– Покупаю обе, – сказала Алексеевна, отсчитав ему шесть рублей.

Через день она ему сказала:

– У меня забрали обе сумки. Одну нужному человеку подарила. А она похвасталась перед другими. Они тоже захотели. А директор торга попросил своей жене. Мне пришлось свою отдать. Сделаешь еще?

– Ткань нужна, – ответил Боря. – Поплотнее чтобы была. Для джинсы – джинса, под другое платье – соответственно другая. Пряжки к поясам пусть сами выбирают, как и молнии в размер. Еще нужны тонкие трубки под заклепки для отверстий. Медные, латунные, из нержавейки. Все зависит от фасона. Для джинсы, конечно, медь подходит лучше. Для другой одежды думать надо.

– Напиши, что нужно, – Алексеевна дала ему листок…

Глава 8

Как-то незаметно у Бориса появились деньги. Не сказать, чтоб много, но копейки больше не считал. Получал зарплату, выплатили премию, опекун исправно погашал долг. Неплохой доход давало и шитье. На еду он денег тратил мало: подруги приносили мясо, масло, сыр и колбасу. Что-то покупали, что-то доставалось им бесплатно. Сам Борис не экономил и свой вклад в питание вносил. Покупал хлеб, муку и крупы, овощи, чай с сахаром и другой фасованный товар, в который входила и импортная курица. Подругам очень нравилось, как Борис запекал тушку в духовке, нафаршировав блинами, гречкой или рисом. Варил щи, рассольник, суп с мясом. Подруги ели и хвалили. Готовили и сами, но только в выходные – в свои и по воскресеньям. После смены в магазине у них на это не было ни желания, ни сил. Тяжелая работа в гастрономе.

А еще они стирали, согнувшись в ванной над доской. Смотреть на это было жалко, Борис подумал и купил стиральную машину. Называлась она «Волга-6». Представляла собой стальную бочку с барабаном. Внутрь закладывалось белье, сверху заливали воду из ведра (никакого подключения к водопроводу) и бросали измельченное на терке мыло. Поворачивалась ручка таймера, и машина начинала стирку. После завершения поверх бочки устанавливалось приспособление на ножках из резиновых валков и ручкой типа «кривой стартер». Белье между валками отжимали и складывали в тазик, грязную воду из машины спускали через специальный шланг в ведро или – в унитаз. Также полоскали. Хрень, конечно, еще та, но подруги просто восторгались – не руками о стиральную доску тереть. И еще они хотели телевизор. Покупать его Борис не собирался – дорогой, оформил напрокат. 5 рублей в месяц – небольшие деньги. С стиралкой, к слову, помогла директор – просто так пойти в магазин и купить ее было невозможно, очередь стояла.

Телевизор Борис определил на кухню, поставив на кронштейн, прикрученный к стене. Где взял? На заводе сделали. У дяди Миши были там знакомые, за бутылку кронштейн сварили и покрасили. Но с креплением к стене пришлось помучиться. Перфораторов с ударными дрелями здесь не наблюдалось. Пришлось бить дырки пробойником, вставлять в них деревянные пробки (дюбеля в СССР отсутствовали как класс) и вворачивать шурупы отверткой. Справился. Подключать к антенне не пришлось, телевизор брал сигнал на комнатную. Теперь подруги по одной или вместе пялились в экран, не мешая Боре шить или рисовать. Свой проявившийся талант он постоянно развивал, исчеркивая альбомы, которые покупал в отделе канцтоваров ГУМа. Подруги давно обзавелись своими портретами, но Боря продолжал их рисовать – других натурщиц не имелось.

Незаметно промелькнуло лето. Борис работал, рисовал, порою шил, когда были заказы. Сумочки его пошли в народ. Занимался этим он и в выходные – ну, а чем еще? Иногда его вытаскивали в кино – Аня или Клава, или обе вместе. Боря соглашался неохотно. Лучшие советские фильмы этого периода он смотрел по телевизору – ту же «Свадьбу в Малиновке», «Вий» или «Войну и мир», но не скажешь этого подругам. Некоторые фильмы он совсем не понимал, например, «Журналист», которым сильно восторгались в прессе и по телевизору.[70] О чем это вообще? Московский хлыщ приезжает в глубинку, встречает там рабочую девушку, в которую, вроде как влюбляется, но та не отвечает взаимностью. Борис на ее месте тоже б не ответил. Связать жизнь с этим чмошником? Разве он мужик? Пидарас какой-то… Но подруги восторгались. Видимо, им грела сердце история девушки, в которую влюбился принц из Москвы. «Золушка» советского разлива…

Летом Бориса нашел военкомат. Принесли повестку, и он отправился в гости к военному ведомству. В кабинете, номер которого значился в повестке, его принял хмурый капитан:

– Так, Коровка, – заявил, рассмотрев документы Бориса. – Что за хрень творится? 18 лет, а у тебя ни военного билета, ни приписного свидетельства. Почему здесь, – он ткнул пальцем в паспорт, – значится, что ты не военнообязанный?

– В детстве я болел, – пояснил Борис.

– А сейчас?

– Выздоровел. Медицинская комиссия подтвердит. Я ведь грузчиком работаю, – добавил он, уловив сомнение во взгляде офицера. – Ящики, мешки таскаю. Не было б здоровья, кто бы меня взял?

– Хм… – офицер задумался. – Образование какое?

– Десять классов.

– Комсомолец?

– Да.

– Вправду хрень, – пришел к выводу капитан. – Где-то мы не досмотрели. На комиссию тебя направлю. Если подтвердит, что годен к строевой, осенью отправишься служить. Или ты в студенты собираешься?

– Нет, – сказал Борис. – Послужу сначала.

– Это правильно, – одобрил капитан.

Медицинскую комиссию Борис прошел со свистом. Психдиспансер подтвердил, что он у них не значится, поликлиника – что здоровье у него нормальное. Взвесили, измерили, пощупали мошонку, написали заключение, и Борису выдали военный билет. С ним он сходил в паспортный стол, где спустя две недели получил новый паспорт с отметкой, что теперь военнообязанный. А еще отнес в военкомат две характеристики – с места работы и комсомольскую. Перед этим их, конечно, прочитал. Написали от души, оставалось только непонятным, почему он до сих пор без ордена, или на худой конец – медали? Боря посмеялся, даже не подумав, что этим двум бумажкам предстоит сыграть большую роль в его судьбе.

В сентябре он получил новую повестку. Удивленный – до призыва больше месяца, он пришел в военкомат. Его снова принял капитан, но не прежний, а другой – незнакомый и немолодой. На кителе – зеленые петлицы и такого же цвета просвет на погонах.

– Значит так, Борис, – начал он беседу, предложив присесть призывнику. – Посмотрел я твое дело. Парень ты рабочий, комсомолец, образованный опять же. Десять классов – это нам годится. Прочитал твои характеристики – редко такие встретишь. Ты слыхал про пограничные войска?

– Да, – ответил Боря.

– Служба непростая, но весьма почетная, – продолжил капитан. – Не каждому дано право ступать