Он целился в горб. Но мутант дернул туловище в сторону, смекнув, что на прямой линии огня станет удобной мишенью. И Тимур промазал. Пули со смачным звуком вонзились в туловище монстра, вырывая из него фонтанчики крови. Но голова осталась цела.

Чего уж говорить, Тимур не являлся выдающимся стрелком. И хотя сиам находился всего в семи‑восьми шагах, его припрыгивания и вихляния сильно осложнили задачу. Раньше Тимур стрелял по движущейся мишени только из арбалета и лука. Поэтому навыки стрельбы из пистолета ему пришлось приобретать на ходу, в боевых условиях.

Промазав по горбу пять или шесть раз, Тимур все‑таки приноровился. Поймав очередное движение мутанта, он выстрелил с упреждением. И пуля, наконец‑то, попала в цель, угодив чудовищу точно в голову, прикрытую кожей. По иронии судьбы пуля оказалась последней в магазине. Однако в этот день судьба больше благоволила к Тимуру, чем к его врагам.

Горб лопнул, разбрасывая багровые брызги плоти и слизи. По инерции Тимур еще пару раз нажал на спусковой крючок. И только услышав сухие щелчки сообразил, что закончились патроны. Вскинул меч… и опустил, увидев, что сиам не двигается, едва подрагивая конечностями. И, похоже, вот‑вот рухнет на землю.

Тимур засунул пистолет в боковой карман «разгрузки». Понимал – без патронов он теперь не скоро понадобится, но выбрасывать подарок Сергея Латыпова не хотелось. Затем вытер лоб тыльной стороной ладони. И нашарил глазами костыль.

Все это время Тимур стоял практически на одной ноге, лишь немного опираясь на пятку второй. Однако раненая нога все равно ощутимо ныла. Тимур даже подумал – а не устроить ли привал? А то и вовсе подыскать удобное место для ночлега?

До просеки он пока так и не добрался. Между тем, сгущались сумерки. И внезапное появление сиама предупреждало о том, что дорога становится слишком опасной. Ведь большинство мутов неплохо ориентируется в темноте, а некоторые, особо продвинутые, даже обладают инфракрасным зрением.

И в это мгновение сиам внезапно ожил. Плохо все‑таки Тимур знал его анатомию. И забыл, что монстр имел второй мозг, находящийся в глубине туловища. Прострелив голову, Тимур лишил мутанта возможности размышлять и видеть – «запасной» пары глаз тот не имел. Но не лишил возможности двигаться и воспринимать окружающий мир с помощью рецепторов – их у монстра было значительно больше, чем у человека.

Несколько секунд сиаму понадобилось, видимо, для перезагрузки сознания и дублирования, так сказать, каналов связи. И теперь, сориентировавшись, он дернулся в сторону Тимура, выставив вперед щупальца. Выглядели они не особо грозно, внешне напоминая гофрированные шланги. Если бы не серповидные когти на концах. А еще Тимур помнил, что когти внутри полые, и через них мутант впрыскивает яд.

Поэтому, когда одно из щупальцев попыталось зацепить Тимура за лицо, он не стал церемониться. Резкий взмах меча – и левый «шланг» упал на землю, перерубленный почти у основания. Еще один взмах – и второе щупальце отправилось по следам первого.

Постриг, называется, товарищу усы. Остались лишь короткие обрубки с капающей из них жидкостью ядовито‑зеленого цвета. А еще говорят, что усы гусара украшают. Нет, честное слово, без них мутант выглядел если и не симпатичней, то менее противным.

Неизвестно, какие именно функции выполняли у сиама щупальца. Но, скорее всего, имели непосредственное отношение к ориентированию. Потому что, лишившись их, монстр заметно растерялся и начал топтаться на месте.

При другом раскладе Тимур, вероятно, просто плюнул бы на урода и отправился своей дорогой. Но, будучи сильно ограниченным в скорости передвижения, он не мог оставить в тылу недобитую тварь. Пусть и потерявшую часть своего боевого потенциала. Кто знает наверняка, какой у нее потенциал? Не дай бог, вытащит чего из загашника, и потом попробуй ее утихомирь.

Поэтому Тимур, сжав зубы, сделал пару шагов вперед. Да, наступать на искалеченную ступню было больно. Но лучше уж потерпеть и добить врага сейчас, чем получить позже удар в спину. Ведь эти гады такие живучие!

Он от души размахнулся и отсек сиаму передний сегмент туловища вместе с двумя парами ногорук. Меч прошел сквозь мутанта, как через кусок масла – Тимур сам удивился. То ли сил у него прибавилось после чудодейственной «смолки», то ли сиам изнутри изрядно прогнил, но получилось очень лихо.

Оставшийся кусок сиама на восьми лапах аж присел и немного подался назад. Тимур уже было подумал, что мутант решил пуститься наутек, пока его не нарезали на колбасу. Однако не угадал. Посеменив на месте, сиам изменил намерения и с неожиданным проворством скакнул к Тимуру.

Руководствовался ли он в этот момент своими рецепторами или действовал наобум, об этом не знал, возможно, даже сам мутант. Но прыжок в итоге получился угрожающим. И если бы мощные и многочисленные ногоруки озверевшего монстра вцепились в Тимура, тому пришлось бы несладко. Поэтому Тимур встретил сиама еще в тот момент, когда тварь находилась в воздухе. И «перекрестил» – первым ударом сверху вниз развалил сегмент туловища напополам по вертикали, а вторым откромсал по горизонтали.

Это был тот самый сегмент, в котором размещалась простреленная ранее голова монстра. Видимо, там же находился и второй мозг‑дублер. И когда Тимур, как заправский мясник, разделал эту часть туловища на порционные куски, оставшейся половине сиама с пятью парами лап пришел конец.

Лишившись «центра управления», уполовиненный мутант некоторое время качался на месте и даже сделал несколько нетвердых шажков. Жизнь в нем еще теплилась, как теплится она в курице, лишившейся головы. Только, на самом деле, это была уже не жизнь, а агония.

Полюбовавшись на плоды своих рук, Тимур с отвращением сплюнул. Да уж, умерла так умерла. Какой только погани на белом свете не встретишь. А ведь еще не вечер. Или вечер?

Он посмотрел вокруг и перевел взгляд на небо. Солнце явно клонилось к закату. И интуиция подсказывала Тимуру, что засветло к «лесным» он уже не доберется. Значит, надо готовиться к ночлегу.

Примерно в сотне метров впереди, в стороне от дороги, темнели остатки многоэтажки. Они могли таить сюрпризы, поэтому следовало осмотреться там при солнечном свете и, в идеале, найти укромное местечко. Такое, куда даже днем не всякий мут сунется. И обязательно под крышей, потому что небо затягивали облака. Очутиться среди ночи под струями ливня… Брр…

Тимур зябко повел плечами. А ведь похолодало к ночи. Где тут моя клюка?.. Ага, вот она.

И он медленно похромал по дороге, поглядывая на развалины…

* * *

– Хомо идет шуда, – прошепелявил низкорослый мутант с клинообразной головой, выглядывая из проема окна. Он весь – от ног и до макушки – был обмотан в разноцветные тряпки. И держал в руках примитивный арбалет, изготовленный из дерева.

– Пгямо шуда? – спросил второй мутант, сидевший у стены на корточках. Рядом, у ног, валялся шестопер.

– Ты, Шуб, шовшэм тупой, да? – с раздражением отозвался арбалетчик. – Я же шкажал, што шуда. Жашэм перешпрашивать?