— Миссис Паттерсон, — говорит шеф полиции, — вы помощник учителя и работаете с Максом Дилэйни. Это так?

— Да. Я работаю с Максом. Но у меня есть и другие подопечные.

— Макс проводит у вас не весь день? — спрашивает шеф полиции.

— Нет. Макс умный мальчик. Он не нуждается в том, чтобы ему помогали весь учебный день.

Когда миссис Паттерсон отвечает, миссис Палмер кивает в знак согласия. Никогда не видел, чтобы она так охотно соглашалась с миссис Паттерсон.

— Позвольте спросить, почему вы сегодня отсутствовали на работе? — спрашивает шеф полиции.

— У меня был назначен визит к врачу. Если быть точной, два визита.

— И где были эти визиты?

— Первый — чуть дальше по улице, — говорит миссис Паттерсон и показывает в сторону фасада школы. — В поликлинике. Там центр физиотерапии. Сегодня утром у меня был назначен сеанс физиотерапии из-за проблем с плечом. А потом я посещала врача на Фармингтон-авеню. Там я и была, когда позвонила Нэнси.

— Миссис Палмер говорит, что вы часто не выходите на работу, особенно по пятницам. Это из-за сеансов физиотерапии?

Миссис Паттерсон секунду смотрит на миссис Палмер, потом поворачивается к шефу полиции и улыбается.

Украла Макса, а сама сидит здесь и улыбается.

— Да, — говорит она. — Я имею в виду, что иногда плохо себя чувствую, а иногда иду на прием к врачу. — Миссис Паттерсон глубоко вздыхает и продолжает: — Об этом никто не знает, но у меня волчанка. В последние два года у меня из-за этого возникли некоторые проблемы. Бывает, что пятидневная неделя мне просто не под силу.

Миссис Палмер ахает:

— Рут, я даже не подозревала.

Она гладит по плечу миссис Паттерсон. Наверное, мама Макса хотела бы он так его погладить, когда он огорчается, если бы позволил ей к себе прикоснуться. Не могу поверить, что миссис Палмер гладит по плечу миссис Паттерсон. Макс исчез, а миссис Паттерсон говорит, что у нее какая-то там волчанка, и миссис Палмер вдруг обнимает ее и гладит по плечу.

— Все нормально, — говорит миссис Паттерсон. — Я не хотела никого беспокоить.

— Знаете ли вы что-нибудь, что могло бы оказаться полезным в поисках Макса? — спрашивает шеф полиции.

Голос у него немного раздраженный, и я рад, что он злится.

— Ничего не приходит на ум, — говорит миссис Паттерсон. — Макс никогда не был беглецом. Он любознательный мальчик и часто задавал вопросы про лес. Но быть не может, чтобы он ушел в лес один.

— Беглецом? — переспрашивает шеф полиции.

Теперь ему отвечает миссис Палмер:

— У некоторых наших детей с особенными потребностями есть склонность убегать. Иногда, если им удается открыть двери, они выходят на улицу. Но Макс не из их числа.

— Он никогда не бегал из школы? — спрашивает шеф полиции.

— Нет, никогда, — отвечает миссис Паттерсон.

Она так спокойна, что мне даже не верится. Может быть, эта волчанка делает из людей хороших обманщиков?

Шеф полиции смотрит в свой желтый блокнот. Кашляет. Не знаю откуда, но я знаю, что он откашливается перед тем, как переходит к более важным вопросам. Более трудным.

— После урока у миссис Госк Макс должен был пойти в Учебный центр. Он обычно ходит туда сам?

— Иногда, — говорит миссис Паттерсон, но она говорит неправду.

Когда Макс идет в Учебный центр, он всегда ходит туда со мной.

— Когда я в школе, я сама его забираю, но Макс не нуждается в провожатых.

— Мы стараемся развивать у Макса самостоятельность, — говорит миссис Палмер. — Так что Макс ходит в центр сам, даже когда Рут в школе.

— Но по пятницам, — говорит миссис Паттерсон, — у меня по расписанию занятия с Максом в Учебном центре. Так что обычно в этот день я его забираю.

— Как по-вашему, Макс мог уйти из класса миссис Госк раньше?

— Да, такое возможно, — говорит миссис Паттерсон. — Он не умеет определять время по аналоговым часам. Донна ведь вовремя отправила его в центр?

— Сказала, что вовремя, — говорит шеф полиции. — Но мой вопрос состоит в том: не могла ли она ошибиться и отправить Макса из класса раньше времени? И не мог ли Макс уйти из класса без разрешения? И могла ли она не заметить, как он ушел?

— Такое возможно.

— Неправда! — кричу я, потому что не в силах молчать.

Миссис Госк никогда не отсылает детей из своего класса раньше времени. Она скорее отошлет их позже. Она так любит их учить и читать им вслух книги! А Макс никогда не вышел бы из класса без разрешения. Никогда и ни за что.

Чем больше миссис Паттерсон обманывает полицейского, тем страшнее мне становится. Она так хорошо умеет обманывать!

— Поговорим о родителях? — говорит шеф полиции. — Есть что-то, что я должен о них знать?

— Что вы имеете в виду?

— Хорошие ли они родители? Ладят ли друг с другом? Вовремя ли привозят Макса в школу? Хорошо ли о нем заботятся? Такие вот вопросы.

— Не понимаю, — говорит миссис Паттерсон. — Вы считаете, что они могли что-то сделать с Максом? Я думала, что Макс сегодня был в школе.

— Макс был в школе, и, возможно, он ушел сам и просто качается где-нибудь во дворе на качелях или играет в прятки в лесу, — и тогда он вернется в любую минуту. Но если Макс ушел не сам, значит его кто-то забрал. Чаще всего детей забирают те, кого они знают. И чаще всего это члены семьи. Подумайте, кто мог забрать Макса? Его родители могут быть к этому причастны?

Миссис Паттерсон не готова так быстро ответить на эти вопросы, и шеф полиции это замечает. Он наклоняется вперед точь-в-точь как я. Он думает, что сейчас услышит что-то важное, и я тоже так думаю.

Только шеф полиции думает, что сейчас она выдаст ему серьезную наводку.

А я думаю, что она выдаст ему серьезную ложь.

— Я всегда волновалась за Макса, когда он был в школе.

Миссис Паттерсон говорит так, будто поднимает очень тяжелый рюкзак. Все ее слова тяжелые и невесомые одновременно.

— Макс — очень восприимчивый мальчик, у него нет друзей. Дети иногда его дразнят. Иногда он отключается от окружения, а это небезопасно. Он может выбежать на дорогу перед школьным автобусом, может забыть, что у него аллергия на фундук. Не знаю, послала бы я Макса в школу, будь я на месте его родителей. На мой взгляд, школа — слишком опасное место для него. Я часто задавалась вопросом, пошлют ли хорошие родители в школу такого ребенка, как Макс?

Миссис Паттерсон замолкает и смотрит на свои туфли. Я не думаю, что она поняла, что сейчас сказала, потому что, когда она поднимает голову и смотрит на шефа полиции, взгляд у нее удивленный.