— От тебя пахнет смертью. — ответил Харон. — В долине мало людей с такой энергией. Вот я, почуяв родственную силу, пошел посмотреть на ее новый источник. А это, оказывается, живой человек…

— Ну, а я тебя, пожалуй, нюхать не будут. — я пожал плечами. — Ты не против?

— Это тебя уже этот клоун заразил? — Лёня кивнул в сторону дома, а на лице собеседника скользнуло раздражение.

— Это меня жизнь покусала. Только я от этой боли не бегаю. — че то этот чел меня уже раздражать начал. — Слушай, меня там наставник ждет, не хотелось бы его расстраивать.

— Понял, отстал. — Харон примирительно поднял руки. — Если что, меня можно найти на северо-западной улице. Последний дом, на отшибе. Будут вопросы по некросу, которые неудобно задать наставнику, обращайся. Я тут в этом самый прошаренный.

И, не прощаясь, новый знакомый развернулся и направился в сторону переулка. Хотя, как я понял местную картографию, нужно сначала в центр было идти, и я даже немножко запереживал, что придется вместе этот путь проделать. А подозрительных попутчиков я не особо люблю по жизни. Ну да ладно. Отвязался, и то уже хорошо. Больно он какой-то странный.

А может быть, это день был такой. Например, новые знакомства по гороскопу. Вот и кабинет наставника меня встретил необычной компанией. Не считая учителя, тут было еще двое мужчин лет сорока-сорока пяти. Один сидел в кресле рядом со столом, другой на диванчике, напротив. Оба в строгих деловых костюмах, хотя к их накачанным фигурам больше подошла бы свободная одежда. Например, спортивки, или камуфляж с бронежилетами, как у тех четырех бойцов, что, разделившись на пары, стояли снаружи и внутри от входа, обнявшись с автоматами. Особую долю внимания во внешности этих деловых людей привлекали перстни-печатки из желтого золота на средних пальцах правых рук. Кольца-клоны. Словно мужики были из одной тайной ложи. Эти украшения настолько притягивали взгляд, что у меня чуть косоглазие не развилось в попытке смотреть им в лица.

— Здравствуйте, Константин, знакомьтесь. — когда домовой-дворецкий завел меня в кабинет, наставник поднялся с места и принялся представлять незнакомцев, первым указав на мужчину напротив себя. — Господин генерал-полковник федеральной службы безопасности, отдел магического контроля, Воронцов Дмитрий Юрьевич.

Вот нифига себе! Предупредили бы, что такие важные люди будут, я б хоть причесался. Генерал поднялся и, сделав шаг в мою сторону, протянул ладонь мне навстречу. Я подошел и ответил на рукопожатие. Вот с ним здороваться однозначно нужно, это тебе не непонятный псих!

— А это господин майор, из той же службы и подразделения, Киселев Василий Алексеевич.

Генерал уселся на место, уступив мою руку своему, получается, подчиненному.

— Присаживайтесь, Константин. — когда мы закончили трогать друг друга за руки, наставник указал мне на свободное место на диване с генералом. — Эта встреча не совсем официальная, несмотря на меры предосторожности.

Меры предосторожности, стоявшие возле дверей, не то, что не шелохнулись — даже не моргнули ничем при их упоминании.

— Итак, Константин, у вас наверняка немало вопросов по вчерашним событиям. — дождавшись, пока я займу свое место, наставник перешел к сути встречи. — Господа из спецслужбы в курсе, поэтому можете говорить и спрашивать, что и как угодно.

Ну, не сомневался, в общем-то. Наверняка рапорт еще вчера передал. Еще бы знать, зачем? Но это будет второй вопрос.

— Откуда вы знаете язык демонов, и о чем вы с ними общались?

— Я же говорил, господа? Он умеет задавать весьма интересные вопросы. — улыбнувшись, наставник обратился к присутствующим, а потом приступил к ответу. — Это был всего лишь греческий, Константин. Даже не очень древний. Изучить его нетрудно, благо что большинство современных слов основаны на его корнях. А говорил я с ними о том, что они неверно истолковали сигнатуру, и вы не тот, кем, как им показалось, вы являетесь.

— И почему им так показалось? — этот вопрос наставника уже почему-то заставил посмеяться и покачать головой.

— С такой постановкой вопроса самым верным будет ответить, что вы тот, кто им показался. — с какой-то хитринкой в глазах ответил учитель. Я поднял брови и покрутил ладонью в воздухе, намекая на более подробную расшифровку подобного ответа. — Вы Танатос, Константин.

— Ты волшебник, Гарри. — пробасил я в ответ и продолжил уже нормальным голосом. — Вот если честно, понятнее совсем не стало. Какой еще томатос? Из фруктового сада?

— Танатос. Он же Летус. Он же Морс, и еще с десяток менее известных имен у разных народов Средиземноморья. Бог смерти.

— А это разве не Аид? — удивился я.

— Нет. Аид — это греческое имя главного бога темного Ирия, причем именно ледяных владений. — покачал головой наставник. — Он владел ледяной половиной ада всего мира. А чтобы не распылять внимание и силы, он ставил в разных регионах богов смерти послабее. Тем, в свою очередь, служили личности еще слабее — младшие боги, или чаще — просто проводники. Те, кто ходил и собирал души умерших.

— Харон?

— Да, один из них.

— А, так вот чего ему надо было…

— То есть? — наставник непонимающе нахмурился.

— Да я когда к вам пошел, приперся один, Хароном назвался. Длинный такой, сам на труп похожий. С Северо-Западной, вроде.

— Леонид? — неожиданно подал голос генерал-полковник.

— Леонид. — вздохнув, кивнул ему в ответ наставник. — Я предупреждал, что он может стать проблемой. — после этого учитель перевел взгляд на меня. — Константин. Прошу, не инициируйте общение с этим человеком первым. Там очень сложная ситуация.

— Что, таблетки в унитаз выплевывает?

— Леонид Харитонович Мартынов психически здоров, несмотря на внешнее впечатление. — неожиданно, вместо наставника, принялся отвечать генерал. — Его проблема больше в психологической травме. Его жена и дети сгорели в пожаре, у него на глазах. Более того, причиной пожара стало спонтанное пробуждение его магического дара. По закону, за причинение смерти при подобных обстоятельствах, наказание не следует, но положено принудительное либо усыпление дара, либо обучение контролю. Леонид хотел, чтобы его талант отключили, а ему самому подкорректировали воспоминания. Но увы, он оказался невосприимчив к эликсирам угнетения магии. Поэтому он вынужден находиться там, где не хочет, и изучать магию, которую он винит в смерти близких. Не