На следующий день мюнхенская газета выпустила некролог, перечислив погибших членов DAP, кельнера и еще трех человек. Еще десять человек было ранены и травмированы.

После демобилизации в 1919 году Эрнст Рём вступил во фрайкор (свободный корпус, добровольческий корпус — наименование ряда полувоенных патриотических формирований, существовавших в Германии и Австрии) под командованием Франца фон Эппа и участвовал в жестоком подавлении Баварской советской республики. В июле 1919 года был принят в состав 7-й (Баварской) дивизии рейхсвера. Вместе с другими офицерами рейхсвера националистических взглядов, в том числе Карлом Майром и Беппо Рёмером, Рём основал неформальное офицерское объединение «Железный кулак». На одной из сходок этой группировки в начале осени 1919 года он познакомился с Адольфом Гитлером, который тогда был агентом под прикрытием в политотделе разведывательной службы под руководством Майра, а затем вёл курсы политической подготовки для рейхсвера. Как и Гитлер, Рём стал членом Немецкой рабочей партии. Из газеты он узнал о гибели своих сопартийцев и поспешил из своей квартиры выяснить подробности этого ужасного преступления. Выйдя на улицу, Эрнст столкнулся с подростком, который ткнул иголкой, смазанной цианидом, в бедро. Аркаша, который специально оказался на пути Рема, тут же поспешил на трамвайную остановку, на которой его ждал Быков. Вынырнувший из его сознания Павел, удивленно полюбовавшийся на немецкий город, опять вернулся в воспоминания, продолжая читать какую-то книгу. Вскочив на трамвай, они смотрели через стекло на упавшего Рема, вокруг которого начал собираться народ.

Двадцати шестилетний обер-лейтенант Герман Геринг находился в отпуске и жил в мюнхенском доме с матерью и четырьмя братьями и сестрами. За время боёв на первой мировой войне он сбил 22 самолёта противника и был награждён Железным крестом 1-го и 2-го класса и высшей военной наградой Пруссии орденом Pour le Mérite. Вечером он возвращался с офицерской пирушки и, услышав догоняющие его шаги, не придал этому значения. Узкий, но остро заточенный кухонный нож вошел ему в правую почку два раза. Аркадий, руки которого были в лайковых перчатках, тут же развернулся и прихватив с собой страховавшего его Быкова, поспешил подальше от места убийства. Через пару минут глаза несостоявшегося Вице-канцлера Германии остекленели.

Генрих Гиммлер изучал агрономию на сельскохозяйственном отделении Высшего технического училища при Мюнхенском университете. Большую часть свободного времени проводил в компании своих товарищей по фехтовальному кружку «Лига Аполлона», которым руководил еврей. Несмотря на свой антисемитизм, Гиммлер сохранял вежливость при общении с ним и другими еврейскими членами кружка. Вот и сегодня он, прощаясь с товарищами, крепко пожал руки двоим евреям, в мыслях же Генрих проткнул их сердца и поставил ногу на их тела. Навстречу шел подросток, который вел за руку скорее всего младшего брата. Генрих насвистывал военный марш и только скользнул взглядом по детям, поравнявшись с ними он вдруг почувствовал резкую боль в правом боку.

«Боже! Неужели приступ аппендицита!» — Генрих схватился за живот и почувствовал, что его рука стала мокрой.

Подняв руку к лицу, он с ужасом увидел кровь. Удар в печень длинным клинком сделал свое дело — несостоявшийся Рейхсфюрер СС медленно опустился на колени, он хотел закричать, но изо рта пузырилась кровь.

В восемнадцатилетнем возрасте Курт фон Шлейхер поступил унтер-офицером в 3-й гвардейский пехотный полк. Там он познакомился и подружился с Оскаром фон Гинденбургом — сыном будущего фельдмаршала и президента. Вторым человеком, чье расположение оказалось столь же полезным, был генерал Грёнер, у которого сложилось хорошее мнение о способностях Шлейхера, когда тот был еще слушателем военной академии. Став в прошлом году преемником Людендорфа в ставке Верховного командования, Грёнер взял молодого офицера к себе в адъютанты. Шлейхер уже в шестнадцатом году играл важную роль в войсковом ведомстве, а в восемнадцатом-девятнадцатом годах был политическим экспертом Верховного командования. Он завязал тесные связи с промышленными и банковскими кругами, с политиками всех буржуазных партий, с закулисными покровителями реакционных объединений и клубов, с университетскими профессорами и теневыми фигурами полусвета. Обладая большим чутьем в экономических и политических вопросах, едким сарказмом и манерами денди, а также располагающей внешностью, он сумел снискать симпатии разных людей. Хотя из-за своих острых и непочтительных высказываний Шлейхер нажил себе много врагов, но в целом его воспринимали благожелательно, как человека, с которым не следует ссориться хотя бы уже из-за его беспримерной изворотливости и ловкости.

Почти все свободные вечера Шлейхер проводил в кабаре. После Первой мировой войны кабаре стали чрезвычайно популярны по всей Европе, но нигде они не были так популярны, как в Германии. После отмены цензуры Веймарским правительством немецкие кабаре преобразились и расцвели. В развлечениях в кабаре Берлина, Мюнхена и других городов вскоре стали преобладать две темы: секс и политика. Истории, шутки, песни и танцы были пронизаны сексуальными намёками. Некоторые кабаре посещали геи, лесбиянки и трансвеститы; когда-то им приходилось скрывать свою сексуальную ориентацию, но они воспользовались свободой кабаре, чтобы открыто демонстрировать и обсуждать её. Реакционеры и пуритане, конечно, ненавидели это.

Берлин превратился в мировой Вавилон. Немцы привнесли в извращения всю свою пылкость и любовь к системе. Наряженные мальчики с искусственными талиями прогуливались по Курфюрстендамм… Даже древний Рим не знал таких оргий, как берлинские трансвеститские балы, где сотни мужчин в женской одежде и женщин в мужской одежде танцевали под благосклонными взглядами полиции. На фоне всеобщего упадка нравов своего рода безумие охватило именно те круги среднего класса, которые до сих пор были непоколебимы в своём укладе. Юные леди с гордостью хвастались своей развращённостью; подозрение в девственности в шестнадцать лет считалось позором в любой берлинской школе.

В этот вечер Курт находился в компании своего друга Оскара фон Гинденбурга, который по просьбе Курта пригласил своего отца.

Тот вошел в помещение и поморщился, видя царящее вокруг веселье и поглощение спиртного бешенными темпами.

Поздоровавшись, Пауль фон Гинденбург расстегнул верхнюю пуговицу мундира и Курт задал ему вопрос — Как прошло ваше заслушивание?

— Ты же знаешь, что после завершения войны я ушел в отставку второй раз. В этом году меня вызвали на слушание комиссии рейхстага, которая занимается поиском ответственных за развязывание войны в четырнадцатом году и за поражение в восемнадцатом. На заседании комиссии я не признал себя виновным в поражении Германии, более того, я сказал, что весной-летом прошлого года в ходе весеннего наступления Германия была близка к победе, и лишь предательское поведение общества привело к катастрофе.

Курт уважительно кивнул — Я вас понимаю! Я предлагаю вам попытаться стать Президентом Веймарской