Важно подчеркнуть, что в этой ситуации отец знал мальчика и понимал, что он не будет мутузить его дочь. Однако ему нужно было показать девочке, что она и сама должна бороться за себя, особенно в тех случаях, когда противник ей равен. Безусловно, так нельзя поступать, если на ребенка нападают подростки постарше.

Здесь можно поддержать решение одного подростка, который собрался поступить в секцию карате. На вопрос матери, зачем ему это, подросток ответил, что туда ходят все отпетые мальчишки их района. Если он с ними подружится, они не будут его трогать. Это осознанное и правильное решение подростка, с которым, безусловно, стоит согласиться.

И конечно, каждый родитель должен отслеживать любые проявления буллинга (то есть травли ребенка) как в школе, так и в Интернете.

Первые симптомы этой проблемы – внезапное нежелание ребенка ходить в школу и выходить на улицу (в случае реального буллинга) и отказ включать Интернет (в случае виртуального буллинга).

Необходимо узнать причины и ни в коем случае не пускать ситуацию на самотек. Не нужно думать, что подросток сам с ней справится. Следует поинтересоваться, почему учитель, психолог или другие люди не реагируют на происходящее. При необходимости можно перевести ребенка в другую школу. Правда, перед тем как это сделать, стоит его записать на карате или в любую другую бойцовскую секцию, в которой он научится обороняться. Поскольку обидчики подобного рода понимают только силу, именно ей и нужно научить ребенка.

Если ваш ребенок обладает неким замечательным талантом, это вовсе не значит, что он не столкнется с буллингом. Однако в любой ситуации учитель в школе должен поддерживать дисциплину и соответствующую психологическую атмосферу. Вот еще одно воспоминание, подтверждающее эту мысль:

То, что в каждом человеке есть что-то особенное и нельзя быть с людьми небрежной, я поняла в далеком детстве, в восемь лет.

В нашем втором классе, как и всюду, были люди, пользующиеся особым уважением. Как сейчас бы сказали, «авторитеты».

Помню гибкого мальчика, который совершенно потрясающе бросал издалека портфель так, что он как бы прилипал к крышке парты. Помню аккуратную спокойную девочку с открытым лицом в светло-синей, почти голубой форме. И фартуки у нее всегда были необычные, и вообще все. Так и хотелось подойти к ней и предложить почитать хорошую книжку или рассказать интересное кино.

И была девочка по фамилии Якубова, кажется, ее звали Оля. Черненькая, слегка вьющиеся волосы вечно вылезали неаккуратными прядками. Обязательно что-нибудь расстегнуто или развязано. С ней можно было не поздороваться, можно было ее толкнуть, проходя мимо, да много еще чего. А она – ничего, и все время на лице какая-то рассеянная полуулыбка.

Раздражала она меня. Я понимала, что это нехорошо, что я не права, и от этого раздражение только росло. Да и не только мне она не нравилась, я это чувствовала. И вот однажды выяснилось, что эта самая Якубова Оля совершенно потрясающе рисует. Я и сама любила помарать бумагу и как-то очень здорово срисовала с книжки, как журавль вытаскивает кость у волка из пасти. Но то, что делала эта девочка…

Завидовала ли я ей? Нет, не завидовала…

А испытывала я острейшее недовольство собой. «Ну ладно, другие, – думала я, – но я-то, я, такая, вроде бы умная и сообразительная, как я могла не сообразить, что это необычный человек, не уважала ее».

От малейших знаков внимания с моей стороны девочка буквально приклеилась ко мне. Она оказалась очень доверчивым и преданным человеком. Но мы так и не стали друзьями. Класс ее не любил, а идти против всех я, конечно же, не могла (Донская, 1998. С. 57–59).

В ситуации буллинга всегда есть дети, которые против совместных негативных действий, но, как правило, у них нет сил противостоять большинству. Поэтому и ваш подросток не сможет это сделать самостоятельно.

Буллинг предсказать невозможно, хотя наиболее вероятно, что он возникнет в отношении тихого, очень творческого ребенка со стороны наглых и сильных подростков. Более того, вполне возможно, что травля будет не физической, но психологической. Например, если у подростка есть старшие братья и сестры, очевидно, что его мать старше матерей других детей в классе. Иногда это ставится в вину ребенку. Но если у него есть возможность общаться с родителями открыто, то они могут научить мальчика отвечать на подобные вопросы. В данном случае, например, можно было бы с гордостью сказать: «Моя мама старше ваших, потому что у меня есть старшие братья. Вас некому поддержать, а меня поддерживает вся семья».

Тем не менее стоит готовить подростка к самостоятельной защите, например, развивая его физические возможности.

Если источником буллинга является Интернет, необходимо обратиться в соответствующее отделение полиции, поскольку самостоятельно вы не сможете справиться с травлей, которую ведут люди, скрывающие свои лица и использующие фейковые имена.

Рекомендации:

1. Следите за настроением ребенка, чтобы вовремя заметить случаи физической или психологической агрессии со стороны других подростков.

2. Стоит заранее подготовить подростка к реакции на буллинг с помощью разговоров и книг, а также совместного просмотра таких фильмов, как, например, «Чучело» или «Плюмбум». Обсудите с ним, как можно поступать в этих ситуациях, а главное – покажите всеми своими действиями, что вы готовы поддержать ребенка и он может вам сообщить о подобных случаях.

3. Помогите подростку выбрать секцию, где он смог бы научиться приемам самообороны и познакомиться со всеми хулиганами вашего района, чтобы находиться под их «прикрытием».

4. Научите ребенка обходить большие группы подростков на улице, заранее переходя на другую сторону дороги.

Ничего удивительного, что я рано замкнулся в себе и уже в одиннадцать-двенадцать лет почувствовал себя одиноким, чужим и непонятым. Родителям было уже не под силу справиться со мной.

И безотчетно я чувствовал это. Что до причин их бессилия, то мне, ребенку, они были безразличны. Главное – казалось, что они неспособны вникнуть в то, что происходило внутри меня. Для них существовала лишь одна истина, и этой истиной был их собственный взгляд на вещи и обстоятельства. Когда я интересовался девочкой, они называли это «детской любовью», когда я привязывался к приятелям, их обзывали «легкомысленными» и «дилетантами», когда я занимался своей коллекцией марок, это было «бесполезной тратой времени», лишь отвлекавшей меня от занятий. Я чувствовал, что со всем, что меня увлекало помимо скрипки и школьных занятий, родители, в лучшем случае, лишь смирялись.

Несчастьем родителей был насыщен воздух моего детства. Мама, уходя от своего горя, переносила всю свою любовь на меня. Стыдно было ее расстраивать своим неудовольствием по поводу слишком горячего супа в тарелке или воды в ванне (как правило, это так и бывало). Если же я все-таки был раздражен, она глотала это и внушала мне с обезоруживающей материнской любовью, что желает лишь моего блага (Кремер, 1995. С. 75–77, 79–80).