Я обещала Филлис помочь ей с рефератом. Ей было бы легче отдраить до блеска школьные сортиры, чем написать доклад. А в напарники ей достался Кори. У него-то мы и встретились, чтобы написать им реферат.