Перечитывая интервью Курта того времени, я вспомнил, насколько внимательно он подходил к каждому из них, даже когда был совершенно измотан физически. Большинство музыкантов нарабатывают себе коллекцию ответов и повторяют их из интервью в интервью, словно роль в театре (так же поступают и авторы книг), но Курт обычно каждый раз придумывал что-то свежее и новое.

Общаясь с европейскими журналистами, Курт часто был более открытым, чем дома. В тех редких случаях, когда американские журналисты спрашивали его о названии группы, он специально отвечал расплывчато, но вот итальянскому журналисту Луке Коллапикалло он серьезно сказал: «Nirvana – это понятие в индийской религии, которое означает некое божественное сознание». Одному немецкому репортеру он сказал, что принимал ЛСД, но нечасто, «потому что слишком много с него смеялся». Курт сдружился с французским журналистом Юри Ленкеттом, который летал в Австралию, чтобы взять у него интервью, и после этого «Курт не мог заснуть, и [они с Ленкеттом] слушали кассеты с гаражным роком шестидесятых». Поскольку Nirvana проводила в этих странах не очень много времени, любому общению с Куртом придавали огромную важность. Через много лет после его смерти другая итальянская журналистка, Лючия Спичча, писала: «Молодежь спрашивает меня о Курте, словно я сама играла в Nirvana».

Сет Nirvana на региональном фестивале отложили, чтобы местные жители смогли посмотреть финал чемпионата Европы по футболу, который выиграла сборная Дании, и Серен Руд, фотограф, нанятый местным лейблом, вспоминал:

– Курт подошел прямо ко мне, пожал руку и поздравил с победой Дании. Он даже сделал несколько замечаний по игре, которую группа явно смотрела.

Шведский тележурналист Ларс Альдман вспоминает интервью с Куртом, которое снял возле канала в Юргордене, одном из парков Стокгольма.

– Курт прятал лицо под большим капюшоном, пристегнутым к куртке, на которой была нарисована какая-то карта. В тот день он показал свою искреннюю, задумчивую сторону, но в его голосе слышались печаль и боль. После интервью у меня было замечательное чувство причастности к чему-то уникальному и потрясающему.

Курт и Кортни поженились 24 февраля 1992 года в Вайкики на Гавайях. Гостей было очень мало, ни меня, ни Силву не пригласили. Не было и Криста и его жены Шелли, с которой Кортни враждовала по причинам, которые я так никогда и не понял. Хотя по нормальным стандартам свадьба была значительным событием в жизни Курта, в то время она казалась практически формальностью, и ни Курт, ни Кортни не сказали мне о ней ни слова за все годы.

Вскоре после этого Nirvana отправилась на свои, как оказалось, единственные гастроли по Австралии, начавшиеся с «концерта на понижение» в клубе «Финисиен» в Сиднее, который тут же стал в стране легендарным. (В 2004 году австралийская редакция журнала Kerrang! поставила этот концерт на первое место в списке «выступлений, которые потрясли мир».) На следующий день Nirvana сыграла на фестивале Big Day Out перед куда более значительной аудиторией, где была хедлайнером совместно с Violent Femmes.

К первым гастролям по Австралии и Японии Курт составил миньон под названием Hormoaning, который вышел только в этих двух странах. На диске было шесть треков, в том числе кавер-версии песен The Vaselines, Wipers и Devo, которые были исполнены на радиопередаче Джона Пила на BBC, а также Aneurysm и Even in His Youth, записанная на обратной стороне сингла Smells Like Teen Spirit в Великобритании и спродюсированная Монтгомери. Hormoaning вышел на второе место в Австралии и попал в чарты и в Японии.

Мэнди Бэррон представляла в Австралии интересы многих групп с Sub Pop, а также Fugazi и Sonic Youth; MCA и промоутеры попросили ее заняться рекламой миньона и гастролей. Как и другие публицисты, она подружилась с Куртом и часами общалась с ним о панк-группах, которые нравились им обоим. Nirvana приглашала на разогрев местные инди-группы, в том числе The Meanies, Tumbleweed, Guttersnipe, The Village Idiots и The Cosmic Psychos.

Бэррон, как и Брукс, с восторгом вспоминает концерты Nirvana того периода.

– Звук был великолепный. Все было потрясающе. Нам всем казалось, что они, возможно, самая лучшая группа из всех, что когда-либо играли. Они были настолько слаженными. Я наблюдала за некоторыми австралийскими гитаристами, которые смотрели, как Курт играет левой рукой, пытались взять те же аккорды и думали: «Такое просто нельзя сделать, если не настроить гитару снизу вверх».

Тот же культурный переворот, который Nirvana совершила в течение пары лет в Европе, в Австралии занял буквально несколько недель.

– Nirvana изменила настроения мейнстримового радио и даже моду в одежде. Парни начали носить кардиганы, – со смехом вспоминает Бэррон, – а еще Курт оказал немалое влияние тем, как говорил о женщинах и как заступался за Кортни.

Кортни приехала примерно в середине гастролей; после этого Бэррон ездила с ней и Куртом, а Дейв и Крист – отдельно. Бэррон вспоминает: «Мне казалось, что не все отнеслись к этому хорошо, но Курт и Кортни были влюблены и хотели проводить больше времени друг с другом». Они в основном держались вместе, а в свободные дни Курт работал над монтажом клипа Come as You Are.

Nirvana сыграла один концерт в Новой Зеландии, а потом поехала в Японию. Там их встретил Каз.

– В те дни большинство американских и европейских групп ехали в Японию, только уже став суперзвездами, потому что Интернета тогда не было, и статьи о новых группах в японских журналах появлялись лишь спустя много месяцев. Nirvana поехала на очень раннем этапе карьеры, но у них уже были поклонники – отчасти потому, что Smells Like Teen Spirit стала хитом даже в Японии, – вспоминает он. Еще Nirvana была известна многим японским фанатам панк-рока, потому что Shonen Knife, японское женское трио, открывавшее концерты Nirvana и Captain America в Европе, по возвращении домой в восторженных тонах рассказывали о Nirvana местной прессе.

У Каза остались приятные воспоминания о встрече с Куртом в Осаке:

– Его очень интересовала японская поп-культура, особенно игры и анимация. Мы ходили в большие магазины и покупали там разные вещи. Его интересовала японская школьная форма старшеклассников и японские пижамы, в которых он выходил на сцену на японских концертах.

Кортни в Австралии общалась с прессой по поводу Hole, так что задержалась там на несколько дней после отъезда Курта. Каз вспоминает:

– В гостинице он все пытался дозвониться до Кортни, чтобы узнать, когда она приедет в Японию. Мы отправились в Токио на скоростном поезде и приехали как раз вовремя, чтобы я успел забрать ее из аэропорта, а Курт поехал на саундчек. Я довез ее до зала, вмещавшего около тысячи человек, – все билеты были раскуплены. После приезда Кортни они были неразлучны. Они либо оставались в своем гостиничном номере, либо ходили вместе по ресторанам. Между саундчеком и концертом они ходили в залы игровых автоматов. Курта очень интересовали игры – они заметно отличались от американских.

Благодаря концертам, по словам Каза, группе «удалось завоевать сердца многих японских детишек».