Когда-то Fleurs de Rocaille был самым знаменитым и пользующимся доброй славой парфюмом от Caron, но в наши дни его место где-то по соседству с распутным Narcisse Noir, а его ледяной альдегидно-цветочный, определенно насыщенный углекислотой, аромат уже давно не такой модный, как прежде.

Название парфюма в переводе звучит как «каменные цветы». Это был освежающий, забавный концепт, появившийся на самом пике периода «ар деко». Он напоминал о прогулке по потрескавшимся серым камням ради того, чтобы найти крошечные, яркие, звенящие цветы. Это не роскошный букет, а маленькие цветочки с ароматом мыльной пены. Caron будто намеренно адресовал этот парфюм молодым женщинам. В центре рекламной кампании был портрет девушки с выщипанными в тоненькую ниточку бровями, как того требовала новая мода.

По какой-то причине я всегда связывала Fleurs de Rocaille с актрисой Джинджер Роджерс. Когда она кружилась в танце с Фредом Астером в фильме «Цилиндр» и других подобных кинолентах, ее яркий и непринужденный стиль, энергия и легкие, как перышко, платья, казалось, куда больше ассоциировались с таким ароматом, чем с более тяжелыми парфюмами, такими как Shocking, с которым мы скоро познакомимся. Fleurs de Rocaille – это утренний парфюм, в нем нет вечерней экстравагантности.

Флакон этого парфюма стоил тридцать долларов (пятьсот долларов по нынешнему курсу), и его цена вдвое превышала цену на другие роскошные парфюмы того времени. Поэтому молодые женщины должны были обладать внушительным доходом, чтобы позволить себе этот парфюм.

В 1940 году Роджерс получила роль в драме, которую продюсировала студия R.K.O. Pictures, одна из крупнейших студий в золотую эпоху Голливуда. Эта же студия сняла почти все самые успешные фильмы с участием Роджерс и Астера. R.K.O. заключила контракт с Caron, чтобы флаконы с Fleurs de Rocaille появились в одной из сцен нового фильма. Парфюмерный дом не сомневался, что это станет выгодной рекламой для парфюма. Но фильм был о проституции, и Джинджер Роджерс играла роль девушки, которая пытается избежать того, чем занимались и ее мать, и ее бабушка. И вместо ассоциации с высшим светом, на которую так надеялся Caron, оказалось, что один из звездных ароматов Дома показан в обстоятельствах, «представляющих грязь, омерзение и порочность», с «явно отвратительными людьми». Эта жалоба появилась после безуспешных попыток заставить R.K.O. убрать сцену. Фирма Caron даже обратилась в суд. Честно говоря, цензура так поработала над фильмом, что все намеки на проституцию были облачены в недомолвки, и половина зрителей вообще не поняла, о чем речь.

Что ж, перемотаем ленту до 1992 года и обратимся к другому фильму – «Запах женщины». В сцене, хорошо известной поклонникам парфюма, слепой персонаж в исполнении Аль Пачино, бывший офицер, производит впечатление на женщину, вдохнув аромат ее парфюма и правильно назвав парфюм: Fleurs de Rocaille. На это ушло пятьдесят лет, но Caron все же получила сцену в фильме, которую парфюмерный дом так долго ждал.

Парфюм часто описывают в категории цвета. Зеленые парфюмы приносят охлаждающее, вселяющее энергию облегчение. Восточные ароматы всегда описывают как насыщенно пурпурные, поскольку все на Востоке одеваются по-императорски. Есть еще и бойкие желтые одеколоны цвета лимонной кожуры или полуденного солнца.

В 1930-х годах ассоциации между запахом и цветом были особенно уместными. Благодаря технологии Technicolor зрители в кинотеатрах более полно погружались – не обязательно эмоционально, но в своих ощущениях – в сцены, которые разворачивались перед ними. Природа выглядела более роскошной и плодородной, даже деревня Манчкин в «Волшебнике из Страны Оз» (1939), построенная из блестящего пластика. В этом гиперреальном мире персонажи будто сходили с экрана в зрительный зал. Самой запоминающейся, наверное, стала злая королева Грингильда в «Белоснежке и семь гномов» Диснея, и все благодаря матовой красной губной помаде и пурпурному плащу. Костюмы выглядели так, словно вы можете до них дотронуться. Вспомните сверкающие рубиновые башмачки Дороти. Существовал ли обонятельный аналог этой новой яркости?

Парфюм, который мог бы быть таким же шикарным и ярким, как новые фильмы Technicolor? Если кто и собирался предложить такой парфюм, то этим человеком должна была стать Эльза Скьяпарелли, итальянский дизайнер одежды, придумавшая свой собственный цвет – сумасшедший розовый – который она назвала «шокирующий розовый».

В 1930-х годах Скьяпарелли прославилась тем, что использовала безумные пигменты, из-за которых другие дизайнеры, включая Коко Шанель, выглядели старомодными. Ярко-желтые брюки и фиолетовые митенки были типичным примером того, как Скьяпарелли мастерски сочетала цвет и форму, чтобы превратить женщин в незнакомую версию их самих. Писатель и кинорежиссер Жан Кокто считал Эльзу в некотором роде менадой (одержимые женщины, преследующие Диониса) и сказал о ней:

Этот эффект трансформации распространялся и на парфюмы Скьяпарелли, самым знаменитым из которых был Shocking. Увы, он столько раз входил в моду и выходил из нее, что похож на усталого дипломата. С этим ароматом нет возможности фантазировать о его запахе, потому что он определенно розовый. Этот цвет возникает перед нашим мысленным взором еще до того, как мы откроем флакон, благодаря искусству, коробке и самому флакону. Необычность аромата создает странная, сумасшедшая комбинация меда, цибетина и эстрагона. И мед не обычный, а созданный целым роем гигантских пчел, с маниакальным упорством служащих пчелиной матке. Странным был не только запах. Скьяпарелли выбрала для этого драгоценного нектара флакон, созданный аргентинской художницей-сюрреалисткой Леонор Фини и представлявший собой пышный торс актрисы Мэй Уэст. Флакон был одет в корсаж из бакелитовых цветов. Чтобы распылить Shocking, нужно было схватить за пару грудей.

Парфюм воздействовал на все чувства, создавая шквал фуксии, и он моментально стал хитом. Изысканный, неотразимый и смелый, он продавался лучше других парфюмов Скьяпарелли. Его оформляли по-разному, в том числе в виде колеса рулетки с четырьмя миниатюрными флаконами для путешествий. В универмаге Korricks в Аризоне придумали ловкий ход, объявив в своей рекламе 1939 года: «Если вы не уверены, какой парфюм она предпочитает, покупайте Shocking от Schiaparelli, и вы не ошибетесь».

Многие парфюмы попадают в магазины, и хотя парфюмеры считают их новаторскими, мы не замечаем или не понимаем их дерзости. Однако Shocking стал тем редким примером, когда реклама соответствовала необычному парфюму. Если Technicolor заставляла зрителей в кинотеатрах удивляться тому, что можно сделать на пленке, Shocking заставил поклонниц парфюма 1930-х годов задохнуться от новизны аромата и от того, насколько смелым, дерзким и возбуждающим он может быть.