Не помня себя от волнения, я радостно поцеловал ее.

– Жди меня, я мигом.

Едва я рассталась с Каллумом и шагнула в палатку, как сзади послышался шорох. На шею легла чья-то рука.

Затем раздался хруст.

И все онемело.

Мне чем-то закрыли глаза, я хотела закричать, и рот сразу же замотали тряпкой, обернув ее вокруг головы.

Я попыталась вырваться, но тело не слушалось.

Слабый свет, пробивавшийся сквозь повязку, внезапно померк; меня уткнули лицом в колени и затолкали во что-то матерчатое и тугое.

Это был мешок. Я не могла ни крикнуть, ни дышать. Воздуха не хватало, как бы я ни пыталась вдохнуть его носом. Мне стало по-настоящему страшно.

Все погрузилось во тьму.

– А рибут может задохнуться?

Я попробовала открыть глаза, но веки не двигались.

– Нет. – Это был голос Михея. – Проверено на себе, не сомневайся.

Я вдруг втянула воздух, и Михей усмехнулся.

– Видишь? – спросил он. – Она в полном порядке.

– Даже если бы сдохла, я бы горевать не стала, – ответила Джулс.

– Михей не убивает рибутов. Он предпочитает людей. – Это был голос Адди, и в нем сквозило презрение.

Мне стало понятно, где мы. Свист ветра, гул двигателя.

С большим трудом я все же открыла глаза. Так и есть. Мы были в челноке.

Михей и Джулс сидели на местах рибутов, держа на коленях стволы. Адди, связанная, лежала на полу напротив меня.

Я скосила глаза. Мои руки были плотно привязаны к туловищу, но кляп кто-то вынул.

Я снова посмотрела на Адди. Она старалась держаться спокойно, но я видела, как учащенно она дышит и как расширены ее глаза.

Каллум. Я изогнулась, пытаясь осмотреться. Его нигде не было. Только мы четверо и пилот в кабине.

– Я же говорил, что жизнь в резервации – это привилегия, – сказал Михей.

Мне удалось кое-как сесть и прислониться к стене.

– Мы уходим из твоей дурацкой резервации.

– Я так и понял. Тебе повезло, я помогу вам выбраться.

Я снова дернулась, но веревка держала крепко. Михей все продумал.

– Что с Каллумом? – спросила я, глядя ему в глаза.

Несмотря на все старания говорить твердо, голос чуть дрогнул.

Михей выгнул бровь:

– А разве ты его здесь видишь?

– Что ты с ним сделал?

– Ты хочешь спросить, не убил ли я его? – отозвался Михей, наклоняясь вперед и упираясь ладонями в бедра. – Как справедливо подметила твоя подружка, я не убиваю рибутов. Твой кавалер цел и невредим. С ним мы потолкуем, когда я вернусь.

Почему он не взял с собой Каллума? Ведь тот ясно дал понять, что находится на моей стороне, – с чего ему доверять?

Может быть, дело в том, что только я проявила открытое неповиновение? У Михея, похоже, имелся странный моральный кодекс, которого он строго придерживался. Возможно, Каллум еще не заслужил подобного наказания.

Я глубоко вздохнула и заставила себя поверить, что это именно так.

– Куда мы летим? – спросила я.

Михей откинулся на спинку кресла и улыбнулся.

Другого ответа я не дождалась.

Летели мы долго. Слишком долго. Несколько часов. Если курс лежал на юг, то мы должны были достичь городов, а то и миновать их. Если на север, то я понятия не имела, где мы находились.

Стало страшно. Найти дорогу назад будет трудно. Если вообще возможно.

Наконец челнок замедлил ход. Михей подошел к пилоту и начал что-то тихо ему говорить. Вернувшись, он кивнул на Адди, Джулс тут же спрыгнула с сиденья и схватила ее за волосы.

Дернув за веревки, которыми были перетянуты мои руки, Михей поднял меня и развернул к себе. Внезапный порыв ветра, донесшийся сзади, швырнул мне волосы в лицо.

Я оглянулась на дверь челнока, где Джулс удерживала Адди в опасной близости к краю. Снаружи не было ничего, кроме синего неба. Земля, усеянная крошечными деревьями, виднелась далеко внизу.

Неужели нас выбросят за борт? Я попыталась выровнять дыхание, но страх уже сковывал душу.

Держа за ворот рубашки, Михей подтащил меня к краю.

– Передай от меня привет своим обожаемым людям, – сказала Джулс Адди, и ее лицо исказилось в безумной улыбке.

Я почувствовала чье-то прикосновение и поняла, что Адди ищет мою руку. Стиснув ее пальцы, я постаралась как можно спокойнее выдержать ее перепуганный взгляд, хотя и сомневалась, что утешу.

Михей подтянул меня к себе, наши глаза встретились.

– Башку не отбей, – прошипел он.

С этими словами он выпустил меня и толкнул в грудь.

Я вылетела из челнока вместе с Адди, по-прежнему крепко сжимая ее пальцы.

Я заглянул в нашу палатку, там было пусто. Одежда и одеяла так и лежали в углу.

И ни следа Рен.

Выпрямившись, я прищурился на солнце и оглядел резервацию. Кайл и Джефф по-прежнему маячили перед палаткой Михея, но теперь к ним присоединилось еще около пятнадцати местных рибутов – в основном с номерами выше ста двадцати.

Многие же остинские рибуты торопливо шли к Бет, которая, подбоченясь, стояла возле чаши для костра. Похоже, они сбивались в своего рода отряд, их лица были напряжены от страха и тревожных предчувствий.

Рили был там же, в первых рядах. Увидев меня, он быстро подбежал. Он был на взводе и постоянно вертел головой, зорко оглядываясь вокруг.

– Где Рен? – спросил он.

– Не знаю. Пошла искать тебя.

– Я ее не видел. – Наши глаза встретились, и он чуть встревожился. – А как давно…

– Каллум!

Я резко обернулся и увидел Айзека во главе как минимум тридцати рибутов из резервации. С ними была новенькая, недавно погибшая от рук Михея, и почти все унтер-шестидесятые.

– Что происходит? – спросил Айзек.

– Мы уходим, – тихо ответил я. Рен сказала, что Айзек перешел на нашу сторону, но я все еще побаивался, что они восстанут против нас и присоединятся к рибутам возле палатки Михея. – Отправляемся в Остин.

– Прошу прощения – куда? – переспросил Рили, не веря ушам.

– В Остин, – повторил я, не сводя глаз с Айзека. – КРВЧ уже не в силах сдержать людей. Мы возьмем оружие и захватим город. – Я глянул на Рили. – У тебя еще осталось топливо для челноков?