Может, у них был всего один заряд? Или они понимают, что их оружие — ничто по сравнению с мощью запертой реки? Если они захотят уничтожить нас, мы выпустим ее на свободу и уничтожим их.

Взаимогарантированное уничтожение, говорит Небо. Слова эти звучат странно и чужеродно. На мгновение он обращается внутрь себя, ища что-то глубоко в голосе Земли. Ища ответы.

А потом встает. Небо должно покинуть Возвращенца.

Покинуть? — показываю я. Но у нас еще столько работы…

Сперва Небо сделает кое-что в одиночку. Так надо. Он видит мою оторопь и добавляет: Встретимся на закате, у моего боевого зверя.

У зверя? — снова удивляюсь я, но он уже уходит, не ответив.

Когда день сходит на нет, я выполняю наказ Неба и иду обратно вдоль пересохшего русла: мимо костров и лечебных яслей, мимо воинов Земли, приходящих в себя после взрыва, готовящих оружие к новой атаке и оплакивающих ту Землю, что погибла в первых сражениях.

Однако Земле надо жить дальше, и выше по реке я встречаю собратьев, которые собирают и перерабатывают обломки для строительства новых биваков: несколько хижин уже поднимаются в затянутое дымом небо. Другие кормят птиц, белогрудок и писарей, которые идут у нас в пищу. Я иду мимо хранилищ зерна и рыбы — после того, как реку осушили, нам удалось полностью восстановить запасы. Я иду мимо Земли, роющей новые выгребные ямы, и мимо группы совсем еще юных, распевающих песни, которые учат их выделять историю Земли из множества голосов и ткать из этой звуковой массы единый глас: отныне он всегда будет напоминать им, кто они такие.

Это песни на языке, который я до сих пор понимаю с трудом — даже когда Земля обращается ко мне медленно, точно к ребенку.

Я бреду сквозь пение, пока не оказываюсь в загоне для боевых зверей.

Бэттлморы.

Для меня они всегда были сказочными существами, и видел я их только в голосах Бремени: во снах и преданиях о войне, которая навек отделила нас от Земли. Если честно, я думал, что это все выдумки и таких огромных грозных зверей либо не существует, либо в действительности они куда меньше и глупее, чем в воспоминаниях Бремени.

Я ошибался. Это величественные и страшные звери. Огромные и с ног до головы белые, если не считать коричневой глиняной брони. Шкура под броней плотная и образует твердые щитки. В ширину бэттлморы почти такие же, как я в длину: на широкой спине можно без труда стоять, и у Земли для этого есть специальные ножные седла.

Самый большой боевой зверь — у Неба. Рог на его спине длиннее, чем я. А рядом расположен второй рог, поменьше — он вырастает только у вожака стада.

Возвращенец, показывает он, когда я подхожу ближе. Это единственное известное ему слово на языке Бремени — от Неба набрался, конечно. Возвращенец, ласково и радостно поназывает бэттлмор. Я протягиваю руку и осторожно глажу его между рогов. Он зажмуривается от удовольствия.

У боевого зверя Неба есть свои слабости, показывает Небо. Нет-нет, не останавливайся.

Я убираю руку.

Есть новости? Вы приняли решение?

Небо нетерпеливо вздыхает.

Оружие Бездны гораздо мощнее нашего, показывает он. Если их запасы не иссякнут, они перебьют нас.

В последние годы они и так убивали нас тысячами. Если ничего не предпринять, мы будем гибнуть и дальше.

Пока решено придерживаться изначального плана. Мы показали врагу свою силу и заставили их отступить. Теперь у них нет воды, и они знают, что утонут, если мы откроем плотину. Посмотрим, каков будет их следующий шаг.

Я выпрямляюсь и заявляю уже решительней:

Следующий шаг?! Да что толку…

Но тут я умолкаю, потому что мне в голову приходит мысль, от которой все остальные тотчас испаряются.

Только не говори…. Я шагаю вперед. Нет, это невозможно… Ты хочешь, чтобы они предложили мир?

Он тоже выпрямляется. Небо этого не показывало.

Ты обещал их уничтожить! показываю я. А как же месть за убитое Бремя? Их гибель ничего для тебя не значит?

Успокойся. Впервые его голос командует мной. Я уважаю твой опыт и мнение, но действовать буду только во благо всей Земли.

Так вот зачем вы бросили Бремя — во благо Земли? Из нас сделали рабов!

Тогда Земля была другой. Другое Небо, другое оружие, другие знания. Мы стали лучше. Сильнее. Мы многому научились.

Но все равно готовы заключить мир…

Я этого не показывал, юный друг. Голос у него становится спокойней, ласковей. Но ведь скоро прилетят новые судна, верно?

Я удивленно моргаю.

Ты сам рассказывал. Ты слышал об этом в голосе Ножа. Сюда движется караван судов, и все они вооружены не хуже того, что ударило по нам сегодня. Это необходимо учитывать, строя планы на будущее Земли.

Я не отвечаю. И прячу голос.

Поэтому сейчас мы займем благоприятную позицию и будем ждать. Небо подходит к своему боевому зверю и гладит его по носу. Скоро враг поймет, что не сможет прожить без воды, и сделает следующий шаг если он решит вновь задействовать мощное оружие, мы к этому готовы. Небо поворачивается ко мне. Наш ответ не разочарует Возвращенца.

Когда сумерки сменяются ночью, мы возвращаемся к костру Неба. Потом Земля и Небо засыпают — Бездна так и не сделала своего хода, — а я расслаиваю свой голос, чтобы ни-кто больше его не услышал. Прожив всю жизнь с Бездной, я прекрасно этому обучился. Спрятавшись так, я обдумываю две вещи.

Взаимогарантированное уничтожение, показал Небо.

Караван, показал Небо.

Слова на языке Бремени, на языке Бездны.

Но я этих слов не знал. Их никогда не было в моем голосе.

Это новые слова. От них прямо-таки пахнет свежестью.

Когда ночь идет на убыль и начинается осада Бездны, я погружаю эту мысль на самое дно своего голоса.

Небо иногда покидает нас, чтобы побыть одному. Это необходимо любому Небу.

Но сегодня он вернулся с новыми словами.

Где же он их взял?

— Я думала, в тебя попали! — Я прячу лицо в ладонях. — Один бумеранг угодил прямо в лошадь, и я решила, что это Ангаррад! — Меня всю трясет и сил совсем не осталось. — Я думала, тебя убили, Тодд!