– Все в порядке, Джины не будет, – заверил ее Джейсон. – Моя сестра предложила взять с собой детей, но у Джины уже есть свои планы на завтрашний вечер, так что можешь не переживать.

Алекс не стала слишком бурно выражать свою радость по этому поводу – не хотелось обижать Джейсона.

– Ты по-прежнему планируешь вместе с ними съездить в воскресенье к своей матери? – спросила она.

– Да, мы уже договорились. Мы поедем туда утром, чтобы успеть к обеду, и пробудем ровно столько, сколько у бабушки хватит сил и терпения ублажать внуков.

Алекс решила, что не стоит ворчать по этому поводу. В конце концов, бабушка имеет право пообщаться с любимыми внуками, детьми своего единственного сына.

– Уверена, им там понравится. Жаль, что я не могу поехать с вами.

Она не стала говорить ему, что предпочла бы, чтобы в воскресенье он поехал с ней к Габи. Ибо если бы он мог, то непременно так и сделал, и вместо того, чтобы вздыхать о невозможном, ей лучше принять этот факт как данность.

– Ну, все, пока! – сказала она, сворачивая на Норт-Хилл. – Я могу чуть-чуть задержаться. Позвоню тебе по дороге домой. Но ты, если сильно проголодался, садись ужинать без меня.

Через несколько минут Алекс уже была на противоположной от моря стороне Норт-Хилл и вскоре свернула налево, на подъездную дорожку, что вела к дому номер 42. Зажатый между внушительным пансионом с одной стороны и летними апартаментами с другой, дом показался ей небольшим и мрачным. И все же от него исходило такое необыкновенное спокойствие, свойственное великолепным строениям Викторианской эпохи. По крайней мере, ей так подумалось, когда Алекс остановилась перед гаражом на две машины, который явно появился здесь относительно недавно. На первый взгляд дом не производил впечатление неухоженного: краска была довольно свежей, высокие окна – чистыми. Правда, ветви гигантского клена, что высился позади дома, закрывали крышу и верхний этаж. «Там внутри наверняка уныло и страшновато», – подумала Алекс.

Подгоняемая порывами ветра, она почти вбежала на парадное крыльцо и, найдя кнопку звонка, нажала. На ее счастье, звонок оказался исправным – до нее изнутри донеслось его веселое «динь-дон». Алекс прислушалась, ожидая, что ей сейчас откроют. Секунды бежали, тянулись и уже почти превратились в минуту, но ничего не произошло.

Она заглянула в дверную прорезь для газет. В коридоре света не было, и ее глаза, привыкшие к дневному свету, не могли ничего разглядеть. На улице было еще не слишком темно, лишь пасмурно и ветрено. К тому же если в доме кто-то и был, то он наверняка где-нибудь в дальней комнате или вообще в саду.

Алекс позвонила снова, после чего обернулась и посмотрела на стоящие открытыми ворота, с обеих сторон обрамленные густыми кустами, и далее – на дорогу с ее бесконечным потоком машин. «Да, по части соседей здесь не густо», – подумалось ей. Большая часть домов принадлежала каким-то фирмам, в которых работали в основном иностранцы. Ближайшие магазины были расположены на другой стороне холма, ближе к морю. Единственный парк в пределах пешей досягаемости – облюбованный пенсионерами Ниблеттс, в котором почти нет детских площадок. Интересно, куда Отилия ходит в детский сад? В базе данных дошкольных учреждений она не нашла ее имени, из чего напрашивался вывод, что ребенок безвылазно сидит дома. Это нехорошо!

Впрочем, она затем сюда и приехала, чтобы это выяснить. Не желая сдаваться, Алекс нажала на звонок еще раз и отступила, чтобы посмотреть на окна второго этажа. Не похоже, что там кто-то был. Других машин, кроме ее собственной, на дорожке не было. Боковая калитка была заперта. Увы, похоже, сегодня ответов на свои вопросы она не получит. Вынув из сумки официальный бланк, она быстро нацарапала на нем просьбу к мистеру и миссис Уэйд срочно перезвонить ей на рабочий или мобильный телефон. Подсунув листок под дверь, она подбежала к машине и едва успела сесть за руль, как зазвонил ее личный мобильник.

– Привет, Габи, все в порядке? – спросила она, затягивая туже ремень безопасности и повернув ключ зажигания.

– Боюсь, что нет, – сквозь слезы ответила сестра. – Мартин и дети подцепили какую-то заразу. Все трое в ужасном состоянии. Я даже не знаю, что мне с ними делать.

Отлично понимая, куда идет их разговор, Алекс на миг от досады лишилась дара речи.

– И откуда они ее принесли? – наконец спросила она.

– Наверно, из школы. Ну, ты знаешь, стоит заболеть одному, как назавтра лежат уже все. Думаю, через пару дней они уже встанут на ноги, но боюсь, что завтра приехать на твой спектакль я не смогу. Кстати, я сильно сомневаюсь, что воскресное барбекю тоже состоится. Бедный Мартин, у него такая слабость, что он едва держится на ногах.

Поскольку ее деверь сам был врачом, спрашивать, обращались ли они к доктору, было бессмысленно.

– Пожелай им всем от меня скорейшего выздоровления, – сказала она. – Мне будет недоставать тебя завтра. Как я понимаю, тети Шейлы тоже не будет.

– Она расстроилась не меньше меня, – ответила Габи. – Но ведь мы всегда сможем встретиться в следующие выходные. Понимаю, это не совсем то, что премьера, да и вечеринки тоже не будет… Ой, погоди! В следующую субботу мы приглашены на свадьбу. Дочь одной старой тетушкиной знакомой выходит замуж. Кэти Остин, вряд ли ты ее знаешь.

– Пожалуй, нет, – вздохнула Алекс. Чувствуя себя на редкость паршиво, она вырулила с подъездной дорожки Уйэдов на главную дорогу.

Какая разница, будет Габи с тетушкой на спектакле или нет? Даже если и будут, в суматохе ей явно будет не до них. В лучшем случае они успели бы перекинуться лишь парой слов. А если спектакль обернется провалом? Может, оно даже к лучшему, что они не станут свидетелями ее унижения, чтобы потом утешать ее, утверждая, что были в восторге, когда на самом деле все было с точностью до наоборот.

Вместо того чтобы и дальше страдать от жалости к себе, любимой, Алекс решила сбросить с себя разочарование, словно змея старую кожу. А заодно пусть уйдет и тревога по поводу маленькой девочки, которую Алекс ни разу в глаза не видела, а также по поводу всех детей, которые составляли ее небольшую личную труппу в театре жизни – хватит играть трагедию, пора устремиться в объятья приятного безделья грядущих выходных. В эти мгновения ей не хотелось думать ни о чем, кроме предстоящей премьеры, вечеринки, которая за ней последует, и Джейсона. Потому что Джейсон будет с ней даже тогда, когда все остальные разойдутся по домам.

* * *

Эрика сидела на кровати, наблюдая, как Отилия за маленьким столиком, пыхтя, пытается сложить крупные, неправильной формы фрагменты деревянной мозаики. Настойчивый звонок в дверь, прозвучавший несколько минут назад, отвлек девочку от этого занятия, но ненадолго. Отилия лишь посмотрела на мать, желая убедиться, как та отреагирует. Когда Эрика даже не пошевелилась, Отилия вернулась к своему занятию и после этого больше не поднимала головы.

Брайан заранее предупредил жену, что ему вновь звонили из социальной службы.