–Не буду,– судья медленно отвела в сторону руку сына.– Юля – сумасшедшая, ей самое место в клинике.

–Это тебе пора туда вернуться. Какого черта ты лезешь в нашу жизнь? Займись уже в конце концов своей. От нас отстань,– сурово проговорил Егор.– Мне не нужна твоя опека. Поняла? И ты мне не нужна! Звони, я тебе говорю!

Людмила раскрыла рот от удивления. Таких слов от любимого младшего сына она явно не ожидала.

–Как ты можешь так говорить?– схватившись за голову, почти шепотом проговорила женщина.– Я же все для тебя делаю…

–То, что ты делаешь, это неправильно. Звони!– Егор всунул матери в руки телефон.

–Хорошо,– слезы ручьем полились из глаз Людмилы.– Ты сам сделал свой выбор!

–Мам, прекрати эту дешевую комедию, хватит!– Егор стукнул кулаком по стене.– Пора с этим заканчивать!

Немного помедлив, он добавил:

–Это ты творишь черти что, лишая внучку родной матери. Лучше не напоминай!

В памяти мужчины вспыли воспоминания о том, как его мать пыталась развести его с Юлей.

Судья Громова вытерла с лица слезы, плотно сжала губы и взяла из рук сына телефон:

–Это Людмила Громова, выпустите Климову,– отрывисто проговорила она.– Сейчас ее заберет мой сын… бывший сын…

–Ой, мам, хватит!

Громова, не дождавшись ответа, сбросила звонок и швырнула на пол телефон Егора.

Перед глазами у нее все плыло. Женщина поняла, что потеряла все: любимую работу, сына, внучку.

И всему виной эта зечка Климова.

–Пора с этим заканчивать, Егор прав,– бубнела Людмила, набирая номер телефона.

Трубку долго не поднимали, но с пятого раза судье все-таки удалось дозвониться.

–Это судья Громова. Мне нужно оружие,– спокойно в трубку произнесла Людмила.

Людмила вспотевшей ладонью сжимала в руках пистолет, сидя на лавочке возле дома, в котором жил ее сын.

Она сидела там с пяти утра. Не вставала с места, тупо смотрела в одну точку и ждала.

Ждала, пока дверь подъезда откроется и из нее выйдет причина всех ее несчастий.

Женщина погрузилась в воспоминания из прошлого, когда у нее еще был муж, счастливая семья и любимая работа.

Слезы незаметно одна за другой стали стекать по ее щекам. Она не вытирала их, потому что не чувствовала.

А что теперь? Теперь от нее отказался даже родной сын. Людмила громко всхлипнула, на душе было тяжело и пусто.

Она просто не видела другого выхода. Погрузившись в свои воспоминания, судья Громова не обратила внимание на вышедшую из подъезда Юлю Климову.

Людмилу она не заметила. Следом за Юлей показался Егор, неся на руках Машеньку.

Он сразу же обратил внимание на мать и на пистолет в ее руках.

–Юля, вернитесь в квартиру немедленно!– крикнул Егор девушке.

Именно этот крик и привел в чувство судью Громову. Она вскочила с места и впилась взглядом в сына и в не успевшую уйти Юлю.

–Пора с этим кончать!– громко проговорила она надрывным голосом.

–Я люблю ее, мам! Я люблю их!– Егор заслонил собой Юлю и маленькую Машеньку.– Сначала тебе придется убить меня!

Вытянутая рука Людмила дрогнула, она сжала губы, слегка прикрыла глаза и выронила оружие на асфальт.

Потом Громова медленно присела рядом с ним и громко зарыдала, обреченно закрыв лицо руками.

Егор осторожно приблизился к матери и, нежно обняв ее за плечи, прошептал:

–Тебя я люблю тоже. И Маша любит. У нее же только одна бабушка. Она ей нужна.

–А…Юля?– всхлипывая, спросила судья Громова.

–Она тоже,– пытаясь успокоить мать, соврал Егор.

–Да? А я ее ненавижу!– сделав суровое лицо, ответила Людмила.– И никогда не прощу!

Зрачки Егора расширились. Он сделал Юле жест немедленно уйти. Та едва успела забежать в подъезд с дочерью на руках.

Но громкий выстрел, донесшийся с улицы, заставил ее снова выскочить.

Егор сидел на корточках и растерянно смотрел на лежавшую на асфальте мать.

Юля медленно вышла из подъезда, закрыв глаза Маши рукой. Она не сразу сообразила, что случилось.

Самым главным для нее было то, что Егор жив. Юля приблизилась к мужчине и тихо прошептала:

–Все будет хорошо. Я сейчас вызову «Скорую помощь».

–Не надо, уже поздно,– держа мать за руку, ответил мужчина.

Впервые в жизни Юля увидела слезы на его глазах.