— Я же не смогу сдержаться, родная, — бормотал Степан, понимая, что нужно набраться сил и выскользнуть из ее манящего тела. Но эта чертовка испытывала его нервы и терпение, она двигалась в его руках, приноравливаясь под него, стонала, бормотала что-то неразборчивое… Степан был обречен. Он понимал, что лишить девчонку девственности и тут же отлюбить ее в душе, спустя полчаса, как минимум нечестно. С медицинской точки зрения — бесчеловечно и подло. Но он не мог стерпеть. Был слишком слаб.

Позабыв себя, свое имя, место, даже название планеты, где находился, Степа рванул свою Ягу за бедра, входя глубже, скользя по влажной и сводящей с ума плоти, лаская руками бедра, грудь, опускаясь ниже. Мокрые девичьи волосы облепили грудь и плечи Степана, точно пришпиливая его к этой девчонке. Еще движение, плавное, резкое, рваное, доставая до самого сердца, касаясь души…. И Степан рухнул на мокрую плитку душевой кабинки, увлекая девчонку за собой. Он точно слышал ее тихий крик и почувствовал дрожь, пронзившую ее тело. Были бы силы — погладил бы себя по голове. Молодец, дескать, мужик! А следом двинул бы в рожу. Урод конченый. Вот только последний придурок мог провернуть все это со своей девчонкой в первый же раз.

Но эта самая девчонка, обессилив, практически лежала на Степане прямо посреди душа. Сверху тугими струями лилась теплая вода. Дыхание возвращалось в норму. И Степан собирался вставать. Но тихо рассмеялся. Легкий храп сладкой музыкой коснулся его слуха.

— Ты удивительная у меня, Ягодка, — прошептал Степан, отодвигая волосы с лица Ядвиги, и наслаждаясь ее безмятежным и крепко уснувшим личиком, — Самая замечательная. И моя. Согласна? Согласна. Деваться-то все равно некуда.

Вот так, разговаривая с самим собой и со спящей красавицей в своих руках, Степан осторожно вытер Ядвигу полотенцем и отнес ее на постель. Девчонка так и продолжала посапывать и похрапывать, радуя Степана крепким сном и полным согласием со всеми высказанными мыслями. А их, мыслей, было весьма много. И если бы Ядвига смогла услышать хотя бы малую часть всего сказанного Кружавчиком, то поняла бы, насколько серьезно вляпалась. Но она спала. Степан же продолжал нашептывать обо всех перспективах и строить планы на совместное будущее. А когда завершил, спокойно уснул, крепко обнимая свою Ягу всеми конечностями.

Настойчивый стук разбудил Ядвигу. Раньше она бы запросто перевернулась на другой бок, накрыла голову подушкой и преспокойненько спала бы дальше. Но сегодня ее организм повел себя иначе.

Едва девушка успела прикрыться одеялом, как в спальню вошла Емельяна. Девчонка светилась, точно начищенный самовар, держала в руках мобильный телефон и широко улыбалась.

— Бодренькое утречко? — жизнерадостно проговорила Емеля и протянула телефон Ядвиге, — Строгий родитель жаждет послушать твой голос. Ответишь? Или мне сказать, что ты укатила в закат с мускулистым мачо?

Ядвига слышала даже на расстоянии, как цветасто выражается Степан. Емельяна приложила мобильник к уху, возвела глаза к потолку.

— Ну, разумеется, я прослежу, чтобы твоя драгоценная Ягодка никуда не свинтила! — ворковала Емеля, подмигивая Ягушке, — Накормлю завтраком. И с расспросами донимать не стану. Когда вернешься? Ну и отлично! Сходим в кино! Обещаю слушаться Ядвигу Петровну! Угу, сейчас прошу.

Емельяна, хихикая, прикрыла телефон рукой и обратилась к улыбающейся Ядвиге, которая никак не могла найти в себе силы сохранять серьезное выражение лица.

— Папа интересуется, не помчимся ли мы покорять бутики женской одежды! — поинтересовалась Емельяна.

— Легче застрелиться, — фыркнула Ядвига.

Емельяна кивнула, принимая ответ. А в трубку совершенно серьезно произнесла:

— Говорит, убегаем сию минуту! — говорила Емельяна, — У нее важная встреча назначена. И вообще, сегодня прописана каждая минута. Вот!

Кажется, кто-то, находящийся сейчас на другом конце города, медленно выходил из себя. Это не могло не радовать Ядвигу. И девушка, прыснув от смеха, спрятала лицо в подушку, чтобы не выдать разгневанному отцу актерскую игру Емели.

Попрощавшись с недовольным родителем, Емельяна убрала телефон. Подмигнув, улыбнулась.

— Завтрак готов, — махнула рукой Емеля, — Вот, я тебе тут шарфик притащила. Прикрыться.

Емеля ткнула указательным пальцем на свою шею. Примерно на этом же месте у Ядвиги имелся внушительный след, который было под силу рассмотреть даже на расстоянии.

Ажурова тактично покинула комнату, сославшись на необходимость сварить кофе. А Ядвига на миг прикрыла глаза, прокручивая события минувшей ночи. В том, что все случилось на самом деле — сомнений не было. Чувство дискомфорта и небольшие следы по всему телу служили лучшим доказательством этому.

Прихватив брошенный на спинку кровати халат, Ядвига отправилась в ванную комнату. И, спустя полчаса, девушка покидала спальню бодрой, отдохнувшей и готовой к новым подвигам.

По длинному коридору, ведущему на кухню и к входной двери, Ягушка прошла легкой поступью счастливой женщины. Но стоило миновать гостиную, как она тут же замерла.

Комната утопала в цветах. Букеты разной формы и цвета занимали, кажется, каждый свободный сантиметр помещения. Ягушка такой красоты и не видела никогда. Разумеется, она любила цветы. Но желающих подарить их ей, до сегодняшнего дня, был ровно один человек. И тот баловал ее исключительно в день рождения. Выходит, что вся красота предназначается Емельяне. Стоп! А какое сегодня число?

— Емеля? — крикнула Ягушка, — А у тебя что, праздник? А мы и не в курсе?

— Не поверишь, но возник такой же вопрос, — посмеивалась Емеля, — Удивлю тебя, если скажу, что они все для тебя?

— От кого? — опешила Ягушка, протягивая руку к букету, оказавшемуся ближе всего к ней. На небольшой открытке, привязанной на ленте к цветам, размашистым и каллиграфически почерком значилось короткое «Ядвиге». Отправитель не был указан.

— Меня интересует вопрос, а по какому поводу? — задумчиво пробормотала Емеля, а потом широко улыбнулась, — Вот! Не комната из роз, но я старалась!

Девочка вынула из кармана небольшой сверток. Ядвига, потеряв интерес к цветам, с благодарной улыбкой взяла в руки подарок от Емельяны. Внутри оказался небольшой серебряный браслет с крупными звеньями, к которым крепились подвески в виде бабочек.

Кажется, Ядвига готова была разрыдаться. Не случалось еще, чтобы малознакомый человек дарил ей подарки. Тем более, такие красивые.

— С Днем Рождения! — продолжала улыбаться Емеля, — Папе срочно пришлось уехать. Но он обещал к обеду быть. Говорит, освободиться и поедем праздновать. Круто же?

— Спасибо, — Ягушка поняла, что слезы уже катятся из глаз сплошным потоком.

Она порывисто обняла девчонку. Всхлипнула. Снова обняла. Руки тряслись, поэтому Емеля помогла Ягушке застегнуть браслет на запястье. Бабочки прекрасно гармонировали с татуировкой.