Давид в мгновение меняется в лице, и хватка его становится ещё сильнее.

– Воняешь, говорю, из какой помойки тебя приволок Саня?

Бью его свободной рукой по плечу. Козёл!

– Немедленно, – цежу сквозь сомкнутые зубы, – отпустил меня, придурок. Иначе…

– Иначе что? Закричишь? Так я легко смогу тебе закрыть рот, или ты уже забыла, и тебе стоит напомнить?

– Помнишь, когда-то я тебе говорила, что ты клёво целуешься? Так вот, я тоже не помню. И избавь меня от своих заражённых слюней!

– Тереза, не беси меня ещё больше, не то я продемонстрирую тебе то, свидетелем чего ты сама чуть не стала в нашем клубе. Смотри, как раз сортир недалеко, – кивком головы показывает на дверь позади меня.

Вот же придурок!

Снова прилагаю усилие, чтобы вырваться из его тисков. Когда понимаю, что безнадёжно попала в капкан к этому пауку, выдаю:

– Давид, у меня пять пальцев, и средний я приготовила для тебя. Это мой тебе ответ на твоё предложение, надеюсь, понятно объяснила?

– Ох, детка, ты дождёшься, что скоро мой средний, а скорее всего, и указательный пальцы окажутся в тебе. И тогда ты запоёшь совсем по-другому.

Я обомлела от такой заявы. В буквальном смысле открыла рот. Как он смеет говорить мне подобное?!

В этот момент Давид, убрав свою руку с моего плеча, перенёс её на мой затылок, притянул к себе и жадно впился в мои губы. Его твёрдый язык врывался в мой рот поступательными движениями, а его губы как будто вознамерились поглотить меня целиком

По телу прошла волна непонятного мне импульса, тело покрылось мурашками, ноги ослабли, а внизу живота возникло неизвестное мне ранее томление. Чёрт, моя реакция повторяется. Точно так же было в прошлый раз, когда он меня поцеловал.

Мою руку, которую он держал, приперев к стене, этот мужлан перенёс к себе на плечо, а своей приблизил к себе за талию.

Еле оторвавшись от меня, он уперся в мой лоб своим и глазами словно прожигал меня насквозь. Мы смотрели друг на друга и не могли понять, что с нами происходит. После его взгляд опустился на мои губы, и он, снова притянув меня к себе, поцеловал. Его губы настойчиво атаковали мой рот в попытках его открыть, но я в доли секунды пришла в себя и оказывала сопротивление его напору.

В этот же момент мы услышали голос Саши:

– Ребят, вы где пропали? Я уже обо всём договорился.

Давид резко оторвался от меня, открыл дверь женского туалета, впихнул меня туда и закрыл дверь снаружи.

Развернулась и непонимающе уставилась на неё. Что это только что было? А когда услышала диалог парней, припала к двери в надежде разобрать хоть что-то.

– О, Давид. Диану не видел? Куда вы все пропали?

– Я тут, а где твоя пришибленная подруга – не знаю. И да, ещё, Романов, отмени мою подписку на поиски и решение её проблем, пожалуйста, прошлого раза мне хватило с головой. Теперь это целиком и полностью на твоей шее. Так, ладно, пойду поздороваюсь с парнями, жду вас в галерее.

Уставилась на дверь стеклянными глазами. Что он только что сказал? Как такое возможно – целовать так неистово, а в следующее мгновение просто откреститься от человека? Только что жадно припадал к моим губам, а Сашке сказал что… И почему-то в груди возник ком, который давит, мешая дышать. Глаза увлажнились, я моргнула, и непрошеная слеза упала вниз. Подняла руку, чтобы смахнуть ещё одну, но вместо этого впилась в неё зубами в тщетной попытке заглушить адскую боль, раздирающую меня изнутри.

Стоп. Нет. Не дождётся.

Мне надо что-то срочно придумать, чтобы свалить отсюда домой, а там уже в тишине всё обдумать и постараться понять, что за фигня со мной происходит, когда этот наглец меня целует.

Стук в дверь отвлёк меня от тревожных мыслей.

– Диана, ты тут? – послышался встревоженный голос Сашки. – Диана?

Горло драло от обиды. Но я собралась, прочистила его и громко произнесла:

– Пять минут, Саш, и я выйду.

Вновь ополоснула лицо прохладной водой и затем посмотрела на себя в зеркало. Если подумать, кто мне Давид? Никто! Так, заносчивый друг Сашки. Но почему-то от его поцелуев в груди появляется щемящее чувство, а в животе начинают порхать бабочки… И в следующую минут их просто давят, уничтожая в них жизнь словами пренебрежения и отчужденности. Это не неприятно, это больно. Ощущать себя ненужной, неинтересной, нежеланной и использованной!

Тогда к чему были эти поцелуи? Неужели он всех подряд так целует, а после забывает, как их звали? И я стала одной из многочисленных «до»… И в следующее мгновение он уже ищет ту, которая окажется «после»?

Давид скрыл от нашего общего друга, что целовал меня, и неосознанно, а может, и специально, вовлёк и меня в этот клубок лжи. Сейчас говорить Сашке об этом я не могу. Как я буду выглядеть при этом? Нет, если он что-то и узнает, то от самого зачинщика всей этой ситуации.

Выхожу из уборной, Сашка оттолкнулся от стенки и приблизился ко мне.

– Всё в порядке, Ди? Ты так долго не выходила.

– Да, Саш, всё хорошо. Немного тошнило почему-то, но сейчас всё хорошо.

– Это, наверное, из-за поездки на машине? – предполагает друг, с грустью и виноватым видом поглядывая на меня.

– Саша, – притянула его к себе и поцеловала. Какой же он у меня хороший, даже не подумал о других и сразу обвинил во всем себя, – не думаю, что из-за этого. В последнее время у меня всё хорошо. Помнишь? Всё отлично. Правда. Скорее всего, меня зацепила реплика этого придурка. Кстати, я бы не хотела, чтобы на мишени была моя фотка, можно это как-то урегулировать с администрацией клуба?

– Конечно, Ди! Никто не пойдёт на это. Они просто не посмеют так поступить. Ты это, не обращай внимания на Давида. Чего он так хорохорится при тебе, я не знаю, но обязательно выясню. И не обижайся, он всего лишь хотел приколоться. Пойдём, мы же собирались хорошо провести сегодняшний вечер, не будем терять драгоценные минуты.

Кивнула в знак согласия. Это правильное решение.

– А насчёт тех уродов, ничего нового нет?

– Нет, к сожалению. Новый знакомый в полиции сказал, что парни залегли на дно, пережидают. Дело заведено, их ищут, но пока никаких сдвигов. Гектор всё ещё главарь местной ОПГ, его будет нелегко засудить.

– Ясно. Ладно. На всякий случай возобнови свои занятия по самообороне. Да и Софе не помешало бы.

– Да, сама думала об этом. Возможно, на следующей неделе определюсь с тренером.

– Хорошо. А пока пойдём учиться стрелять и, наверное, возьмём тебе пневмат для безопасности.

– Саша, – улыбаюсь своему защитнику, – я уже говорила, что люблю тебя?

– Ой, подлиза. Давай, пошли, влюблённая, – подталкивает меня в спину к выходу.