За ними пришли на следующий вечер. Весь день братья провели как на иголках. Им не терпелось покинуть эту камеру. Хоть на лесную делянку – лишь бы выбраться из этого каменного мешка! Фарри начинал чувствовать, что стены давят на него всем весом камня, из которого сложены. Пусть они уже не сидели в темноте, но… Слову тоже было не по себе. Хотелось вдохнуть свежего воздуха, не пропитанного сыростью подземелья и запахами, исходящими из дыры в полу. Так что, когда появились стражники и велели выйти из камеры, парни выполнили этот приказ чуть ли не с радостью.

На этот раз Фарри и Слова вели не очень долго. Они прошли всего лишь через три двери, поднялись по лестнице и остановились перед новой дверью, которую один из конвоиров, в отличие от остальных, промежуточных, дверей, открыл сам. Комната, в которой оказались Фарри и Слов, была побольше, чем их прежняя камера. Главное – они покинули подземелье. Здесь даже было небольшое окно. Однако толстая решетка, которой оно было перекрыто, ясно указывала на то, что это – тюрьма. Слов с грустью посмотрел в окно. Там всего лишь протянуть руку – свобода! Фарри бросил на окно лишь мимолетный взгляд. Гораздо больше внимания он уделил человеку, скучающему на лавке.

– Еще двое? – Здоровяк, похожий больше на косматого медведя, чем на человека, сплюнул на пол. – Откуда только эти гады лезут?

– Скажи спасибо, что не тебе приходится валить за них лес, – хмыкнул один из стражников за спиной братьев.

– И то верно! – хохотнул здоровяк. – Лес кто-то должен сдерживать. Давайте-ка сюда, ребятки.

Толчок в спину недвусмысленно указал Фарри, что последние слова обращены к ним с братом. Они подошли к здоровяку. Тот достал из большого ящика, стоявшего рядом, два странных приспособления, каких Фарри и Слов раньше никогда не видели. Каждое из них состояло из двух толстых досок, скрепленных с одной стороны железными петлями, а с другой – замком с хитрой задвижкой. Между досками были проделаны два отверстия.

– Давайте-ка сюда руки. Колодки уже заждались. – Здоровяк разомкнул колодки и защелкнул их на руках сначала Фарри, а потом – Слова.

Фарри тряхнул руками, словно пытаясь сбросить с них непривычную тяжесть. Однако колодки сидели крепко. Он посмотрел на Слова. Брат, так же как и он сам, рассматривал свои колодки.

– Вот и ладно, – улыбнулся здоровяк. – Руками особо не машите, а то понатираете в кровь.

Он подтолкнул Слова к другой двери, ведущей из комнаты. Сам же пошел за ними. Дверь открылась, едва здоровяк стукнул в нее кулаком.

– Двое? – В проем просунулась голова другого стражника. – Давай их сюда.

Переступив через порог, Фарри и Слов оказались в небольшом дворике, огороженном стенами. Отсюда вели только два пути – двери, через которые они только что прошли, и ворота в противоположной стене. Кроме стражников, здесь оказались еще пятеро, судя по колодкам на руках – товарищи по несчастью. Стражники стояли в основном у ворот и дверей, из которых только что вышли братья. Они скучающе переговаривались и следили за своими подопечными вполглаза. Видно было, стражники не особо опасаются, что преступники могут попытаться сбежать. Пятеро же в колодках унылой группкой стояли прямо в центре дворика. Вид у них был унылый и безрадостный. Судя по выражениям лиц, никто из закованных в колодки не ожидал от своей дальнейшей судьбы ничего хорошего. Только один, на лбу которого было выжжено клеймо в виде топора Дома Вудакс, был более или менее спокоен. Щуплый мужчина неопределенного возраста сразу же уставился на братьев хмурым взглядом, словно оценивая их.

– Все, что ли? – осведомился один из стражников, стоявший у ворот. – Пошли тогда, чтоб до темноты успеть.

Фарри и Слова втолкнули в группу арестантов. Тут же их окружили стражники, разом сбросив с лиц скучающее выражение. Тот, который предложил вести куда-то заключенных, стукнул пару раз в ворота. Жалобно заскрипев петлями, давно не видевшими смазки, ворота распахнулись. Небольшой, шагов пять длиной, тамбур, в котором были еще двое стражников, уперся в очередные ворота. Пройдя через них, конвой оказался на городской улице.

Несмотря на поздний час, в городе царило оживление. Похоже, с улиц никогда не исчезали прохожие. Разве что с приходом темноты их становилось чуть меньше. Едва заключенные вышли из ворот, вокруг них начала собираться толпа.

– Так вам и надо, бандиты проклятые! – выкрикнула какая-то женщина.

Со всех сторон раздались свит, улюлюканье и оскорбления. Заключенные, даже тот – с клеймом, вжали головы в плечи и старались смотреть только себе под ноги. Стражники, похоже привычные к такому, вовсе не обращали на происходящее внимания. Только если какой-нибудь особо ретивый горожанин выскакивал перед ними, препятствуя продвижению группы заключенных, кто-нибудь из стражников без особой злости отталкивал его древком копья в сторону.

– Топор в руки – топор на лоб! – крикнул кто-то из толпы, и его слова были поддержаны одобрительным гулом.

К счастью, идти пришлось не очень далеко. Так и сопровождаемые толпой – Фарри порадовался, что в них хоть ничего не бросали, – они дошли до одних из городских ворот. За пределами городских стен идти стало гораздо легче. Здесь, конечно, тоже хватало зевак, отпускающих вслед заключенным шуточки и сыплющих проклятиями, но их было куда меньше.

Путь по набережной занял гораздо больше времени, чем по городу. Причал, к которому вели заключенных, оказался далеко от ворот. И правильно – заключенные могут и ногами поработать. Зачем утруждать честных горожан? Но в конце концов их путь закончился. Еще издалека Фарри приметил большую баржу, чуть покачивающуюся возле одного из причалов. Он не ошибся, предположив, что их ведут именно к этой барже. Ведь окружающие ее лодки совсем не походили на те, что подходят для перевозки заключенных.

– Живее! – После того как стражники сдали подконвойных другим, стоящим на причале, те принялись загонять заключенных на баржу.

Никакого трапа или сходней не было. Фарри и Слову пришлось перепрыгнуть через узкую полоску воды, отделявшую баржу от причала. Их товарищи по несчастью, напутствуемые пинками и тычками стражников, по одному исчезали в темной дыре, ведущей в трюм.

– Эй! Вам не сюда! – Один из стражников – молодой, но с больше подходившей куда более почтенному возрасту бородой – схватил Фарри за плечо. – Ступайте туда!

В отличие от остальных заключенных, братьев заперли не в трюме, а в небольшой надстройке на палубе баржи. В клетушке, гораздо более тесной, чем даже камера, в которой провели последние дни Фарри и Слов. Вдобавок ко всему они оказались в полной темноте.

– Слов, что-то мне это не нравится, – прошептал Фарри, как только дверь за ними закрылась. – Почему они посадили нас отдельно от остальных?

– Откуда я знаю? – так же шепотом ответил Слов. Он сделал два шага вперед и уткнулся в стену. – Мне тоже это не нравится.

– Может, они нас… – Фарри прислонился к стене и попробовал освободить руки. Деревянные колодки держали крепко.