class="p1">Я хотела, чтобы наша затея принесла результат, хотела этого больше всего на свете. Хотела найти похитителя Эйдена и добиться справедливости не только по отношению к Эйдену, но и к себе самой. Я не могла спокойно спать по ночам, зная, что он разгуливает на свободе. Поэтому я потянула его дальше в лес. Он стал упираться и тянуть меня назад, но я была непреклонна. Я двинулась внутрь чащи, держа Эйдена за руку, и была исполнена уверенности в том, что он покажет нам путь. Это страшное место точно было где-то там, в глубине леса. Там, за семью замками скрывалось всё то, что нам было нужно на данный момент. Мне просто нужен был ключ от этих замков, и я была убеждена, что спрятан он среди нагромождения буковых деревьев Дремучей Долины.

— Пошли! — настаивала я всё более холодным голосом, а который начало пробираться разочарование.

Однако Эйден сопротивлялся, отказываясь сдвинуться хоть на сантиметр и всё глубже закапываясь задниками кроссовок в размокшей земле.

— Ну пожалуйста, Эйден! — убеждала я. Переборов себя сейчас, он мог бы одним махом преодолеть все свои проблемы. Я была готова разрыдаться, думая о том чудовище, что по-прежнему скрывается где-то и было бы не прочь снова заполучить моего сына в свои лапы. Я не могла этого допустить, но все ответы были у Эйдена, я это точно знала, а он отказывался говорить. Мне оставалось только умолять. — Эйден! — Я смахнула со щеки слезу, понимая, что все смотрят на нас, испытывая замешательство, близкое к отчаянию, и чувствуя, что скоро сломаюсь.

— Эмма, может быть, нам стоит на этом прерваться? — предложила доктор Фостер, однако на сей раз мне было неинтересно её мнение. Она ведь вроде как меня должна поддерживать, правильно? Женская солидарность и всё такое?

— Нет! — Я не узнала свой голос, который был больше похож на рычание. В нём было что-то от дикого животного, при этом я продолжала крепко держать Эйдена за руку, тогда как он пытался вывернуться, уже не молча, а часто и с шумом дыша. — Нет, Эйден, ты покажешь нам. Ты сделаешь это!

Инспектор Стивенсон поднял руки:

— Это была ошибка. Вы были правы, Эмма, он не готов. Отпустите его.

— Нет. — Мои губы задрожали, а голос стал совершенно чужим. Я больше не понимала, кто я. Лицо было мокрым, но я не знала, от дождя ли это или от слёз. — Эйден, пожалуйста!

— Эмма, отпустите парня!

— Нет!

— Эмма, посмотрите на его лицо! — На этот раз голос доктора Фостер была твёрже. — Вы же его мучаете!

Я заморгала, пытаясь восстановить зрение. Эйден, где мой Эйден?! Я тряхнула головой и попыталась сосредоточиться. Вот он — выросший, повзрослевший, совсем не тот, каким был до исчезновения: лицо раскраснелось, глаза широко распахнуты, голова раскачивается туда-сюда в такт попыткам вырваться от меня, а пятки уже глубоко закопались в землю.

— Эйден… — Я выпустила его руку, и ноги у меня подогнулись.

14

Я всё испортила. Бездарно профукала отличный шанс узнать побольше о том, что Эйден держал в сейфе своей души, а, возможно, и разрушила доверие, которое стало возникать между нами.

Даже после того, как Эйден посидел в полицейской машине с чашкой дымящегося чая в ожидании прекращения ливня, страх по отношению к лесу у него не прошёл. Он стал бояться и меня: вздрагивал, когда я пыталась взять его за руку, отступал назад, когда я подходила, и отворачивался, когда я с ним заговаривала. Я своими руками сделала всё в сто раз хуже.

Я чувствовала себя законченной дрянью, недалеко ушедшей от свихнувшегося маньяка, похитившего его. Мерзкая, никчёмная плесень, вот я кто. Мне хотелось броситься домой и залезть под воду, чтобы отскоблить от тела всю эту мерзость… Что за человеком надо быть, чтобы поступить так с собственным ребёнком, не оправившимся от травмы?!

— Держите. — Доктор Фостер вручила мне пластмассовый стаканчик от термоса, наполненный кофе с молоком. — Не зацикливайтесь на событиях сегодняшнего дня. Мы с вами поговорим об этом на сеансе в четверг, ладно?

Я обхватила стаканчик обеими руками, впитывая в себя столь необходимое тепло, и кивнула. Сказать мне было нечего. Ей не удалось бы ни приободрить, ни успокоить меня, и никому другому не удалось бы. Я наломала дров, столь неоправданно агрессивно ведя себя с собственным сыном. Я прокручивала в голове, как пыталась тащить его за собой, словно фермер строптивого бычка, и мечтала сию же секунду провалиться сквозь землю.

Старший инспектор Стивенсон стоял рядом со мной, привалившись к боковой стороне полицейской машины. Эйден тихо сидел на переднем сиденье.

— Не надо было мне настаивать. Простите.

— Мы были обязаны попробовать. Это я всё испортила.

— Думаю, он бы ни за что не пошёл в лес, — покачал головой Стивенсон. — Он просто пока не готов. Езжайте домой, отдохните, помиритесь. Попробуем в другой раз.

— Что вы будете делать дальше? Поиски в лесу ещё идут?

Он задумчиво поскрёб себя по челюсти. Тяжёлые мешки у него под глазами красноречиво говорили о том, сколько нервов уже отняло у него это трудное дело.

— По мере возможности. Там много участков, проданных в частную собственность, и при обращении к их владельцам возникает масса сложностей — в частности, чтобы осмотреть эти территории, нам нужны ордера на обыск. Мы изучаем разрешения на строительство, выданные за последние десять лет — возможно, так у нас получится выявить недавно построенные в этом районе небольшие сооружения. Но нужно иметь в виду, что Эйден мог проделать длинный путь до той точки, как его подобрали, а кроме того, мы не можем быть на сто процентов уверены, что его всё это время держали именно в лесу.

— Понятно. Держите меня в курсе, хорошо?

— Я всегда на связи, — сказал он, — но работа над этим делом для меня сейчас главный приоритет. С этого момента с вами постоянно будет либо Дениз, либо Маркус, и они помогут контактировать с полицией.

Звучало разумно. Инспектору Стивенсону лучше было сосредоточить все усилия на расследовании, но мне будет недоставать присутствия знакомого человека, на столь обнадёживающее спокойствие которого я отчасти уже привыкла полагаться.

— Отвезите Эйдена домой, чтобы он не мёрз, — сказал он тихим, спокойным голосом. — Как только что-нибудь выясню, я позвоню.

Он был прав: мне нужно было расслабиться и отойти от стресса последних дней, который привёл к сегодняшнему жуткому срыву. Это не должно больше повториться. «Надо быть сильной ради Эйдена», — думала я про себя, повторяя эту фразу, словно мантру. Прежде всего я