— Кщеря выпустил хаббардианец Праселк.

— Мне уже сообщили об этом. Ничего, я с ними обоими еще посчитаюсь. Успеть бы до разрушения Веера. Кто-то запустил процесс деструктуризации, Веер начал схлопываться, упрощаться, вырождаться. Вам надо поторопиться с его стабилизацией и очищением, Избавитель.

— Я постараюсь, — еле слышно выговорил Будимир.

Волк прибавил ходу. Ехать на нем, держась за холку, было непросто, однако бежал он ровно, плавнее лошади, мягкой рысью, и всадники вскоре приноровились к своему положению и седалища свои не отбивали.

Через час местность впереди начала повышаться, появились взгорки, гряды и холмы. Лес поредел, расступился. Показался холм с раздвоенной вершиной, похожий на тот, где прятались едва не сгубившие людей Чертовы Ворота. Впрочем, это и в самом деле был именно тот холм!

Вольх замедлил бег, взбежал на «асфальтовую» дорожку.

— Я чую ваше волнение. Что случилось?

— Остановись, — выдохнул Ростислав. — Мы здесь уже были. В центре холма стоят Чертовы Ворота…

— Это и есть дверь в систему «трех В». Слезайте.

— Не может быть!

Ростислав спрыгнул на дорожку, помог слезть Будимиру. Вольх оглянулся на них.

— Вы, наверное, влезли в «остужь» без оберега. Разве мой юный освободитель не знает, как открывается сеть «трех В»?

Будимир покраснел.

— У меня есть оберег… матрешка… я забыл…

— У меня тоже есть, — вспомнил Ростислав о своем Михе, вытащил его из кармана. — Годится?

— Он светится, значит, работает. Разбудите его и смело идите вперед, не останавливаясь. Дверь «трех В» потому и прозвали — «остужь», что она, открывая линию связи, подпитывается энергией хрона, охлаждает пространство.

— Вот собака трехголовая! — сказал Ростислав ровным голосом. — Извините, это я о Праселке. Похоже, он говорил правду. Хотя, с другой стороны — как посмотреть.

Вольх улыбнулся, вывесив длинный красный язык.

— Что он вам посоветовал?

Ростислав поведал гигантскому волку историю встречи с хаббардианцем.

— Вполне возможно, что Чертовы Ворота — это и есть «остужь», вход в систему хронотоннелей, но тогда непонятно, почему Праселк вздумал предупреждать о нем как о препятствии.

— Он указывал другие координаты. Может быть, существуют еще одни Чертовы Ворота, которые образуют вход во временную «яму»?

— Как вы сказали?

Теперь уже смутился Ростислав, кивнул на Будимира.

— Он упоминал неявь-полоза, живущего якобы во временной «яме».

— Это совсем другое дело. Неявь-полоз действительно живет сразу во многих измерениях. Но временные «ямы» существуют — в виде облаков «отрицательного хронополя» — и являются прямыми признаками распада Веера. Если они появились на Хаббарде — этот хрон скоро сколлапсирует. Однако пора расставаться. Еще раз благодарю за освобождение, я ваш должник.

Волк Волков трусцой направился к алым ребрам по сторонам ущелья, разрезавшего холм на две части.

— Э-э… дружище… Волк… — растерялся Ростислав. — Вы обещали… э-э…

Зверь снова оглянулся.

— Все просто. Пройдете «остужь» и попросите обавника доставить вас на Свентану.

— Обавника?

— Это нечто вроде компьютера сети.

— Он случайно не родственник Дадхикравана, прежнего сторожа системы хронотоннелей Веера?

— О нет, обавник — локальное устройство, встроенное в каждый «остужь», оно не разумно. До встречи, Избавитель.

Волк Волков шагнул вперед, покрылся слоем серебристого тумана, очертания его заколебались, и он исчез.

— Ущипни меня, я все еще сплю, — пробормотал Ростислав. Будимир посмотрел на него со своей обычной несмелой улыбкой.

— Вы подумали о сказках, дядя Слава?

Светлов не удивился прозорливости мальчика, умеющего видеть суть вещей.

— Не о сказках, об их совпадении с реальностью. Вспомнил старый отечественный мультик, где герою помогает волк. Наверное, предки не зря обожествляли стихии и наделяли природу разумом.

— Папа говорил, что все земные природные царства — животные, птицы, растения — имеют в Веере разумные аналоги. Волки не исключение. А наш Вольх вообще глава рода, один из магов.

— Странно, что совет его освободить мы получили от хаббардианки. Хотя, если вдуматься… она ведь, по словам Вуккуба, влюбилась в земного мужчину… что-то поняла… а любовь — великая сила, парень, не так ли?

Будимир снова покраснел, отвернулся.

Ростислав стал серьезным.

— Пошли и мы.

Они зашагали к Чертовым Воротам.

— Я только не совсем понимаю, — вспомнил Ростислав, — почему Вольх употреблял в разговоре старорусские слова и понятия.

— Он их не употреблял, просто наше сознание, а больше подсознание, реагируя на пси-передачу, таким образом «переводило» мысли адекватно смыслу. Это самые точные слова.

Откуда-то из-за леса послышался тихий приближающийся гул.

Ростислав замер, прислушиваясь.

— Вертолет! Они решили догнать нас во что бы то ни стало! Давай шибче!

Они побежали, взявшись за руки. В шаге от Чертовых Ворот остановились. Ростислав взвесил в ладони таиландского божка.

— Ну, Миха, выручай! Что с ним делать?

Будимир, доставший матрешку, посмотрел на нее, погладил пальцем, сжал в ладошке.

— Просто просите его защитить, и все. Его сила перейдет к вам. Не бойтесь, дядя Слава, я теперь смогу вас прикрыть.

— Как говорится, волка бояться — в лес не ходить. Вперед!

Из-за ближайшего холма вынырнул утюговидный, темно-зеленый, с разводами по корпусу летательный аппарат аж с тремя винтами, ринулся к холму с раздвоенной вершиной. С его острого носа сорвалась неяркая багровая молния, вонзилась в одну из вершин. Раздался взрыв.

Но земляне уже сделали шаг вперед, и текучая лента серо-серебристого тумана отгородила их от мира Хаббарда.

Волна холода на сей раз была не столь агрессивной, как в прошлый. Показалось — они окунулись в морозный воздух русской зимы. По глазам ударила вспышка неяркого света, заставив путешественников зажмуриться, голова сжалась в точку, чтобы тут же вырасти в объеме, как воздушный шар. Дыхание прервалось. Однако эти неуютные ощущения быстро прошли, стало теплее, земляне сделали еще шаг и открыли глаза.