Я усмехнулся. «Терпение, милая, терпение. Я скоро вернусь».

Эдем, стоя у кровати, внезапно склонилась над матрасом рядом с нами, скрестив руки под подбородком, так что наши головы оказались на одном уровне. «Ты сбросил меня с кровати» пожаловалась она.

Я смущенно посмотрел на нее. «Извини за это».

Эдем покачала головой. «Я не хочу слышать «прости». Я думаю, тебе нужно помириться со мной. Как насчет… вытащить, чтобы я могла выпить кремпай из киски моей сестры? Потом мы сделаем тебе двойной минет, чтобы ты возбудился, а потом мы все выйдем наружу и посмотрим, в скольких комнатах этого дома мы сможем заняться сексом?»

Я удивленно моргнул. «Наружу?»

Эдем закатила глаза. «Чего? Единственные другие люди в доме — Аврора, DJ и Брук. Думаешь, кому-то из НИХ будет не наплевать, если они увидят, как мы трахаемся?»

«Они могут захотеть присоединиться» — отметила Эмма. «Что означает меньше члена Бена для тебя».

Эдем скривилась, явив то же самое выражение, какое у нее было, когда в детстве она случайно съела черный лакричный мармелад. «Отлично, новый план: мы трое останемся здесь, и мы увидим, на скольких поверхностях этой спальни мы можем заняться сексом. У нас есть две кровати, стол, туалетный столик, комод…»

Смеясь, я покачал головой и сказал: «Я действительно НЕ МОГУ остаться здесь на весь день. Мне нужно забрать Адриенну и Сашу из аэропорта сегодня днем».

Эдем фыркнула. «Адриенна вдруг не может позволить себе лимузин?»

Я обвёл Эдем взглядом.

«Как угодно. Это будет сегодня днём. У нас много времени до тех пор».

***

Я уже летал с Адриенной и знал, что лучше не дожидаться её с другими простолюдинами в толпе у места выдачи багажа. VIP-обслуживание Адриенны означало, что у нее будет сопровождение от выхода на посадку, чтобы забрать свои сумки и выйти из терминала через более приватную дверь. В некоторых случаях она могла даже выйти через частный терминал, но на сегодня она не планировала этого. Так что я ждал у приватной двери, вдали от посторонних глаз, мое сердце колотилось в груди как от волнения, так и от беспокойства по поводу их неизбежного прибытия.

Как они отреагируют, когда, наконец, снова увидят меня? Будут ли они счастливы и улыбчивы? Будут ли они чувствовать себя неловко и будут замкнутыми? Может они возбудятся и попытаются оседлать меня прямо сейчас? Я правда не знал.

Я не видел никого из них больше недели, с тех пор, как высадил их в том же аэропорту для их импровизированной поездки на Гавайи. Наше расставание было сердечным и даже довольно дружеским. Момент никогда не был похож на «до свидания», а просто на «увидимся, когда ты вернешься». И дружелюбный характер этого вселил в меня чувство надежды на то, что отношения между нами троими в конце концов наладятся.

Адриенна была единственной, кто действительно беспокоился о поездке. Для Саши это было ни что иное, как желание исследовать их зарождающиеся романтические отношения, чтобы раскрыть чувства, которые она давно испытывала, без видимости того, что она моя подруга. Я отошёл в сторону, не желая потерять их, хотя, при прочих равных, я бы предпочел, чтобы они были в поездке на озеро Тахо и были дома на Рождество. Но я ценил их счастье больше своего эгоизма. Кроме того, я был инициатором нашего «разрыва», уверенный, что так будет лучше для всех, и я верил, что их спонтанный отпуск даст нам всем немного места и времени, чтобы разобраться в наших чувствах друг к другу. Это было… проще… так. Только Адриенна и хотела, и не хотела уходить, но мы все понимали, что ей нужно время и пространство подальше от меня, чтобы разобраться в своей голове.

Прошло восемь дней, и, хотя им двоим было знакомо улетать без меня в какое-нибудь экзотическое место для тех или иных модельных съемок, это был первый раз, когда они сделали это без каких-либо деловых целей, только для удовольствия. И мне было любопытно, насколько отличным будет их возвращение.

Одним из основных отличий было мое присутствие у этой частной двери. Адриенна, конечно, могла позволить себе лимузин, и она договорилась, что один из них отвезет ее домой сегодня. Но я позвонил в компанию по производству лимузинов и отменил ее вывоз, подчеркнув необходимость держать это в секрете от нее. Компания по производству лимузинов была только рада удовлетворить такую ​​просьбу жениха известной супермодели, который хотел сделать ей сюрприз. Изначально я думал надеть костюм, кепку и спрятать лицо за солнцезащитными очками, чтобы лучше их удивить. Но в конце концов я подумал, что мое присутствие за дверью будет достаточным, и даже приятным сюрпризом.

По крайней мере, я надеялся, что это будет приятный сюрприз. Что, если девушки войдут в дверь, ожидая, что у них будет еще тридцать минут или около того, чтобы прийти в себя, прежде чем снова увидеть меня? Что, если бы они были встревожены моим присутствием и предпочли бы пока не видеть меня? Что, если--?

Серьезно, чувак, отрасти яйца.

Я знаю, я знаю.

Я серьезно… Ты здесь. Они идут. И ничто, кроме как взбеситься, уехать и поспешно попытаться заполучить сюда еще одного водителя лимузина в следующие две минуты, нихуя не изменит. Не мандражируй уже.

Я, я.

Жребий брошен. Пусть фишки упадут.

Я уже понял. Сколько еще у тебя метафор?

Намного больше там, откуда они пришли.

Я вздохнул, покачал головой, чтобы прочистить ее, и глубоко вздохнул.

Дверь передо мной открылась, и я встал со скамейки. Сопровождающий авиакомпании прошел первым, протолкнув тележку с багажом девочек. А после него…

«Бен!» Адриенна взволнованно взвизгнула. Она ворвалась в дверь, случайно натолкнувшись на своего сопровождающего с такой силой, что парень немного потерял равновесие.

Я был всего в десяти футах от неё, но она быстро набирала скорость. Я раскинул руки для объятий, но понял, какой импульс