Когда перед ними лег ковер, очень похожий на тот, что в витрине, но большего размера, она поняла — они нашли именно то, что нужно их дому. Аристон, похоже, был согласен и попросил показать этот ковер вблизи. Затем начались торги, и под конец Хлоя едва сдерживалась, чтобы не дать обоим — Аристону и продавцу — чем-нибудь тяжелым по голове.

Выйдя из магазина, она спросила:

— Неужели действительно необходимо было торговаться? Вы двое потратили больше половины времени, споря о разнице в несколько долларов. Ты мог заплатить всю сумму, даже не заметив изменений в своей чековой книжке.

— У меня нет чековой книжки. В наше время используют либо карту, либо наличные, yineka mou.

— Я не об этом.

Аристон усмехнулся, с трудом сдерживая радость:

— Если бы я согласился на его начальную цену, в лучшем случае он был бы оскорблен. В худшем же он счел бы меня деревенщиной.

Ее рассмешило то, как он расставил приоритеты.

— Ты действительно считаешь, что он был бы оскорблен, если бы ты не попытался уговорить его уступить те последние двадцать долларов?

— Я просто развлекался. Разве ты не заметила, как он был доволен торгами?

— По-моему, вы оба были слишком довольны.

— Не слишком, а в самый раз. — Аристон наклонился и поцеловал ее в лоб. Нежность разлилась в ее сердце. — Зато теперь ты будешь вспоминать об этом каждый раз, приходя домой.

— Берегись, кое-кто уже начинает думать, что ты скрытый романтик, Аристон.

— Уверен, моя репутация способна с этим справиться.

— Ну, если ты так говоришь…

— Кстати, ковер, который ты купила для меня во время нашего первого медового месяца.

— Гораздо меньше торгуясь, — вставила Хлоя.

— Ты заплатила слишком много, но я не возражал.

— В самом деле?

— Да.

— И что? — спросила она, когда он внезапно замолчал. Они уже направлялись к судну.

— Хм?

— Ковер в твоем офисе — ты что-то говорил о нем, когда я тебя перебила.

— О да. Только то, что он много раз вызывал улыбку на моем лице.

— Правда?

— Да.

— Потому что ты думал, что я за него переплатила?

— Потому что это напоминает мне о твоей щедрости. Помнишь, как ты спросила продавца, который оказался отцом и дядей женщин, соткавших этот ковер, можешь ли ты дать ему деньги, чтобы он купил для них ткани в благодарность за их мастерство и усилия?

Честно говоря, Хлоя уже забыла об этом.

— Он был очень рад, — вспомнила она.

— Да. Уверен, женщины тоже обрадовались, получив деньги.

— Ну и что? Это заставляет тебя улыбаться? — уточнила она.

— Да. Мысли о тебе часто вызывают у меня улыбку.

— Не хочу тебя испугать, но я начинаю думать, что ты в меня влюблен.

Он совсем не выглядел обеспокоенным этой идеей.

— По-моему, вполне естественно, что меня радуют мысли о собственной жене.

— Это способ обойти вопрос стороной.

Аристон остановился посреди улицы и посмотрел на Хлою испытующим взглядом:

— Скажи мне, ты счастлива?

— Даже очень! — Ведь он заставлял ее чувствовать себя самой главной женщиной в мире!

Возможно, слова были не так важны, как поступки, но Хлоя по-прежнему ждала их — эти три очень важных слова, которые так о многом говорят. В то же время она не собиралась прожить остаток жизни, тоскуя о том, что никогда не сможет получить. Намного мудрее с ее стороны было наслаждаться тем, что есть.

— Давай поплаваем сегодня вечером? — предложил Аристон, когда чуть позже они вошли в свою каюту, чтобы приготовиться к ужину. — Мы можем воспользоваться спа-бассейном, когда он будет закрыт для остальных гостей.

— Да… — Голос Хлои затих, а ее глаза расширились, когда она увидела изменения, произошедшие в каюте.

Стол был уже элегантно накрыт к ужину — его украшали белая льняная скатерть, свечи и розы. Шампанское охлаждалось в ведерке со льдом, а к одному из приборов была прислонена плоская подарочная коробка.

Уголок одеяла на усыпанной лепестками роз кровати был загнут, а подушки украшены шоколадными трюфелями.

— Что происходит? Сегодня мы ужинаем в каюте?

— Надеюсь, ты не возражаешь? Это наша последняя ночь на борту. Я хотел провести ее с тобой наедине.

— Ты действительно скрытый романтик, — сказала Хлоя шутливо, пытаясь скрыть трепет.

Аристон пожал плечами, но на его щеках появился румянец.

— Я заказал тур для новобрачных. Никогда не помешает проверить на себе качество наших услуг.

— Очень убедительно. Так, значит, во всем виноваты сотрудники твоего корабля?

— Тебе не нравится?

— Ты что, с ума сошел?! Мне безумно нравится!

Аристон подошел и встал рядом с Хлоей, протянув руку к ее волосам, с которых пропала заколка, которую она надела утром.

— Сначала идиот, теперь сумасшедший. Страшно представить, что же будет дальше.

— А у тебя хорошая память.

— Да.

— Надо иметь это в виду.

— Так, значит, ты не возражаешь, если мы проведем наш последний вечер в каюте?

— Нет, конечно. — Хлое очень понравилась идея быть только с ним этим вечером.

Вскоре им придется вернуться к реальной жизни, ведь его компания требовала уделять ей большую часть его времени.

— Хорошо. — Аристон притянул ее к себе. Его руки скользнули вниз, прижимая ее тело к своему. — Мне очень нравится то, что ты будешь сегодня только моей.

— Мне тоже, — честно призналась она.

Они поцеловались, но он старался сделать так, чтобы все не зашло слишком далеко.

Хлоя не возражала. Были тысячи различных способов целовать мужа, и ей нравился каждый из них. Этот поцелуй, выражающий теплую привязанность, был чудесным, и она позволила себе раствориться в нем, надеясь, что Аристон позаботится о них обоих.

После краткого мига блаженства он отстранился:

— Сейчас принесут закуски.

— Кажется, к концу круиза я буду на полпути к необходимому для беременности весу.

— Что может быть лучше!

Только, судя по его тону, он вообще не думал о ее весе, как и она уже не думала о том, что весь смысл круиза заключался в подготовке ее тела к вынашиванию ребенка. Аристон был так внимателен и последователен по отношению к ней! Вряд ли в этой поездке им руководили корыстные мотивы.