Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алле пришлось покориться, хотя, платье ей совершенно не нравилось. Оно слишком мало подчёркивало её шикарную фигуру, и казалось невероятно скучным. Потом Алла решила расчесать волосы и просто распустить их по плечам. Она совершенно не имела ничего против кудрей, но рука отчего-то сама потянулась к фену и начала укладывать их. Ну а после и вовсе началось удивительное: руки сами уложили волосы в низкий узел, а в шкатулке нашлись элегантные заколки, украсившие причёску. Дальше настал черёд украшений, потом макияжа, и вскоре Алла не узнала себя в зеркале.
«Теперь ты им понравишься», - услышала она у себя в голове и уже не удивляясь, сказала в пустоту «спасибо».
- Ты стала очень красивая, - сказала Екатерина Семёновна, выдёргивая Стаса из его мыслей.
Утверждение звучало так, словно Алла только вернулась из дальнего путешествия. Стас кашлянул.
- Ох, - спохватилась Екатерина Семёновна. – Что же я лежу?! Нужно напоить вас чаем. Вы, наверно, проголодались.
- Тётя Катрин, я всё сделаю, - погладив руку старушки, Алла вышла из гостиной.
Екатерина Семёновна, наконец, взглянула на Стаса.
- Как думаешь, она разберётся на кухне?
- Не сомневаюсь. Валидол она принесла через минуту.
Екатерина Семёновна села и сложила руки на груди.
- Очень странно, она совершенно не похожа внешне – гораздо красивее – но такая же воспитанная и элегантная.
Видели бы вы её пару дней назад, подумал Стас. Дорогого стоило хотя бы первый день их знакомства.
- Ну вот и чай, - в гостиную вплыла Алла, держа в руках серебряный поднос с фарфоровым чайником и чашками. Расставила всё на скатерти. – Сейчас принесу тортик.
Стас смотрел ей вслед. В этой квартире Алла даже двигалась не так порывисто, как обычно.
- Ну надо же! - всплеснула руками Екатерина Семёновна. – Она ведь нашла свой любимый сервиз на самой верхней полке.
Стас бросил взгляд на стол. Белые фигурные чашки с позолотой. На блюдечках позолоченные ложечки.
- Больше не сомневаетесь, что это душа Аллы?
- Нисколько. Только вот думаю, как Владимира подготовить. У него сердце больное.
- Но не говорить уже не получится. Алла сама его найдёт. Вы не представляете, какой у неё характер. Хотя, - Стас усмехнулся, - уж вы то, конечно, представляете.
- Зато в ней столько жизни. Володенька воспрянет. А как вы думаете, она переедет сюда?
- Думаю, да. Ей сейчас достался чужой муж, которого она презирает. Да и к этому дому, она, как на работу ездила каждый день. Только вот, - Стас вздохнул и замолчал, подумав про Алису.
- Что вот? – встрепенулась Екатерина Семёновна, подаваясь вперёд.
- Пока она в той квартире, есть связь с моей Алисой. А если Алла уедет…
- Да уж, история, - старушка вздохнула и улыбнулась, глядя на появившуюся в дверях Аллу с тортом.
- Вы же понимаете: она нужна здесь.
- Если речь обо мне, то я могу остаться хоть сегодня. Правда, Стасик? Хотя, нет, - Алла уселась на стул. – Я не могу оставить Лису. Да? – Стас кивнул. – Но я могу приезжать каждый день, пока мы не найдём возможность, как всё это решить. Не грустите, тётя Катрин. Давайте тортик кушать. Честное слово, простите меня, но я не могла выдержать и съела кусочек на кухне. Совсем малюсенький.
- Она всегда была такая! – сказала Екатерина Семёновна. – Как только в доме появлялся Наполеон, к столу он целым не попадал.
- Тётя Катрин, вы меня смущаете, - рассмеялась Алла, ловко раскладывая торт по блюдцам. – Стасик, а ты знаешь историю этого прекрасного тортика? Например, что во Франции и Италии его называют «Тысяча слоёв или тысяча листов»?
- Нет, помотал головой Стас. – Могу предположить, что назвали его, наверно, в честь Наполеона? – улыбнулся Стас.
- Ты очень догадлив, - Алла скорчила уморительную мордашку.
- И если торт назвали в честь Наполеона, значит, он был приготовлен во Франции.
- И снова двойка, - захлопала в ладоши Алла. - Торт приготовили в России. В честь ста лет победы над Наполеоном. Торт выпекли в форме треугольника, который напоминал шляпу Бонапарта и посыпан крошкой, символизирующей снег, которого испугались теплолюбивые французы.
На некоторое время девушка умолкла, смакуя каждый кусочек.
Екатерина Семёновна не сделала ни глоточка чая, Стас, напротив, выпил целую чашку, а торт показался ему слишком жирным. Алла потянулась за вторым куском.
- Торт изумительный, - Алла проглотила ещё кусочек. Посмотрела на старушку. – Тётя Катрин, вы рассказали отцу?
Екатерина Семёновна покачала головой.
- Решила сначала сама с тобой познакомиться. Надо его подготовить.
- Зачем?! Это же радостное событие. Можно, я с вами пойду. Вдруг он меня узнает?
- Давай в другой раз, деточка. – Екатерина Семёновна кашлянула и сделала глоточек чаю. – Не всё так просто. Владимир Валентинович физик. Я попробовала вчера завести разговор о душе, он поднял меня на смех. Сказал, что есть только эта жизнь – единственная.
- Тогда зачем он хранил мою комнату, если не думал, что я вернусь?
- Это просто память о том времени, когда у него была дочь, которая не подумала о нём, уходя из жизни. Ты хотя бы представляешь, что пережили твои родители?
Лицо Аллы помрачнело. Девушка бросила ложку на блюдце, и Стасу показалось, что, если старушка продолжит её воспитывать, та бросит в неё вазочкой. Но девушка опустила голову, водя пальцем по розам на скатерти.
Молчание было таким долгим, что Стас боялся пошевелиться. Боялся, что Алла сейчас встанет и уйдёт. Алла порывисто отодвинула стул и подошла к окну. Стас рванулся за ней.
- Не подходи! А то прыгну! – она выставила вперёд руку с чёрными коготками и посмотрела на Екатерину Семёновну. – У вас была хорошая жизнь, вы не стали хромоножкой, и муж любил вас. Вы понятия не имеете об том, что чувствовала я, глядя на обычных девчонок. Как мне хотелось танцевать на выпускном, а не сидеть в углу. Как мне хотелось ходить на свидания на каблуках. Да что
