— Давненько мой хозяин к себе никого не звал, почитай ужо лет тридцать.

— И вы все время в бочке обитаете?!

— За пределы сигохрана мне путь заказан. Но лишь в этом мире, — хитро подмигнул он, прежде чем закрыл дверь. По мечтательному выражению лица было видно — своей жизнью старик доволен.

Я не стал продолжать экскурсию. В одной бочке заставили ноги парить, а в другой, глядишь, предложат головой стенку разбить. С них, с сигамов, станется!

Однако на этом день сюрпризов не закончился. За оградой меня уже поджидали. Как только я вышел из храма, пятеро стражников дружно схватились за оружие. Правда, проникнуть за забор они не могли, видимо, не принадлежали к числу избранных. Что же опять не так? Почему моя персона интересует городскую стражу?

— Эй, господин хороший, — донесся приглушенный шепот, и из кустов показалось знакомое лицо базарного парнишки. Он наверняка тоже не входил в список допущенных, однако это не мешало ему находиться на закрытой территории. — Идите сюда.

Лучше бы здесь цветы разводили! Зачем возле святого места такие колючие заросли? Не будь доспехов — исцарапался бы в кровь.

— Чего звал?

— Спросить хотел. Правда, что вы у самого принца перстень стащили?

— Какой перстень? — я инстинктивно поднес руку с «пропуском» к лицу.

— Вот это да! А дед Хлыщ еще собирался ваш меч стырить. Нашел у кого!

— Погоди. При чем здесь перстень и твой дед?

— Да дед совсем не мой, а тот, кто вас в сарай водил на базаре. Помните? А перстень — вот он, на вашей руке. Перстень принца Тириба — голубая мечта любого вора! — Мальчишка смотрел на меня с нескрываемой завистью. — Я вас выведу отсюда, только попросить хочу: на большой сходке воров замолвите за меня словечко, а? Скажите, что Генри с южного рынка спас вас от казни.

«Ну, Ухтырь, попадись мне только — удавлю собственными руками. Я теперь еще и вор. Час от часу не легче», — злости во мне сейчас было немерено. На то, чтобы раскрутить за бороду одного знакомого карлика и забросить обратно в Тинкару, хватило бы с лихвой.

— Договорились, веди. Мне нужно попасть в гостиницу на Оружейной улице.

— Да знаю я, где вы поселились, — не без гордости заявил Генри. — Только вот раньше ночи туда нельзя идти — заметут. Ваша физиономия теперь у каждого стражника имеется, а в таком прикиде вас за версту видать. Сейчас мы отсидимся в одном укромном местечке, а к вечеру проберемся в гостиницу.

Мальчонка явно говорил не своими словами, пытаясь при этом выглядеть старше и серьезнее. Смотрелось это довольно забавно, но я спрятал прорывающуюся улыбку.

Оказалось, что на территорию храма можно было попасть не только через парадный, но и через черный, в самом буквальном смысле этого слова, ход. В абсолютной темноте мы на животе проползли около сотни метров по подземной норе. После такого путешествия мой новый блестящий костюмчик существенно поблек.

— Держите, наденете это сверху, — в полутемном подвале, куда мы выбрались, Генри протянул мне широкую накидку. — И шлем снимите, он у вас слишком блесткий.

На городскую улицу мы вышли, как два бродяги. Шлем и часть доспехов паренек убрал в заплечный мешок, а меч и кольчугу я спрятал под накидкой.

Поскольку наш путь в основном пролегал по безлюдным переулкам, задним дворам и пустырям, стражников мы увидели только один раз. Никто не окликнул двух чумазых прохожих, сейчас служивые были заняты более важным делом.

Чистые, аккуратные домики вскоре закончились, и мы попали совершенно в другой район города. Своей неряшливостью, ветхостью хибар, стоявших по обе стороны улицы, и неопрятным внешним видом шатавшихся без дела мужиков он разительно отличался от центра.

— Мы дома, — с облегчением сообщил малец.

Да, не хотел бы я иметь такой дом.

— Что это за место?

— Приозерский район, — гордо сообщил мой проводник. — Сюда даже городская стража не заходит — боится.

— Почему?

— Не хотят, чтобы у них оружие стащили. Тут каждый третий мужик — профессиональный вор, — Генри гордо выпятил грудь, чтобы у меня не осталось сомнений — парень входит в число этой элиты.

— Генри, ты ли это? Из какой помойки вылез сегодня? — Нам навстречу вышли трое молодцев, вооруженных сангарскими мечами. Самый высокий из них ткнул пальцем в мою сторону. — Ты кого к нам притащил без разрешения?

— Я? — Юный вор немного смутился, но, перехватив мой ироничный взгляд, снова принял позу крутого парня. — Успокойся, Фарлан, это наш человек. Он обокрал самого принца Тириба.

— Перстень? — моментально среагировал абориген.

— Он самый.

— А ну, покажите! — Длинный был уверен, что мальчишка хочет его надуть.

Я не стал подводить мальца и вытащил руку из-под накидки.

— Что ж мы здесь стоим? Надо срочно сходку созывать. Веди его прямо к Гарсуду, а остальных мы быстро соберем. Такого громкого вызова еще никто не делал! — Как по мановению волшебной палочки, вся компания превратилась в перших друзей.

Мужики разбежались в разные стороны. Скорость, с которой они скрылись, наводила на мысль, что предполагаемое собрание — событие неординарное.

— Зачем нам к какому-то Гарсуду?

— Наверное, устроят состязания в ловкости, — не слишком уверенно ответил Генри.

До вечера мне все равно нужно было где-то перекантоваться, можно и на состязание поглядеть. Ладно, пойдем в гости.

Среди ветхих хибар особняк Гарсуда смотрелся настоящим дворцом. Своими размерами он не уступал храму и выглядел крайне претенциозно. Оставалось загадкой, что хотел выразить своим творением человек, воздвигнувший ЭТО. Самое правдоподобное объяснение, с моей точки зрения, заключалось в том, что начинал строить один, продолжал другой, а заканчивал кто-то третий, и каждый лепил, что хотел.

Парадный вход и весь первый этаж соответствовали готическому стилю с его остроконечным оформлением дверей и окон. Выше располагалась колоннада, увенчанная куполом, из которого почему-то торчала крыша китайской пагоды. Заканчивалась вся композиция длинным сверкающим шпилем с весело вращающимся флюгером на конце.

На земле по периметру этого архитектурного шедевра выстроились скульптурные изображения лошадей, выполненных в натуральную величину. Складывалось впечатление, что во дворе пасется табун. Может быть, это и красиво. Но до чего же бестолково.

Зато забор мне определенно понравился: высокая ограда в клеточку напоминала тюремную решетку, что сразу наводило на мысль, где должен находиться главный вор Стайберга.

У самых ворот мой проводник заметно стушевался: голова спряталась между плеч, словно защищаясь от возможного подзатыльника, движения замедлились. Генри стал все чаще оглядываться, убеждаясь, что я иду рядом. Видать, не часто простые «труженики» посещают своего предводителя.