— Согласен, — комиссар придвинул поближе пепельницу и принялся выбивать в нее трубку. — Докладывайте, лейтенант Седых.

— Гхм! — Данила приосанился и выудил из папки какой-то лист. — Результат судебно-медицинской экспертизы однозначно указывает, что смерть Витковского Кирилла Константиновича, одна тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения, наступила от разрыва аорты. Прочие повреждения внутренних органов равно как переломы ребер и конечностей были получены Витковским уже после клинической смерти. Следов борьбы на теле покойного не обнаружено. Химических соединений, могущих привести к смертельному исходу, в крови и тканях также не выявлено. Между тем, уровень адреналина даже спустя час после смерти превысил физиологическую норму в двенадцать раз…

— Погоди-ка, — остановил его нахмурившийся Берест, — ты хочешь сказать, что Витковский умер до падения с балкона?

— Разумеется, — снисходительно улыбнулся «юный клоковец», — разрыва аорты даже от сильного удара произойти не может.

— Витковский страдал сердечными заболеваниями? — спросил Ракитин.

— Нет, но…

— Он умер от страха. — Я постарался сказать это как можно спокойнее, хотя внутри все звенело от напряжения. — Представляете, как надо напугать взрослого мужика, чтобы его кондрат хватил?

— Почему от страха? — не понял Берест.

— Адреналин — гормон страха, так же как норадреналин — гормон гнева, — пояснил я.

— А может, этот Витковский — трус редкостный? — усомнился Ракитин.

— Не важно, — отрезал Николай. — Важнее выяснить, кто его напугал и кто выкинул с балкона. Какие соображения на сей счет?

— Кто напугал, тот и выкинул, — ляпнул я.

— Есть одна зацепка: женщина, приходившая к управляющему накануне, — заговорил наконец Велесов. — Записана в журнале приемов как Садыкова Анна Амировна, директор турагентства «Маверик», является клиентом «Сибинвестбанка».

— Но ведь на следующий день ее в банке не было! — возразил Олег.

— Зато побывал тот же мужчина, что и в гостинице «Северная»! — торжественно объявил Данила так, что всем стало ясно: это его звездный час. — Под ногтями покойного обнаружены частицы эпидермиса, соответствующие по белковому составу аналогичным пробам, взятым в номере Ильхана Амиева.

— Я так и думал, — ухмыльнулся я, и Седых сразу сник. — Наша дочь алтайских гор действительно работала в «Сибинвестбанке» под именем Татьяны Михайловны Тудегешевой — вот справка из отдела кадров. И три года назад Татьяна, она же Тояна, была уволена с должности экономиста кредитного отдела за служебное несоответствие. Но!.. Как сообщила мне в приватной беседе милая девушка по имени Галя Маслякова, сиречь Галина Семеновна, секретарь-референт господина Витковского, у ее шефа были весьма фривольные виды на Тудегешеву, но прекрасная горянка отвергла мерзкие домогательства, за что, видимо, и поплатилась местом. — Я сделал паузу, дабы присутствующие оценили мои труды на ниве добычи информации. — Таким образом повод для мести у нашей амазонки был серьезный.

— А ведь Ильхан Амиев поплатился за то же самое, что и Витковский, — спокойно вставил Ракитин, и все дружно примолкли, переваривая вновь открывшуюся перспективу в расследовании.

Первым, как всегда, сориентировался наш бравый комиссар — вот что значит опыт!

— Нужно немедленно собрать всю имеющуюся информацию на эту Тудегешеву, — жестко сказал он. — Велесов, что вы про нее накопали?

— Только то, что она училась на том же факультете, что и Ильхан Амиев, но на курс младше. Там они и познакомились.

— И это все? — поднял брови Николай.

— Больше не успел, господин комиссар…

— М-да, — Берест озадаченно почесал мундштуком трубки за ухом. — Котов, ты же у нас большой специалист по женской части, да к тому же журналист. Проработай этот вопрос.

— А почему чуть что — сразу Котов? — честно возмутился я. — Вон, Павел у нас — молодой и подающий надежды, да еще такой… видный!

— Вот потому, что подающий и видный, он и будет заниматься другими делами, — отрезал Николай, и стало ясно, что спорить на сей раз бесполезно. — Кстати, что там с Красилиным, выяснил?

— Выяснил, — вздохнул я. — Игнат Васильевич, конечно, очень зол на Амиева, но такие как он на родственниках не отыгрываются. А вот прикрыть его надо: не ровен час, азеры вендетту начнут — тут Красилин первый кандидат.

— Согласен с Котовым, — откликнулся Ракитин. — К тому же после экспертизы все подозрения с него снимаются автоматически.

— А вдруг это все-таки он? — уперся Данила. — Может, он этой Тояне и помогает как раз?

— Ну, так проверьте! — рявкнул комиссар. — А вы, Олег Владимирович, займитесь окружением Амиева и его возможными связями с «Сибинвестбанком». Велесову организовать охрану и наблюдение за Красилиным. Всё! Свободны.

Из кабинета мы вышли все вместе и, не сговариваясь, направились в «курилку» — холл второго этажа, где стояли полукруглые диваны вокруг стеклянных журнальных столиков, а возле них «цвели» пепельницы на высоких ножках, похожие на большие чумазые ромашки. Здесь было обыкновенно тихо и безлюдно: новшество придумал еще предшественник Береста якобы для удобства посетителей. Но никто так и не понял глубины замысла: неужели нормальный человек, пришедший на допрос, опознание или с жалобой станет в ожидании приема у следователя спокойно почитывать газеты или разглядывать журнальчики? Бред! А вот покурить и поговорить в неформальной обстановке — место было в самый раз. Вчетвером мы расселись друг против друга, закурили все, кроме Велесова, и только тогда Ракитин сказал:

— Вот что, братцы, так дальше работать нельзя! Нужен четкий план действий, а не хождение друг за дружкой. Предлагаю такой расклад. Павел отправляется в офис к азерам и собирает всю доступную и недоступную информацию по связям клана Амиевых и «Сибинвестбанком», а также по их достижениям в области «национального сыска». Ясно, лейтенант?

— Так точно, — буркнул хмурый богатырь.

— Ну и отлично! — кивнул Олег. — А на Котова дуться не надо: он же не виноват, что женщины на него клюют активнее, чем на тебя. Димыч, я понимаю, что это выше моих полномочий, но ты уж постарайся раскрутить тех двух девочек, бывших подружек Ильханчика, — он даже просительно улыбнулся, — хотя бы в порядке параллельного расследования. Все равно ведь писать тебе пока не о чем?

— Как это «не о чем»? — деланно возмутился я. — Да ежели только про эту Тояну-невидимку статью накатать — рейтинг «Вестника» подскочит в разы!

— Вот про нее-то как раз писать и не надо. Пока.

— Ладно, — я сделал вид, что сдался. — Паша, дай мне адреса этих красоток.

— Теперь о тебе, наш юный гений, — строго посмотрел Ракитин на Данилу. — То, что ты мыслишь нестандартно — хорошо. Но ты у нас еще без году неделя, а потому не знаешь некоторых правил местного этикета. И первое из них: никогда не сомневайся в выводах начальства в его же присутствии. Второе: никогда не проявляй инициативы перед вышестоящим начальством в присутствии своего командира…