Поэтому в нашем случае я на самом деле поставил бы диагноз «депрессия». Вот честное слово! Я не преувеличиваю, потому что люди реально травмированы. И если потом вы продолжите идти по улице с этим человеком, который так «неправильно» среагировал на успешного бизнесмена, и заговорите с ним, то он вам выдаст всю клиническую картину тяжелейшего депрессивного состояния. И такому человеку вообще сложно что-то объяснить, за него думает депрессия, а не он сам. Депрессия же ничего хорошего ни о ком не думает, ни о самом человеке, ни о мире, ни о людях, его окружающих.

Если вы помните этот ажиотаж, когда выдавали ваучеры, – все уже в мыслях были миллионерами. Каждый гордился тем, что у него есть свой ваучер, с помощью которого он в скором будущем станет магнатом. И все были уже абсолютно готовы быть успешными и богатыми людьми, ни у кого никакого отторжения по этому поводу не возникало. Правда, без приложения каких бы то ни было сил… Проблема в том, что вот если так выдать «народное достояние» народу, то ведь это не «достояние», а только фантики. А как иначе? Конфеты же надо делать! Где поставщики чанов с вареньем и шоколадом?

Поэтому мне кажется, что в подобных ситуациях мы видим не ненависть или зависть к богатым, хотя и они, понятное дело, существуют, а проявление общего депрессивного состояния . Сначала разочарование было – пообещали блага неземные, а при дележе собственности российской ничего не дали. Потом последовала утрата всех финансовых гарантов (сбережения сгорели, пенсии в фикцию превратились), инфляция, мошенничество в особо крупных размерах – «МММ», «Чара»… Мавроди своими действиями напугал значительную часть населения страны, и в каком-то смысле был даже положительным моментом. Он снял вот этот флер романтизма, что, мол, у нас тут свобода, страна богатая, а поэтому живи – не хочу, денег – во! Не «во». Напугал и заставил задуматься. Впрочем, и отрицательную сторону всех этих пирамид, конечно, нельзя преуменьшать. В массовом сознании закрепилась мысль, что, мол, никому нельзя доверять, что богатые делают все нечестным путем. Так что завидовать Мавроди не приходится.

Ну и потом, большое количество людей присутствовало при реальном переделе собственности. У нас ведь на самом деле за нее воевали, реально убивали, «крышевали» и так далее. Сколько у меня было пациентов, для которых это не россказни, а факты личной биографии? И не со-счи-та-ешь! Есть, разумеется, люди и кроме Мавроди, которые в этом смысле несут моральную ответственность за то, что народ не доверяет богатым, считает их «неправильно» богатыми. Но многие из них уже все – ушли, так сказать. Криминальные авторитеты, с которыми иногда ассоциируются современные бизнесмены, новые русские в малиновых пиджаках, черных очках и с цепями, – вы что думаете, они в Государственной Думе сейчас сидят? Нет. И крупными компаниями другие люди руководят. Революция, как известно, пожирает своих героев.

Я категорический противник идеи, что есть некие время и место, где судьба тебе улыбается. На переломных этапах истории, допускаю, могут быть такие места с огромным количеством возможностей. Но с одним условием: ты должен их использовать. Если ты был директором огромного металлургического комбината в момент его приватизации, ты потом можешь оказаться в топке этого комбината, можешь оказаться на улице потому, что тебя уволили, а можешь превратиться в его хозяина. И это уже не вопрос везения или случая. Надо просто двигать локтями и мозгами в этот момент. Да, было тогда много страшных вещей, и трупы были, и все на свете. И то, что кто-то тогда оказался директором этого комбината, – в целом случайность. Но вот то, что потом стал его хозяином, – уже нет. Но это бывает только на переломных этапах. Вот сейчас если будет еще революция – шучу я, – то все переделится снова. Только где мы будем в этот «счастливый» момент находиться?

А в остальном успех – это плод долгих усилий. Мне приходилось про себя читать – мол, вот, вылез на «Первый канал», и сразу книжек целые полки, на него «негры» литературные работают! Смешно. У меня все эти книжки еще до «Первого канала» были и до телеканала «Домашний», где выходили первые выпуски моей программы, за исключением, может быть, четырех или пяти, которые я уже после этого написал. Но, я так понимаю, эти очаровательные в своем роде «свидетели» моего «успеха» в книжных магазинах редко появляются, а то бы они об этом знали.

И это показательно – вот сколько раз я давал интервью зарубежным журналистам, никто ни разу не спросил меня, как вдруг мне удалось стать таким успешным. Западному человеку понятно, что «вдруг» никакого успеха не бывает. А наши – это что-то с чем-то! «Признайтесь, кто вложил деньги в доктора Курпатова? Почему вы оказались на телевидении?» – и тому подобная вакханалия наивности. А потом выходят материалы с сенсационными заголовками: «Оказывается, до телевидения доктор Курпатов проделал большую работу!» Боже-боже! А разве могло быть иначе?..

Работа и удовольствие

Нельзя сказать, что работа должна занимать главное место в жизни человека. Но по факту это именно так, нужно отдавать себе в этом отчет. Что бы с тобой ни происходило – есть у тебя родители или они уже умерли, женат ты или развелся, обзавелся ты детьми или нет, есть ли друзья или не водится таковых, – ты в любом случае будешь хотеть есть, а значит, придется работать. Работа – вещь обязательная и неизбежная.

Этим я не хочу сказать, что она важнее дружбы, любви и заботы о ближнем. Нет, конечно, но нужно понимать: в твоей жизни может происходить все что угодно, а работать ты будешь несмотря ни на что (за исключением, конечно, случаев утраты трудоспособности – по болезни или по старости, – и все). Ну или кто-то должен тебя кормить, если найдутся желающие. Но и это, посмотрим правде в глаза, задаром тоже не бывает. Какую-то плату с вас все равно потребуют. Если женщина не работает, то она трудится по дому, воспитывает детей, если мужчина не работает, то, например, секс-услугами расплачивается, альфонсом трудится. В общем, какая-то есть в этом своя логика. Так важно ли то, как мы относимся к работе, для нашего «качества жизни»? Ответ однозначный – важно.

Но есть и еще один немаловажный момент… Возьмем в качестве примера жену богатого бизнесмена, которой не нужно работать и не нужно ничего делать по дому. Она все равно находит себе работу: занимается декорированием квартиры, производит некие телодвижения, чтобы выглядеть соответственно своему статусу, ищет себе деятельность в виде каких-то курсов, танцев, какого-нибудь особенного фитнеса, похудания. Это такая очень странная работа, но тоже работа. И чем она более нормированная, жестко организованная, чем она, прямо скажем, более вынужденная, тем, как ни странно, лучше.

В нас есть сила, энергия, и если это добро не растрачивать на работу, то мирный атом превратится в военный. Это будут скандалы в семье, вечная неудовлетворенность собой и окружающими, будет огромный внутренний дискомфорт, чувство потерянности, ненужности и так далее. В этом смысле работа является биологически необходимой. Если человек не работает – он рано или поздно сходит с ума. У нас должна быть занятость.

И если уж нам не избежать работы, то нужно правильно отстроить с ней отношения. Какие тут могут быть варианты? Первый: да, работа – это неизбежность, я не очень этим доволен, но и не собираюсь сильно из-за этого напрягаться, а на многое и не рассчитываю. Тут работа, там – свободное от работы время: рыбалка, пивасик, то-другое, пятое-десятое, дети, хозяйство… Надо понимать, что у тебя всегда есть такая возможность – минимизировать трудозатраты, сократив при этом уровень своих притязаний. Пожалуйста…