становятся равнодушными, готовы на все махнуть рукой: пусть будет как будет, не интересуют меня ни политика, ни международное положение, быть бы живу — и того довольно. Мне ли выпрямлять кривые деревья? Поклониться — вперед пригодится…

Нет ничего хуже, если такие настроения начинают шириться, разъедая душу человеку.

— В чем видите вы общественную опасность равнодушных?

— В атмосфере моральной и интеллектуальной депрессии, которую создают вокруг себя равнодушные. Во вреде, который они наносят гражданской сознательности и активности. В посягательстве на исконные добродетели нашего народа — трудолюбие, социальную отзывчивость, чувство гражданского и национального достоинства.

Равнодушные потребители жизни; безголовые крикуны; добрейшие супруги, изменяющие вечерком жене; мастера строить себе виллы за государственный счет; вечные организаторы банкетов по поводу и без повода; лжеученые, создающие излишние, никому не нужные институты; лжеэкономисты, выдумывающие новую терминологию для «обновления» старых бед; мелкие льстецы и прочие — весь этот сброд равнодушных циников действительно представляет собой общественную опасность.

— Можно ли ждать от равнодушного, чтоб он проявил свои чувства, пошел на риск ради чего-то такого, что неизвестно еще как ему обернется?

— Равнодушные никогда не рискуют, если только не оказалось под угрозой их благоденствие. Тогда они готовы взять на себя ответственность хоть за судьбы человечества… Зачем мы сердимся на равнодушных? У них перед нами одно большое преимущество — они всегда «чисты и незапятнанны». «Запятнанны» только те, кто, вперясь в огоньки на своем человеческом и гражданском пути, ступает и по грязи, не заботясь о своей обуви…

Посему мне больше по душе «грешники», нежели стерильные праведники. Последние всегда мне подозрительны.

— Чем можно изгнать из равнодушного его равнодушие?

— Во всяком случае, не палкой. Неотложная социально-хирургическая помощь тоже не спасет. Нужны здесь средства, которые и равнодушнейшему внушили бы, что жизнь его и жизнь его детей зависят от «большой политики», как и «большая политика» зависит от него, гражданина. Нужно истребить чувство беспомощности перед «фактами» и перед «историей»… Это потребует немалых усилий, но я верю в будущее. Наш народ найдет пути и средства разрушить блаженный покой равнодушных!

ПРО САМОДОВОЛЬНОГО

Собеседник: Симеон Правчанов

— Что за человек тот, кого зовут самодовольным? Кто его побудил стать таким, что помогало?

— Я бы сказал так: самодовольный — это вполне достигший своего мещанин; удовлетворившая свои претензии бездарность; сошедший за высокоученого мужа дурак; увернувшийся от возмездия преступник, расхититель, развратник и т. д. Этот самодовольный может выкармливать поросят на продажу или заноситься докторской, может выпускать книги, заполнять поддельные счета, воровать или же коллекционировать фотографии соблазненных девушек. Какой бы он ни был профессии и какой бы пост ни занимал, все одно он просто в восторге от себя — так или иначе, кой-чего достиг, о чем прежде робко мечтал под теплым одеялом. И потому у него зуд — как можно бесцеремонней показать окружающим, что наконец-то живется ему всласть — служба есть, деньги есть, жена есть, не хуже мы прочих!

— Много ли самодовольных вам знакомо? Как вы себя держите с ними? Даете ли понять, как про них думаете?

— К моему прискорбию. Всякий день стараюсь избегать их, общение с ними терзает меня. Несносно наблюдать, как любуются они на собственный пуп, выслушивать визгливые похвальбы и плоское умничанье. Но в публицистической практике мне часто приходилось писать о самодовольных, которые даром едят государственный хлеб. И следует признаться: нелегко тому журналисту, который посмел нарушить благоденствие самодовольных! Лет пятнадцать назад опубликовал я статью о смехотворных результатах многолетних исследований одного научного института, громогласно выдаваемых за крупный вклад. Титулованные и нетитулованные заняли своими брюхами мощную круговую оборону и стали в один голос обвинять меня в злонамеренности, предвзятости и некомпетентности. Слава богу, вмешались различные партийные инстанции и правда свое взяла…

— Как держится самодовольный со скромным человеком, особенно когда понимает, что тот не только скромнее, но и одаренней, ценнее, заметней?

— Самодовольный никогда не станет публично признавать ничьего превосходства. А коль скромный и одаренный мягковат характером, самодовольный шеф (или коллега) не преминет использовать его самым бесцеремонным путем. Известно немало случаев такого рода: когда, например, чьи-то научные исследования уже обещают положительный результат, то самодовольный, но издавна дисквалифицировавшийся начальник этих ученых немедля «возглавит» коллектив, развернет рекламу и снимет сливки. К счастью, растяпы на пути к исчезновению. Принципы нашей социалистической морали всех учат уважать свой труд, свою трудовую честь и не соглашаться на подобную «дележку». Тогда самодовольный изыскивает другие средства — наговаривает на способных, пускает сплетни, подставляет ножку. Такая конфликтная ситуация — серьезное испытание для коллектива. Но не всякий коллектив достигает зрелости. Порой «коллектив» — это союз посредственности, содружество самодовольства. Недавно в нашу редакцию пришло письмо от молодого, несправедливо уволенного врача. Практическая работа не помешала ему защитить диссертацию, искать, экспериментировать, предложить свой метод лечения. Его коллеги, самодовольно покоящиеся на вузовских познаниях, стали косо на него глядеть, собрались да смастерили заявление, в котором приписали ему сто смертных грехов. А самодовольный их главный, с годами преобразившийся из практикующего врача в функционирующего администратора, того только и ждал — привесил формулировку о дисциплинарном увольнении вопреки всем статьям кодекса о труде.

— Может ли самодовольный быть самокритичным?

— Полагаю, это чувство ему совершенно неведомо.

— Чего, считаете вы, можно ожидать от самодовольного? Какие потенциальные опасности для общества заложены в его психологии?

— В таком динамично развивающемся обществе, как наше, самодовольный всего опасней своею социально-психологической неподвижностью и внутренней пустотой. Ему надо, чтобы сегодняшний день непременно походил на вчерашний, завтрашний — на сегодняшний. А нас, строителей социализма, отличает священная неудовлетворенность достигнутым, порыв к идеалу. Так встряхнем же самодовольного, извлечем из оранжерейного тепла на живое солнце, дождь и ветер, пусть даже с риском, что самодовольный окажется недовольным!

ПРО ТРУСА

Собеседник: Коста Странджев

— Наверное, есть трусы по рождению, но есть и постепенно сложившиеся трусы, с приобретенным пороком, так сказать. Кто опасней и вредней для общества?

— Трусов по рождению нет. Наступают условия, в которых человек должен действовать. И тогда так или иначе он раскрывает свою сущность. Всю жизнь человек готовится к решающему мгновению. И приходит к нему уже как потенциальный трус или потенциальный герой. Одним словом, не верю я ни в нежданных героев, ни в нежданных трусов.

— Сколько шагов от трусости до предательства?

— Сколько там шагов, не знаю. Но знаю другое — из трусости рождается предательство. От Иуды и доселе человечество перевидало целую армию предателей, начинавших свою карьеру подленькой трусостью. За всяким Христом всегда подымался Иуда, тянувшийся дрожащей рукой за тридцатью сребрениками. Хотелось бы здесь сказать еще об одном: очень часто трус ощущает, что ступил на путь предательства.